Стихотворения (1970–1980)

Друнина Юлия Владимировна

1980

ПИСЬМО ИЗ СОРОК ПЕРВОГО ГОДА

Я пишу тебе, мама, оттуда, Где нас больше, чем вас, Где нас больше, чем вас. Никакого нет в этом, родимая, чуда — Между мной и тобой Не оборвана связь. До тех пор, Пока сердце у матери бьется, К ней от сына Незримые волны идут Из подземных глубин, Из бездонных колодцев — Неизменен их скорбный маршрут. Я так мало, Так много успел! Нет, недаром В первой схватке Пробило мне грудь — Сколько лет, Сколько весен Военным пожарам Перекрыт к нашей Родине путь! Знаю, память о павших В народе священна. Не сотрут, а проявят Наши лица века. Снова я, С

новобранцем припав на колено, Присягаю у стяга полка. Вместе с ним Я Отчизне опять присягаю, Присягаю России опять. Улыбнись же, Как сыну ему, дорогая, Вытри слезы, Солдатская мать!

1980

ТЫ ДОЛЖНА!

Побледнев, Стиснув зубы до хруста, От родного окопа, Одна Ты должна оторваться, И бруствер Проскочить под обстрелом Должна. Ты должна. Хоть вернешься едва ли, Хоть «Не смей!» Повторяет комбат. Даже танки (Они же из стали!) В трех шагах от окопа Горят. Ты должна. Ведь нельзя притвориться Пред собой, Что не слышишь в ночи, Как почти безнадежно «Сестрица!» Кто-то там, Под обстрелом, кричит…

1980

ЗАПАС ПРОЧНОСТИ

До сих пор Не совсем понимаю, Как же я, И худа и мала, Сквозь пожары, К победному Маю В кирзачах стопудовых Дошла. И откуда Взялось столько силы Даже в самых слабейших Из нас?.. Что гадать! Был и есть у России Вечной прочности Вечный запас.

1980

В КАЗАРМЕ

Сладко спят Первогодки-солдаты, Видят парни Счастливые сны. Дремлет прапорщик — Сивый, усатый, Он один здесь Участник войны. Первогодки, Мальчишки, Салага — На груди Лишь значки ГТО. У него же — Медаль «За отвагу», Увольненье в «гражданку» Вот-вот. Годы, годы! От вас не укрыться. Как он будет без армии? Бред!.. В дреме прапорщик Видит границу Да зловещий Июньский рассвет. Только не повторилось бы Это — Под огнем Пробужденье от сна. Только не притаилась бы Где-то, Поджидая сигнала, Война… Он очнулся. Эх, нету махорки! Улыбаясь, Сопят новички. Как он хочет, Чтоб их гимнастерки Украшали бы только значки!

1980

«ГЕРОИ»

Умерьте пафос, Говорите тише, Фразерам в наши дни Доверья нет… Я часто вспоминаю Трех мальчишек, Моих кумиров Предвоенных лет. Куда до них Всем остальным ребятам! По уши в них Мы были влюблены. На школьном небосклоне Сероватом Они сияли, Словно три луны. Все в этих мальчиках Блестящим было, Умели все — О чем ни попроси. Отличники, Но вовсе не зубрилы, И не подлизы, Боже упаси! Недаром В комитете комсомола Им доверяли Важные посты. Краса, и гордость, И надежда школы, Они со славой Перешли на «ты»: Венчали их На всех олимпиадах, Упоминали их Во всех докладах… И вдруг — война. Какое тут ученье? Надел шинели Школьный комсомол. Тот, кто по возрасту В солдаты не прошел, Шел в партизаны Или ополченье. А те герои? Кинулись в огонь? Нет, им, незаменимым, Дали бронь… Родные одноклассники мои! Какая сила Вас звала под пули? Одни погибли В первые бои, Другие до Победы Дотянули. Вы были незаметны и тихи, Вы были не красавцы, не уроды, Не вам писали Девочки стихи, Не вам слагали Педсоветы оды. Эх, одноклассники! Немного вас К родителям вернулись С поля брани… А три героя? Где они сейчас? — Опять

кричат, как в детстве, На собранье…

1980

БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ

Вздыхает ветер. Штрихует степи Осенний дождик — Он льет три дня… Седой, нахохленный, Мудрый стрепет Глядит на всадника И коня. А мокрый всадник, Коня пришпоря, Летит наметом По целине. И вот усадьба, И вот подворье, И тень, Метнувшаяся в окне. Коня — в конюшню, А сам — к бумаге. Письмо невесте, Письмо в Москву: «Вы зря разгневались, Милый ангел — Я здесь, как узник В тюрьме, живу. Без вас мне тучи Весь мир закрыли, И каждый день Безнадежно сер. Целую кончики Ваших крыльев (Как даме сердца Писал Вольтер). А под окном, Словно верный витязь, Стоит на страже Крепыш-дубок… Так одиноко! Вы не сердитесь: Когда бы мог — Был у ваших ног! Но путь закрыт Госпожой Холерой… Бешусь, тоскую, Схожу с ума… А небо серо, На сердце серо, Бред карантина — Тюрьма, тюрьма…» Перо гусиное Он отбросил, Припал лицом К холодку стекла… О, злая Болдинская осень! Какою доброю Ты была — Так много Вечности подарила, Так много Русской земле дала!.. Густеют сумерки, Как чернила, Сгребает листья Ветров метла. С благоговеньем Смотрю на степи, Где Он На мокром коне скакал. И снова дождик, И мудрый стрепет — Седой, Все помнящий аксакал.

1980

НА РОДИНЕ СЕРГЕЯ ОРЛОВА

Борису Пидемскому — другу и земляку поэта

1. "Вологодский говорок певучий…"

Вологодский говорок певучий, Над резными домиками дым, Звезды, протаранившие тучи — Две с орбит сошедшие звезды. Только две. Их не видала ране. Может, родились они вчера?.. Как бинты на незажившей ране — Считанные эти вечера. Тропка к речке. Прорубь. Бездорожье. Отступает боль, светлеет грусть. Это руки протянул Сережа, Подарил мне Северную Русь. Подарил мне над Шексною тучи, Две, с орбит сошедшие, звезды, Вологодский говорок певучий, Вьюгу, заносящую следы…

2. "Теперь я увижу не скоро…"

Теперь я увижу не скоро, Сергей, Белозерье твое, Где женщины, словно жонглеры, Шестами полощут белье — Красиво, уверенно, смело Полощут белье в прорубях. Где гуси над озером Белым Тревожно и грустно трубят. (Куда вы летите, куда же? Меня прихватите с собой!..) Здесь «Здравствуйте!» — Ласково скажет Проезжему встречный любой. Здесь мальчик, с глазами как блюдца, Вдруг мне подарил туесок. Здесь в детство Сережи вернуться Мне было дано на часок…

1980

«Я б хотела отмотать назад…»

Я б хотела отмотать назад Ленту жизни, и вернуться снова В милый наш литинститутский сад, Где бродила девочкой суровой. То была отличная пора — Взлеты, неожиданные старты. Летчики, танкисты, снайпера За студенческие сели парты. Ветераны в двадцать с лишним лет Начинали жизнь свою сначала, И считали звание «Поэт» Много выше званья генерала. На заре послевоенных дней Мы, солдаты, понимали четко: На Парнас пробиться потрудней, Чем на безымянную высотку. Звездный час, неповторимый час — Как любилось, верилось, мечталось Много ли теперь осталось нас — В жизни и в Поэзии осталось?..

1980

«Лежит земля покорная у ног…»

Лежит земля покорная у ног — Куда я захочу, туда и двину. Меня пьянит свободы холодок, Тугой рюкзак лишь выпрямляет спину. Натянут каждый мускул, как струна, Пружинисто ступаю и легко я… Ох, как давно я не была одна, И сколько в одиночестве покоя! Какой покой? Не слишком верь мне, друг… Я попросту пытаюсь перебиться, Чтоб дотянуть свой человечий круг, Преодолеть последнюю границу.