Стихотворения, не включавшиеся в авторские сборники

Ты знаешь, чью любовь мы изливаем в звуки?

Ты знаешь, что за скорбь в поэзии царит?

То мира целого желания и муки,

То человечество стремится и грустит.

В моленьях о любви, в мучениях разлуки

Не наш, а общий стон в аккордах дивных слит.

Страдая за себя, мы силою искусства

В гармонии стиха сливаем мира чувства.

18 ноября 1891

Поэзия везде. Вокруг, во всей природе,

Ее дыхание пойми и улови —

В житейских мелочах, как в таинстве любви,

В мерцаньи фонаря, как в солнечном восходе.

Пускай твоя душа хранит на все ответ,

Пусть отразит весь мир природы бесконечной;

Во всем всегда найдет блеск красоты предвечной

И через сумрак чувств прольет идеи свет.

Но пусть в твоей любви не будет поклоненья:

Природа для тебя — учитель, не кумир.

Твори — не подражай.

— Поэзия есть мир,

Но мир, преломленный сквозь призму вдохновенья.

23 мая 1892

Я за то свою мысль ненавижу,

Что в холодном кристалле ее

Я вчерашнее счастье свое

Беспощадно развенчанным вижу.

Я за то презираю себя,

Что сегодня, как скучную сказку,

Осмею я безумную ласку

И тот миг, где я плакал, любя.

И что страстных признаний порывы,

Что мечты вдохновенный полет

Я сочту за безмолвный расчет

И за пафос заученно-лживый.

17 апреля 1893

Еще покорный ваш вассал,

Я шлю подарок сюзерену,

И горд и счастлив тем, что Сену

Гранитом русским оковал.

23 ноября 1894

Зигзаги

Волны

Отваги

Полны,

И саги

Луны

Во влаге

Слышны!

Запрета

В искусство

Мне нет.

И это

Предчувствий

Сонет.

26 ноября 1894

Здесь же, в театре, когда-то с тобой

Так же следил я за шумной толпой,

Так же ловил незнакомые взгляды,

Чьи-то движенья и чьи-то наряды.

Нынче и ты здесь смешалась с толпой.

Ныне безмолвно слежу за тобой.

Точно у цепи порвалися звенья,

Точно оборвана нить единенья,

Чужды друг другу — бредем мы одни…

Или в золе догорели огни?

Или растерлись в песчинки каменья?

Или, и правда, оборваны звенья?

28 ноября 1894

Чужда мне красота раскинутых степей,

Невнятен ропот океана.

Мне ближе улица с мерцаньем фонарей

Во мгле ненастного тумана.

Я не могу любить беспечное дитя,

Кто чарам отдается слепо.

Мой идеал! В любовь играешь ты шутя,

О, дочь порока иль вертепа!

И молча я смотрю на символы любви,

Не подходя к распятью.

Христос! Забудь меня, напрасно не зови,

Оставь меня проклятью!

29 ноября 1894

Гнутся высокие лотосы,

До неба высятся маки,

И воскрешенные образы

Медленно бродят во мраке.

Ночь, где Адамовы головы

Машут крылами вампира,—

Где от полета тяжелого

Зыблется зеркало мира!

Стонешь и бьешься в усилии

Грез разорвать вереницы,

Ширятся черные лилии

Куполом бледной гробницы.

30 ноября 1894

У друга на груди забылася она

В каюте, убранной коврами и цветами,

И первый сон ее баюкала волна

Созвучными струями.

На чуждом берегу она пробуждена,

Ни паруса вдали над синими волнами,

И безответная мерцает тишина

Над лесом и полями.

Она покинута! И на пыли дорог,

Упав, она лежит, рыдая, пламенея,

То мщение зовет, то молит за Тезея.

А из лесу меж тем выходит юный бог,

Вот, в шкуре тигровой, в гирлянде виноградной,

Он, очарованный, стоит над Ариадной.

3 декабря 1894

Что за тени: ты ли, греза?

Ты ли, дума о былом?

Точно листьями береза

Шевельнулась за стеклом.

И прозрачные узоры,

Расплетаясь на полу,

Шелохнули жизнью мглу,

Обманули светом взоры.

Что за грезы, что за звуки,

Что за тени под окном?

Ты ли, дума о былом,

Ты ль, мелодия разлуки!

Легкой сеткою березы

Разбивается луна.

Что за звуки, что за грезы,

Что за тени у окна!

12 декабря 1894

Печален был туманный взор,

Слова невнятны и коротки,

А я разглядывал узор

Перебегающей решетки.

И был мне чуждым этот миг,

Слова упреков, обвиненья…

Казалось, звук речей твоих

Чуть долетал из отдаленья.

И поднял я к тебе глаза,

Прощаясь с бронзовой решеткой.

Твой взор глядел темно и кротко,

И в нем дробилася слеза.

14 декабря 1894