Стихотворения
Шрифт:
Смерть подойдет к тебе
и смутится,
и остановится,
и помедлит.
И после смерти,
дорогой мой друг,
ты будь, как прежде,
неизменно светел!
Куда же ты?
Туда, в забредельность,
Хочу поглядеть,
что там и как.
Ну и беги в свою запредельность,
коль охота!
Откуда ты?
Оттуда, из запредельности.
Черт знает, что там творится!
Вот видишь!
Посидел бы лучше в кресле
у горящего камина!
Куда же ты опять?
Туда, в неведомое.
Быть может,
тем меня ждут.
Ну и катись в свое неведомое,
ну и катись!
Откуда ты опять?
Оттуда, из неведомого.
Меня там никто не ждал.
Вот то-то!
Посидел бы лучше на бревнышке
в лесу у костра!
Но где же ты теперь?
Здесь, в непостижимом.
Давно собирался
сюда заглянуть.
Простота
Все не так-то просто.
Все поразительно сложно,
обескураживающе сложно,
удручающе сложно,
утомительно сложно.
Все переплелось
перехлестнулось
запуталось,
перемешалось.
Куда же подевалась простота?
Да вот же она,
простота-душенька,
простота-лапушка!
Да вот же она,
красавица наша писаная,
красавица синеглазая!
Вот она, скромница,
стоит, опустив ресницы,
и тихонечко дышит.
Рукопожатие
Пустынная улица.
За мною кто-то идет —
слышен стук шагов.
Сворачиваю в переулок
и прибавляю шагу.
Пустынный переулок.
За мною по-прежнему кто-то идет
шаги стали громче.
Сворачиваю во двор
и пускаюсь бегом.
Пустынный двор.
За мною кто-то бужит,
оглушительно топая ногами.
Посреди двора
я останавливаюсь.
Подбежав ко мне,
запыхавшийся человек
крепко пожимает мне руку.
— Извините, — говорит человек, —
но мне так хотелось
пожать кому-нибудь руку!
как тяжелые авиабомбы
как тяжелые авиабомбы,
падают века в прошлое,
пробивая этажи истории
и взрываясь где-то делеко внизу.
Как пустые ящики из-под картишки,
падают годы
на сырое бетонное дно века
и там лежат,
пока не понадобятся.
Как дождевые капли,
капают дни на ладошку ребенка.
И он смеется —
щекотно ему.
Ивану Федоровичу Крузенштерну
Ваш гордый силуэт
эффектен.
Он темнеет
на фоне кранов
и багрового заката.
Чем восхищались вы,
скитаясь по морям,
пересекая океанские пространства?
Что потрясяло вас
на дальних островах,
у побережий незнакомых континентов?
Не страшно ли
на Огненной Земле —
там все горит небось
и все черно от копоти?
Каков он, свет,
вокруг которого вы плыли, —
приглянулся ли он вам,