Стихотворения. Зори. Пьесы
Шрифт:
Ванна. Я расскажу, но только о другом…
Гвидо (перебивает ее и хочет обнять). Дай мне обнять тебя, чтоб все прониклись…
Ванна (с силой отталкивает его). Нет, нет, пусти меня, сейчас не время, а если ты не дашь мне досказать, то никогда меня ты не обнимешь!… Помешан ты на чести и на счастье, и я о том же буду говорить, но только в более глубоком смысле… Я рада, что вокруг меня народ: быть может, он меня услышит прежде, чем ты приклонишь слух к моим словам; быть может, и поймет меня он прежде, чем ты сумеешь до конца понять… В последний раз: пока ты не узнаешь…
Гвидо (снова прерывает ее и пытается обнять). Узнаю после,
Ванна. Я не обманывала никого, но я тебе скажу такую правду, какую люди говорят раз в жизни, способную убить иль воскресить… Прошу тебя, смотри мне прямо в очи: такою ты меня еще не видел. Сейчас меня ты можешь полюбить, как я хочу, чтобы меня любили; сейчас иль никогда – ты слышишь, Гвидо?… Я полный отдаю себе отчет, как много значил ты в моей судьбе, какое место заняла Джованна в твоей душе… Вот почему, о Гвидо, тебя я призываю в этот миг: поверь в невероятное, поверь!… Мной этот человек не обладал… Я отдана была ему во власть, он мог со мною сделать что угодно, но он меня не тронул, не коснулся… Я вышла утром из его шатра, какою б вышла от родного брата.
Гвидо. Но почему же он…
Ванна. Он меня любит…
Гвидо. Ах, вот в чем состояло это чудо!… Я помню: первые твои слова тогда же странными мне показались… Они, как вспышка молнии, мелькнули, и я внимания не обратил… Я думал, что смущение и ужас… Ну что ж, прольем на это «чудо» свет… (Внезапно успокоившись.) Итак, хотя, почти совсем нагая, ты провела всю ночь в его шатре, он этим не воспользовался?…
Ванна (твердо). Нет!…
Гвидо. Тебя не обнял он и не коснулся?…
Ванна. Друг друга мы поцеловали в лоб…
Гвидо. В лоб!… Посмотри на меня, Ванна!… Ну, похож ли я на человека, который принимает звезды за зерна чемерицы и способен поверить, что, плюнув в колодезь, можно погасить луну?… Я не хочу губить нас безвозвратно, однако что же у тебя за цель?… Или то бред ужасной этой ночи? И кто из нас рассудок потерял?…
Ванна. О, то не бред, то истина святая!
Гвидо. Я только истины и добиваюсь, но истины, доступной пониманью!… Как! Ради обладания тобой неслыханную совершил он подлость: он изменил отечеству, он продал и всех и вся, себя сгубил навеки, он сам себя поставил вне закона, чтоб только ночь с тобою провести! Как! С ним проводишь ты вдвоем всю ночь,- ночь, купленную дорогой ценой,- и он довольствуется поцелуем, смиренным, чистым поцелуем в лоб, идет сюда, чтоб в этом нас уверить?… О нет! Довольно! Слишком долго он над горем человеческим глумится!… Положим, он о большем не мечтал – зачем же он измучил весь наш город, заставив ночь такую пережить? Зачем меня он до того довел, что я едва в уме не повредился и постарел на целых десять лет?… А впрочем, что же, я – судья пристрастный, пускай другие судят за меня… (Взывая к толпе.) Вы слышали все, что сказала Ванна?… Мне непонятна речь ее… Однако что сказано, то сказано,- судите!… Она спасла вас, вы должны ей верить!… Скажите, верите ль вы Монне Ванне?… Пусть те, кто верит, выступят вперед и вызов бросят разуму… Я жду… Хочу я знать, кто эти смельчаки и что они собою представляют…
В толпе слышится тихий и невнятный ропот. Затем от нее внезапно отделяется Марко.
Марко (устремляясь на середину сцены). Я верю ей!…
Гвидо. Но ты же их сообщник!… Ну, а другие? Где же те, что верят?… (Ванне.) Взгляни вокруг: ты их спасла, и что же? Они с трудом удерживают смех. И даже ропщущие не дерзают на мой призыв откликнуться… А я, я почему-то должен верить…
Ванна. Должен, затем что, Гвидо, любишь ты меня, они же не обязаны мне верить…
Гвидо. Я должен оставаться в дураках лишь потому, что я тебя люблю?… Нет, ради бога, выслушай меня!… Мне голос изменил… Мой гнев утих… Такая мука не проходит даром… Я как-то сразу
Ванна. О Гвидо!… В глаза мне посмотри – и ты уловишь, что в этот мой последний взгляд вложила я всю свою супружескую верность… При чем тут стыд? То истина сама: да, этот человек меня не тронул…
Гвидо. Что ж, хорошо, прекрасно, превосходно!… Мое отчаяние безысходно… Теперь я знаю истинную правду, а правда в том, что любишь ты его… Обманом выгородить Принчивалле решила ты, Джованна… Ночь одна – и что с моей любимой стало?… Нет, спасти его могла бы ты иначе!… (Возвысив голос.) Внимание – все, сколько вас ни есть! Сейчас я дам торжественную клятву… Пока еще я на краю обрыва, одно мгновение – и я сорвусь… Упавший голос мой до вас доходит?… Приблизьтесь, если вам меня не слышно!… Вы видите вот этого мужчину и женщину?… Они друг друга любят… Я взвешиваю все свои слова – так взвешивают тщательно лекарство пред тем, как умирающему дать… Они отсюда выйдут невредимы, а вы дорогу дайте им пошире, цветами их засыпьте… Пусть идут, куда их страсть слепая повлечет… Но пусть мне эта женщина всю правду сейчас откроет, истинную правду, одну-единственную правду, ибо двух правд на свете не было и нет,- вот плата за мое благодеянье… Иной же я не требую, Джованна… Итак, тобой он обладал?… Ответь: да или нет?… Ведь это не ловушка. Я клятву дал – свидетелей полно…
Ванна. Я не лгала… Меня он не коснулся…
Гвидо. Так… Приговор ему произнесен… Всему конец… Теперь я пробуждаюсь… (Подходит к страже; указывая на Принчивалле.) Связать его, упрятать в подземелье!… Я сам сейчас спущусь за вами следом!… (Ванне.) Вы видите его в последний раз. А я вернусь поведать вам ту правду, что мне последние его слова в последний миг откроют, без сомненья…
Стража хватает Принчивалле.
Ванна (бросается к страже). Нет, нет, он мой!… Он мой!… Я солгала! Он мною обладал, он мной владел!… (Отстраняет стражу.) Прочь! Прочь! Не трогайте мою добычу!… Нет, я сама!… Он мне принадлежит!… Он низко, подло мною овладел…
Принчивалле (стараясь перекричать ее). Лжет, лжет она, чтобы спасти меня!… Но и под пыткой…
Ванна. Замолчи!… (Толпе.) Он трусит!… (Подходит к Принчивалле, как бы для того, чтобы связать ему руки.) Гей! Гей! Веревки, цепи, кандалы!… Сама сейчас свяжу исчадье ада и справедливым мщением упьюсь… (Шепотом, к Принчивалле, связывая ему руки.) Он нас спасает и соединяет!… Молчи!… Люблю тебя!… Я вся твоя!… Дай мне связать тебя… Я твой тюремщик… Я выпущу тебя… Мы убежим… (Как бы стараясь заставить Принчивалле замолчать.) Молчать!… (Толпе.) Разжалобить меня он хочет!… (Снимает повязку с лица Принчивалле.) Вот! Полюбуйтесь на его лицо!… На нем следы ужасной этой ночи… (Откидывает плащ и показывает свое окровавленное плечо.) Но и на мне оставила свой знак чудовищная ночь любви – смотрите!… (Указывая на Принчивалле.) Вам видно гнусное его обличье, отталкивающее, злое?… Право, он может вызвать только отвращенье.