СТИХОТВОРЕНИЯ

Бёрнс Роберт

Нэнси

– Муженек, не спорь со мной,Не сердись напрасно,Стала я твоей женой –Не рабой безгласной!– Признаю права твои,Нэнси, Нэнси,Ну, а кто ж глава семьи,Дорогая Нэнси?– Если ты мой властелин,Подыму восстанье.Будешь властвовать один, –С тем и до свиданья!– Жаль расстаться мне с тобой,Нэнси, Нэнси,Но смирюсь я пред судьбой,Дорогая Нэнси!– Погоди, дождешься дня:Лягу я в могилу.Но, оставшись без меня,Что ты скажешь, милый?– Небо в помощь призову,Нэнси, Нэнси,И авось переживу,Дорогая Нэнси!– Но и мертвая не дамЯ тебе покоя.Страшный призрак по ночамБудет пред тобою!– Я жену себе найдуВроде Нэнси, Нэнси –И все призраки в адуЗатрепещут, Нэнси!

Смерть и доктор Горнбук

Иные книги лгут нам сплошь.А есть неписаная ложь.Ты и священников найдешь,Что правду божью,Впадая от восторга в дрожь,Мешают с ложью.Но в том, о чем я речь веду,От правды я не отойду,Как в том, что черт живет в адуИль в недрах Дублина.(Ах, много – людям на беду –Им душ загублено!)Хлебнул я браги вечерком,Но не был пьян, а под хмельком.Я обходил, бредя пешком,Бугры, канавыИ знал, что куст манит кивком,А не лукавый.Холмистый Камнок я узнал,Едва лишь месяц заблистал.Его рога считать я стал,Шагая шире.Сначала три я насчитал,Потом – четыре…Вослед за верным посошкомПо склону я трусил шажком –Мне путь был издавна знакомК запруде Вилли.Но вдруг, сорвавшись, я бегомБежал полмили.Тут нечто предо мной предсталоС косою острою, чье жалоС плеча костлявого свисалоИ с острогой,Что сталью под луной сверкала,В руке другой.С косую сажень вышиноюОно стояло предо мною,Без брюха, страшное, худое,Горбом спина,А что за ноги! Тоньше вдвоеВеретена.Спросил я: – Друг! Узнать нельзя ли,Должно быть, вы сегодня жали?А мы ведь только сеять стали.Я с вами радВернуться в дом, где выпивалиМы час назад!– Я Смерть! – чудовище сказало, –Но ты пока не бойся, малый!…– Я не боюсь, хоть ты, пожалуй,Меня убьешь.Но я прошу: взгляни сначалаНа этот нож!Смерть отвечала мне: – Сынок,Ты спрячь подальше свой клинок.Подумай сам, какой в нем прок.Его ударыСтрашны не больше, чем плевок,Для Смерти старой!– Что ж, уговор – так уговор! –Сказал я. – Бросим этот спор.Присядь со мной на косогор –Ведь ты устала –И расскажи, что с давних порПеревидала.– О да! – сказала Смерть, садясь, –Почти что вечность пронесласьС тех пор, как жать я приняласьПо воле божьей.Всем в мире надо жить, трудясь.И Смерти – тоже.Но у меня не жизнь, а мука.Ты слышал имя Горнбука?Уж так хитра его наука,Что стар и млад –От деда дряхлого до внука –Меня стыдят.Бывало, под косою длинной,Подобно травам луговины,Народ, не знавший медицины,Ложится сплошь…Теперь меня с косой стариннойНе ставят в грош!Вчера я жертву поразилаСвоим копьем – с такою силой,Что семерых бы уложила,Пронзив, как гвоздь,Но острие лишь притупила,Задев о кость.Что это, думаю, за штука?А это – дело Горнбука!Тут помогла его наукаИли искусство:Копье в ребро вошло без стука –Как бы в капусту.Больной остался бы калекой,Не помоги ему аптекойИли ланцетом лысый лекарь –Ваш Горнбук.Не раз он вырвал человекаИз цепких рук.Он изгонял из тех заразу,Кого и не видал ни разу,Натужься по его приказу,Заклей пакет,А он понюхает и сразуПришлет ответ.Есть у него, как в магазине,Все то, что нужно медицине:Набор ножей, spiritus vini [4] ,Касторка, йод.Он все лекарства по-латыниВам назовет.Есть sal marinum – соль морская, –Все кальции, какие знаю…А разных трав любого краяНе перечесть.И aqua (иль вода простая)Там тоже есть.Есть и опилки, срезы, крошкиКлешни клеща, блошиной ножкиИ усиков какой-то мошки,Яд комара,Настой желез сороконожкиEt cetera… [5] Тут я воскликнул: – Бедный Джон!Какой доход теряет он!Коль вправду будет побежденЛюбой недуг,Кладбищенский зеленый склонИзрежет плуг.Смерть засмеялась: – Нет, не плугИзрежет этот мирный луг,Которым твой владеет друг,А сто лопатВсе ваши кладбища вокругИзбороздят.Где одного так любо-милоВ постели жизни я лишила,Пустила кровь иль придушилаБез долгих мук, –Там двадцать душ загнал в могилуВаш Горнбук.Наш местный ткач – хороший малыйСвою жену, что бредить стала,Когда немножко захворала,Отвез к врачу,И больше слова не сказалаОна ткачу…У парня заболел отец –Богатый лэрд, и молодецПослал отборных двух овецВрачу за средство,Что принесет отцу конец,Ему – наследство.Должно быть, от ночной простудыОдной девчонке стало худо.Врач сотворил над нею чудо:Его советТуда послал ее, откудаВозврата нет!Таков у лекаря обычай.За грош, не ведая приличий.Морит людей он без различьяДень изо дняИ норовит моей добычиЛишить меня.Пока терплю я поневоле.Но разве он бессмертен, что ли?Не избежит он общей доли.Придет каюк –И будет мертв, как сельдь в рассоле,Ваш Горнбук!…Еще бы Смерть сказала много,Но вдруг, наполнив мир тревогой,Часы пробили полночь строгоИз-за ветвей…И я побрел своей дорогой,А Смерть – своей.

4

Винный спирт (лат.)

5

И так далее... (лат.)

* * *

Дружок мой пленен моим взором и станом.Ему полюбились мой дом и родня.Но, кажется, больше прельщен он приданымИ любит червонцы нежней, чем меня.За яблочко яблоню любит мой милый,Пчелу свою любит за будущий мед.И так серебро его душу пленило,Что в сердце местечка он мне не найдет.Ему дорога не жена, а приплата.Любовь для него – не любовь, а базар.Хитер он, – и я уж не так простовата:Пускай он попроще присмотрит товар!Побегов не жди от прогнившего корня,Зеленых ветвей – от сухого ствола.Такая любовь ускользает проворней,Чем тонкая, скользкая нить без узла!

Невеста с приданым

Я пью за невесту с приданым,Я пью за невесту с приданым,Я пью за невесту с приданым,С горой золотых для меня!Долой красоты колдовское заклятье!Не тоненький стан заключу я в объятья, –Нужна необъятная мне красота:Хорошая ферма и много скота.Красивый цветок обольстит и обманет,Чем раньше цветет, тем скорее увянет,А белые волны пасущихся стадИ прибыль приносят, и радуют взгляд.Любовь нам порою сулит наслажденье,А вслед за победой идет охлажденье.Но будят в душе неизменный восторгКружки, на которых оттиснут Георг.

Пастух

Брела я вечером пешкомИ повстречалась с пареньком.Меня укутал он платком,Назвал своею милой.Гнал он козПод откос.Где лиловый вереск рос,Где ручей прохладу нес, –Стадо гнал мой милый.– Пойдем по берегу со мной.Там листья шепчутся с волной.В шатер орешника сквознойЛуна глядит украдкой.– Благодарю за твой привет,Но у меня охоты нетПлатить слезами долгих летЗа этот вечер краткий!– Нет, будешь ты ходить в шелках,В нарядных, легких башмачках.Тебя я буду на рукахНосить, когда устанешь.– Ну, если так, тогда пойдемС тобой по берегу вдвоем,И я надеюсь, что потомМеня ты не обманешь.Но он ответил мне: – ПокаРастет трава, течет рекаИ ветер гонит облака,Моей ты будешь милой!Гнал он козПод откос.Где лиловый вереск рос,Где ручей прохладу нес, –Стадо гнал мой милый.

К Тибби

О Тибби, ты была гордаИ важный свой поклонТем не дарила никогда,Кто в бедности рожден.Вчера же, встретившись со мной,Ты чуть кивнула головой.Но мне на черта нужен твойПрезрительный поклон!Ты думала навернякаПленить мгновенно бедняка,Прельщая звоном кошелька…На что мне этот звон!Пускай меня гнетет нужда,Но я сгорел бы со стыда,Когда тобой, что так горда,Я был бы побежден.Как ни остер будь паренек,Ты думаешь, – какой в нем прок,Коль желтой грязью кошелекНабить не может он!Зато тебе по нраву тот,Кто состоятельным слывет,Хотя и вежлив он, как скот,И столько же умен.Скажу я прямо, не греша,Что ты не стоишь ни гроша,А тем достатком хороша,Что дома припасен.С одной я девушкой знаком.Ее и в платьице простомЯ не отдам за весь твой дом,Сули хоть миллион!

Свадьба в городке Мохлин

Когда был месяцев семиГод восемьдесят пятыйИ ливни спорили с людьмиЗа урожай несжатый, –В то время мистер Так и ТакОтправился к невесте,Чтобы отпраздновать свой бракС ней и с деньгами тестяВ столь мокрый день.Чуть солнце глянуло с небесСквозь полосу тумана,Проснулась Нэлл, вскочила Бэсс,Хоть было очень рано.Утюг шипит, комод скрипит,Мелькает ворох кружев…Но Муза скромность оскорбит,Их тайны обнаруживВ столь важный день.Но вот – природе вопреки –Стянули их корсеты,И очень длинные чулкиНа ножки их надеты.Осталось – это не секрет –Им застегнуть подвязки.А впрочем, и такой предметНе подлежит огласкеВ столь строгий день.Шелка упругие, шурша,Едва дают дышать им.И все же могут, не греша,Они гордиться платьем.Легко их в талии сломать,Шумят их шлейфы сзади.Что Ева-мать могла б сказать,На пышный зад их глядяВ воскресный день?Вот в куртке праздничной, с хлыстом"Гей-го!" – подъехал Санди.И Нэлл и Бэсс покинуть домСпешат, как по команде.А вот Джон Трот – лихой старик.Толст, как судья наш местный,Он маслит, пудрит свой парик –Да и сюртук воскресныйВ столь славный день… [6]

6

Это стихотворение так и осталось у автора незаконченным (Примечание С. Маршака)

* * *

Весной ко мне сватался парень один.Твердил он: – Безмерно люблю, мол. –А я говорю: – Ненавижу мужчин! –И впрямь ненавижу, он думал…Вот дурень, что так он подумал!Сказал он, что ранен огнем моих глаз,Что смерть его силы подточит.А я говорю: пусть умрет хоть сейчас,Умрет, за кого только хочет,За Джинни умрет, если хочет.Усадьбу, где полный хозяин он сам,И свадьбу – хоть завтра – сулил он.Но думаю: виду ему не подам,Что дурочку сразу прельстил он,Усадьбой и свадьбой прельстил он.И что бы вы думали? Вдруг он исчез.А вскоре нашел он дорожкуК моей же сестрице двоюродной – Бэсс.Терпеть не могу эту кошку,Глухую, поджарую кошку!Хоть зла я была, но пошла погулятьВ Дальгарнок – там день был базарный.И вдруг предо мною явился опять,Как призрак, дружок мой коварный,Все тот же мой парень коварный.Ответив негодному легким кивком,Пройти поспешила я мимо.Но он, ошалев, словно был под хмельком.Назвал меня милой, любимой,Своей дорогой и любимой.А я, между прочим, вопрос задала,Глуха ли, как прежде, сестрицаИ где по ноге она обувь нашла…О боже, как стал он браниться,Как яростно стал он браниться!Молил он скорее венчаться пойти,А то он погибнет напрасно.И я, чтоб от гибели парня спасти,Сказала в ответ: – Я согласна.Хоть завтра венчаться согласна!

Кузнецу

Устал в полете конь Пегас,Скакун крылатый Феба,И должен был на краткий часСойти на землю с неба.Крылатый конь – плохой ходок!Скользя по мерзлым склонам,Он захромал и сбился с ногПод богом Аполлоном.Пришлось наезднику сойтиИ жеребца хромогоК Вулкану в кузницу вести,Чтоб заказать подковы.Колпак и куртку снял кузней,Работая до пота.И заплатил ему певецСонетом за работу.Вулкан сегодняшнего дня,Твой труд ценю я выше.Не подкуешь ли мне коняЗа пять четверостиший?

Ода шотландскому пудингу "Хаггис"

В тебе я славлю командираВсех пудингов горячих мира, –Могучий Хаггис, полный жираИ требухи.Строчу, пока мне служит лира,Тебе стихи.Дородный, плотный, крутобокий,Ты высишься, как холм далекий,А под тобой поднос широкийЧуть не трещит.Но как твои ласкают сокиНаш аппетит!С полей вернувшись, землеробы,Сойдясь вокруг твоей особы,Тебя проворно режут, чтобыВесь жар и пылТвоей дымящейся утробыНа миг не стыл.Теперь доносится до слухаСтук ложек, звякающих глухо.Когда ж плотнее станет брюхо,Чем барабан,Старик, молясь, гудит, как муха,От пищи пьян.Кто обожает стол французский –Рагу и всякие закуски(Хотя от этакой нагрузкиИ свиньям вред),С презреньем щурит глаз свой узкийНа наш обед.Но – бедный шут! – от пищи жалкойЕго нога не толще палки,А вместо мускулов – мочалки,Кулак – орех.В бою, в горячей перепалкеОн сзади всех.А тот, кому ты служишь пищей,Согнет подкову в кулачище.Когда ж в такой руке засвищетСтальной клинок, –Врага уносят на кладбищеБез рук, без ног.Молю я Промысел небесный:И в будний день, и в день воскресныйНам не давай похлебки пресной,Яви нам благостьИ ниспошли родной, чудесный,Горячий Хаггис!