Стихотворения, 2012-2013 годы

Борычев Алексей

Во мне и вне меня…

В лесу предчувствий — там, где сны приобретают привкус яви, Мне показалось, что простор тебя из прошлого вернул, И я попал тропой лесной в давно отцветшую весну, Где ветер будущего лишь судьбою правил… Ты квантом памяти во мне, почти забытая, живёшь, Не уменьшаясь до потерь, на белой кромке тьмы и света, И гулом истовых времён даёшь нелепые ответы На сто вопросов о себе, скрывая ложь. По лабиринтам снов моих блуждаешь яркою секундой, Осколком прошлого, пока прощанья порох не погас, Пока в огне его горят поленья бесполезных фраз — Сгорает терем наших клятв печалью скудной. А вне меня — острее тьмы — ты прорываешь темноту, И дней цветных карандаши мечтой обтачиваешь ловко. На облаках твоих чудес нужны терпенье и сноровка, Чтоб не принять цветную ложь за доброту.

~

АФОРИЗМ: Человек жив до тех пор, пока не расстался с последней

иллюзией

Просьба

Забыв о раздельности высших миров, Земное пространство измерив Размеренной музыкой строчек и строф, Открыв невозможному двери, Скрепив непонятной для нас простотой В единое сотни осколков Истраченных лет и столетий на то, Чего незаметно нисколько, Довольный, неспешно он вытер со лба Кровавые капельки пота. И тихо сказал: моя воля слаба. Доделайте эту работу. Осталось немного. Осталось чуть-чуть. Раздайте, раздайте, раздайте: Просторам — по тьме, ну а тьме — по лучу, И будет доволен Создатель! Небесные силы забыли меня, В зеркальных пределах блуждая. — С тех пор ничего не могу я менять, И, видно, таким навсегда я Останусь в полоне печалей чужих, В жестокой тоске у кого-то… Прошу я последним порывом души: Доделайте эту работу! Осталось немного. Осталось чуть-чуть. Раздайте, раздайте, раздайте: Просторам — по тьме, ну а тьме — по лучу, И будет доволен Создатель!

Обучение февралю

В ослепительной тьме, в тишине снегопада Февралю обучала мой город зима, На домишки бросая ледовые взгляды И сводя снежным голосом парки с ума. И молчал ученик-городок перед нею, Аккуратно внимая беззвучным словам: То дневной кутерьмою он красил аллею, То фломастером ночи покой рисовал. То, решая задачу сложения звуков Пересвиста синиц и людской суеты, Проникался несложною зимней наукой, То грустил, не найдя в ней порой простоты. Но за партой времён протекал интересно Этот вовсе не новый урок для него, Потому что февраль каждый раз неизвестный, Потому что наука зимы — волшебство! Потому что зима, хоть строга и сурова — Снегопадно красива, стройна, высока! Он хотел понимать её снова и снова, И домами тянулся в её облака. А зима иногда задавала вопросы Лиловатым оттенком снегов февраля. Городок отвечал, разгребая заносы, Чистотою ответы он ей направлял. Иногда бормотал, отвечая нескладно, Если та вдруг сердилась, метелью кружа, И тогда убегал он туда безоглядно, Где всё глубже весною дышала душа.

Август

Ещё в едином русле не сошлись Река отвесных дней с рекой пологих, Но больше не зовёт густая высь Отсутствием и многого, и многих. Ещё не вдоль времён, а поперёк Стирает память тень, темнее сажи, Того, кто стал и жалок, и жесток, И ничего без страха не расскажет. На белую поверхность светлых чувств Ложится ощущение повторов Событий, разрисовывавших грусть По прошлому — бесстрастия узором. Остыло ощущенье теплоты, Но теплота пока что не остыла. И падают созревшие плоды С деревьев под названьем «То, что было». И на вопрос: а будет ли ещё? — Ответ, как боль и как земля, коричнев. Стоит сентябрь, бессмертием крещён. А что за ним — бессмысленно, вторично.

Весенние пятистишия

Рассчитывая тензор темноты, Весна кусала лунный карандаш, Шуршали неба звёздного листы, И мысли суетились, всё пусты, И тьмой не мог наполниться пейзаж. Палитра многоцветных вечеров, Впитавшая напористость зимы, Оттенками пятнадцати миров Раскрасила времён глубокий ров, Где — помню — были мы с тобою, мы… Где было непонятно и светло, Порхали мотыльки невинных фраз… Но помню, как апрельское стекло, Сквозь наши соты, плавясь, утекло Туда, где никогда не будет нас. Под тяжестью молитвенных минут Пространство сокращало свой объём. Казалось, никого не будет тут. Свой порох соловьи напрасно жгут, Картечью песен раня окоём. Быть может, нас и не было, и нет, А лишь светила тусклая звезда, Касаясь некой тайны сотни лет, И память завязала в узел свет, Который сохранила навсегда. Я помню — как флажками тишины Махала полночь, связывая всех, Как были ею все окружены Под смелым приказанием весны, В плену её был так предсмертен грех И точечными выстрелами чувств Расстреливала воронов тоски, Прицелившись по тонкому лучу Звезды, которой имя умолчу, Настойчивости текста вопреки. Но тьма не наступала, и тогда В ряды по степеням остывших дней Разложен был весенний кавардак, И тихо стало — так, как никогда, И снег пошёл, и сделалось темней…

Не жалей ни о чём…

Не жалей ни о чём. Позабудь. Позабудь. За окном пролита кем-то звёздная ртуть. И скрипят отсыревшие двери. И висит родниковой слезою луна, Отражая в себе имена-времена, Умножая печаль на потери. Не скучай. Не скучай. Образуется круг, Вне которого шествуют сотни разлук, А внутри только встречи да встречи. Если в дверь постучат — ты гостей прогони. Тёмной ночью с добром не приходят они, И не слушай за дверью их речи. Не пиши никому, не пиши ни о чём! Обожги себя ярым рассветным лучом, И — получишь ты то, что хотела! Но закатных лучей не встречай, не встречай, Потому что закаты сгущают печаль, А зачем тебе — чтобы густела?..

Детство

Лунный мячик в луже — Никому не нужен. Солнышко на блюдце — тоже ни к чему. В соловьиной трели Будущим расстрелян, Прошлый мир мой, где ты? Где ты? — не пойму. …Сон простой и ясный Вижу я прекрасно: Мы бредём по лугу летним вечерком — Я и мой приятель. Солнце — на закате. И с небес слетает Счастья светлый ком… День смешной и рыжий… Ласточки над крышей — В памяти, как в капле, все отражены, Выпукло и чётко. Правда, век короткий? Что молчишь, дружище? Тоже видишь сны?

Тьма…

Эту тьму, что пришла погостить ко мне — Ни впустить, ни прогнать. И стоит она, Размыкая круги пустоты в окне, Раздробив тишину на осколки сна. И стоит, и молчит, и глотает дым. Это полночь свои развела костры, И заметны повсюду её следы И шаги, вдоль по душам, легки, быстры. Только полночь и тьма, никого кругом. И затерян мой дом в их немых лесах. И томлений о прошлом колючий ком Вдоль по памяти катится прямо в страх. Эта тьма, эта тьма — в никуда мой путь. Путешествие в страны зеркальных дней, Где, рассыпав предчувствий моих крупу, Ожидание счастья кружит над ней.

Одиночество

Между мной и тобой — сквозняки Расстояний, ворующих нас Друг у друга, предельно легки, Словно кружево искренних фраз. Меж твоей и моей тишиной — Разговоры закатных лучей. И бессмертие пахнет весной, На твоём расцветая плече! Меж цветными загадками слов Оживает растерянность чувств, Из которой всеядное зло На обед приготовило грусть. Одиночества бледный цветок — Точно лилия в спящей воде. Нарисуй мне разлукой восток, Ты! которая здесь, и нигде.

И ты, и я…

Неповторимостью звучаний Двух камертонов бытия В просторах встреч и расставаний Пронзали время — ты и я. Но были звуки разделимы Сторонней белой тишиной, И твой аккорд пронёсся мимо, Сливаясь с кем-то, не со мной. Однако музыкой случайной Пространство наше расцвело И, тишины рассеяв тайну, В одно звучанье нас свело. В земные тесные пределы, В их переливчатый хаос, Не думая, влетели смело, Как будто ветер нас принёс. Иное бытие настало, Где привлекали нас с тобой Шипенье пенистых бокалов И пунша пламень голубой. Но ты чего-то ожидала Совсем другого. Ты есть ты! Шипенье пенистых бокалов Не заглушило той мечты, Которой, видно, не узнают Ни в небесах, ни на Земле. Тебя влекла печаль лесная В сырой осенней серой мгле. Из самых тонких ожиданий — Тобой был соткан непокой. В лучах прощений и прощаний Светился пушкинской строкой. И ты в его шелка одела Разлуки нашей времена, Сказав: тебе какое дело… Забудь, забудь, забудь меня!