СТИХОТВОРЕНИЯ

Бёрнс Роберт

Сватовство Дункана Грэя

Дункан Грэй давно влюблен,И в ночь под рождествоК нам свататься приехал он…Вот это сватовство!Приехал в праздничную ночьХозяйскую посватать дочь,Но был с позором прогнан прочь.Ха-ха! Вот сватовство!Затылок взмок у жениха,Ха-ха! Вот сватовство!А Мэгги будто бы глуха –Не слышит ничего.Он заводил с ней разговор,Глаза и нос ладонью тер,Топиться бегал через двор.Вот это сватовство!Любовь отвергнутая зла.Вот это сватовство!У парня рана зажила –Вот это сватовство!– Я, – говорит, – не так уж глуп,Чтоб превратиться в жалким трупИз-за того, что ей не люб! –Ха-ха! Вот сватовство!А Мэгги кличет докторов,Вот это сватовство!Она больна, а он здоров.Вот это сватовство!Что злой недуг с людьми творит!В ее груди огонь горит,А взгляд так много говорит…Вот это сватовство!Был добрый парень – Дункан Грэй.Вот это сватовство!Он скоро сжалился над ней,Вот это сватовство!Не мог он грех на совесть взять –Лишить любимой дочки мать.Он едет свататься опять…Вот это – сватовство!

Молитва святоши Вилли

О ты, не знающий преград!Ты шлешь своих любезных чад –В рай одного, а десять в ад,Отнюдь не глядяНа то, кто прав, кто виноват,А славы ради.Ты столько душ во тьме оставил.Меня же, грешного, избавил,Чтоб я твою премудрость славилИ мощь твою.Ты маяком меня поставилВ родном краю.Щедрот подобных ожидать яНе мог, как и мои собратья.Мы все отмечены печатьюШесть тысяч лет –С тех пор как заслужил проклятьеНаш грешный дед.Я твоего достоин гневаСо дня, когда покинул чрево.Ты мог послать меня налево –В кромешный ад,Где нет из огненного зеваПути назад.Но милосердию нет меры.Я избежал огня и серыИ стал столпом, защитой веры,Караю грехИ

благочестия примеромСлужу для всех.Изобличаю я суровоРугателя и сквернослова,И потребителя хмельного,И молодежь,Что в праздник в пляс пойти готова,Подняв галдеж.Но умоляю провиденьеПростить мои мне прегрешенья.Подчас мне бесы вожделеньяТерзают плоть.Ведь нас из праха в день твореньяСоздал господь!Вчера я вышел на дорогуИ встретил Мэгги-недотрогу.Клянусь всевидящему богу,Обет приму,Что на нее я больше ногуНе подниму!Еще я должен повиниться,Что в постный день я у девицы,У этой Лиззи смуглолицей,Гостил тайком.Но я в тот день, как говорится,Был под хмельком.Но, может, страсти плоти бреннойВо мне бушуют неизменно,Чтоб не мечтал я дерзновенноЖить без грехов.О, если так, я их смиренноТерпеть готов!Храни рабов твоих, о боже,Но покарай как можно строжеТого из буйной молодежи,Кто без концаДает нам клички, строит рожи,Забыв творца.К таким причислить многих можно.Вот Гамильтон – шутник безбожный.Пристрастен он к игре картежной,Но всем так мил,Что много душ на путь свой ложныйОн совратил.Когда ж пытались понемножкуМы указать ему дорожку,Над нами он смеялся в лежкуС толпой друзей, –Господь, сгнои его картошкуИ сельдерей!Еще казни, о царь небесный,Пресвитеров из церкви местной.(Их имена тебе известны.)Рассыпь во прахТех, кто судил о нас нелестноВ своих речах!Вот Эйкен. Он – речистый малый.Ты и начни с него, пожалуй.Он так рабов твоих, бывало,Нещадно бьет,Что в жар и в холод нас бросало,Вгоняло в пот.Для нас же – чад твоих смиренных –Ты не жалей своих бесценныхДаров – и тленных и нетленных,Нас не покинь,А после смерти в сонм блаженныхПрими. Аминь!

Надгробное слово ему же

Святого Вилли жалкий прахПокоится в могиле.Но дух его не в небесах.Пошел налево Вилли.Постойте! Мы его нашлиМежду землей и адом.Его лицо черней земли.Но кто идет с ним рядом?А, понимаю, – это чертС девятихвостой плеткой.– Не согласитесь ли, милорд,На разговор короткий?Я знаю, жалость вам чужда.В аду свои законы.Нет снисхожденья у суда,И минул день прощеный…Но для чего тащить во мракВам эту жертву смерти?Покойник был такой дурак,Что засмеют вас черти!

* * *

Со скрипкой черт пустился в плясИ в ад умчал акцизного,И все кричали: – В добрый час!Он не вернется сызнова!Мы варим пива лучший сортИ пьем, справляя тризну.Спасибо, черт, любезный черт, –К нам не придет акцизный!Есть пляски разные у насВ горах моей отчизны,Но лучший пляс, чертовский плясСплясал в аду акцизный!

Послание к другу

Мой друг – лукавый, ловкий вор,Не воровал ты до сих пор.Зато сердца твой быстрый взорУмеет красть.Перед тобой любой затворГотов упасть.И сам я устоять не мог.Не раз к тебе, не чуя ног,Шагал я по камням дорогИ грязь месил,И ровно двадцать пар сапогЯ износил.Ты создан был природой шалойИз дорогого матерьяла.Она тобою увенчалаНаш скудный векИ каждой черточкой сказала:– Вот человек!Сейчас я в творческом припадке,Башка варит, и все в порядке.Строчу стихи, как в лихорадке,А ты, мой друг,Прочти их бегло, если краткийНайдешь досуг.Одни рифмуют из расчета,Другие, чтоб задеть кого-то,А третьи тщетно ждут почетаИ громкой славы,Но мне писать пришла охотаТак, для забавы.Я обойден судьбой суровой.Кафтан достался мне дешевый,Убогий дом, доход грошовый,Я весь в долгу,Зато игрой ума простогоБлеснуть могу.Поставил ставку я задорноНа четкий, черный шрифт наборный,Но разум мне твердит упорно:– Куда спешишь?Ты этой страстью стихотворнойВсех насмешишь!Поэты, – где такие ныне? –Собаку съевшие в латыни,Мечтали, полные гордыни,Жить сотни лет,Но их давно уж нет в помине, –Простыл и след.Итак, пора мечту оставитьСебя поэзией прославить.Косу и серп я буду править,Налажу плугИ буду петь, чтоб позабавитьПоля вокруг.Я проживу безвестной тенью,Не слыша, как бегут мгновенья.Когда ж порвутся жизни звенья, –Покину свет,Как и другие поколенья,Которых нет.Но говорить о смерти рано.Полны мы жизнью неустанной.Давай поднимем парус рваный,Возьмем штурвал,Чтоб ветер счастья пеной пьянойНас обдавал.Мой друг, живем мы в царстве феи,Где смех – оружье чародея.Коль, этой палочкой владея,Отдашь приказ,Часы бегут минут быстрее,Пускаясь в пляс.Не трать же время жизни краткой!Примерно с пятого десяткаМы вниз с горы походкой шаткойТрусить должны,Одышкой, кашлем, лихорадкойИзнурены.Когда достигли мы заката,Бродить, мечтать нам скучновато.Вино слабее, чем когда-то,Бьет через край.И то, чем жизнь была богата, –Любовь, – прощай!Но жизнь безоблачна вначале,Мечта лучами красит дали.Летим, не слушая морали,Мы на простор,Как мальчики, что побежалиНа школьный двор.Мы на ходу срываем розы,Не замечая в них угрозы.И даже первые занозыНам не страшны.Мгновенно солнце сушит слезыВо дни весны.Одни идут дорогой гладкойИ, не трудясь в поту над грядкой,Едят обильно, жирно, сладкоИ свысокаГлядят на дом с оградой шаткой –Дом бедняка.Другие борются за счастье,Полны надежды, воли, страсти,Стремясь достичь богатства, властиЛюбой ценой,Чтобы потом, забыв ненастье,Вкушать покой.А третьи, путь покинув торный(Как, скажем, ваш слуга покорный),Сбиваются с тропинки горнойТуда-сюда.Таким на склоне лет бесспорноГрозит нужда.Но лучше труд до изнуренья,Чем с жалкой жизнью примиренье.Пусть смотрит с неба бледной теньюФортуны серп,Не помешает вдохновеньюЕе ущерб.Но здесь перо я оставляюИ провиденье умоляю,Пред ним колени преклоняя:Пускай со мнойКочует вместе в край из краяСозвучий рой.Дай сочный ростбиф местным лордам,Чтоб жир по их струился мордам,Дай галуны гвардейцам гордымИ боевым,А виски – на ногах нетвердымМастеровым.Дай Демпстеру [1] желанный титул,Подвязку дай премьеру Питту…Стремится к прибыли, кредитуНегоциант.А мне лишь разум сохрани ты,Да и талант.Мне для покоя нужно мало:Чтобы здоровье не хромало.Ну и обед какой попало,Простой на вкус,Но чтоб молитву прочиталаОдна из муз.Мне не страшны судьбы угрозы,Ненастье, стужа и морозы.Гоню я рифмой вздохи, слезы,Пою, шучуИ, враг заботы, скуки, прозы,Стихи строчу.Вы, что по правилам живетеВ тиши, в довольстве и в почете,Пускай безумным вы зоветеМеня подчас,Вода стоячая в болоте –Душа у вас.На ваших лицах деревянных,Таких безличных, безымянных,Нет и следа восторгов пьяных.Ваш голос глух.Он, как басы в плохих органах,Томит наш слух.Ступая важно и степенно,На тех вы смотрите надменно,Которым море по колено, –На грешный люд, –И ввысь взираете блаженно.Там – ваш приют!А я куда пойду – не знаю,К воротам ада или рая.Но, эту песню обрывая,Скажу я, брат,Что буду я любому краюС тобою рад!

1

Член парламента

Тэм О'Шентер

Повесть в стихах

Когда на город ляжет тень,И кончится базарный день,И продавцы бегут, задвинувЗасовом двери магазинов,И нас кивком сосед зоветСтряхнуть ярмо дневных забот, –Тогда у полной бочки эля,Вполне счастливые от хмеля,Мы не считаем верст, канав,Мостков, опасных переправДо нашего родного крова,Где ждет жена, храня суровоСвой гнев, как пламя очага,Чтоб мужа встретить как врага.Об этом думал Тэм О'Шентер,Когда во тьме покинул центрИзлюбленного городка,Где он наклюкался слегка.А город, где он нализался –Старинный Эйр, – ему казалсяГораздо выше всех столицПо красоте своих девиц.О Тэм! Забыл ты о советеСвоей супруги – мудрой Кэтти.А ведь она была права…Припомни, Тэм, ее слова:"Бездельник, шут, пропойца старый,Не пропускаешь ты базара,Чтобы не плюхнуться под стол.Ты пропил с мельником помол.Чтоб ногу подковать кобыле,Вы с кузнецом две ночи пили.Ты в праздник ходишь в божий дом,Чтобы потом за полной кружкойНочь просидеть с церковным служкойИли нарезаться с дьячком!Смотри же: в полночь ненарокомУтонешь в омуте глубокомИль попадешь в гнездо чертейУ старой церкви Аллоуэй!"О жены! Плакать я готов,Припомнив, сколько мудрых словКрасноречивейшей моралиМы без вниманья оставляли…Но продолжаем повесть. ТэмСидел в трактире перед тем.Трещало в очаге полено.Над кружками клубилась пена,И слышался хрустальный звон.Его сосед – сапожник Джон –Был верный друг его до гроба:Не раз под стол валились оба!Так проходил за часом час.А в очаге огонь не гас.Шел разговор. Гремели песни.Эль становился все чудесней.И Тэм О'Шентер через столРоман с трактирщицей завел.Они обменивались взглядом,Хотя супруг сидел с ней рядом.Но был он, к счастью, погруженВ рассказ, который начал Джон,И,

голос Джона прерывая,Гремел, как туча грозовая.То дождь, то снег хлестал в окно,Но пьяным было все равно!Заботы в кружках потонули,Минута каждая плыла,Как пролетающая в улейПерегруженная пчела.Блажен король. Но кружка с пивомЛюбого делает счастливым!Но счастье – точно маков цвет:Сорвешь цветок – его уж нет.Часы утех подобны роюСнежинок легких над рекою:Примчатся к нам на краткий срокИ прочь летят, как ветерок.Так исчезает, вспыхнув ярко,На небе радужная арка…Всему на свете свой черед.И Тэм из-за стола встает.Седлает клячу он во мраке.Кругом не слышно и собаки.Не позавидуешь тому,Кто должен мчаться в эту тьму!Дул ветер из последних сил,И град хлестал, и ливень лил,И вспышки молний тьма глотала,И небо долго грохотало…В такую ночь, как эта ночь,Сам дьявол погулять не прочь.Но поворот за поворотом –О'Шентер мчался по болотам.Рукой от бури заслонясь,Он несся вдаль, взметая грязь.То шляпу он сжимал в тревоге,То пел сонеты по дороге,То зорко вглядывался в тьму,Где черт мерещился ему…Вот, наконец, неясной теньюМелькнула церковь в отдаленье.Оттуда слышался, как зов,Далекий хор чертей и сов.Невдалеке – знакомый брод.Когда-то здесь у этих водВ глухую ночь на берегуТорговец утонул в снегу.Здесь у прибрежных этих скал,Пропойца голову сломал.Там – под поникшею ракитой –Младенец найден был зарытый.А дальше – тот засохший дуб,Где женщины качался труп…Разбуженная непогодой,Река во тьме катила воды.Кругом гремел тяжелый гром,Змеился молнии излом.И невдали за перелеском,Озарена туманным блеском,Меж глухо стонущих ветвейОткрылась церковь Аллоуэй.Неслись оттуда стоны, крики,И свист, и визг, и хохот дикий.Ах, Джон Ячменное Зерно!В твоем огне закалено,Оживлено твоею чашей,Не знает страха сердце паше.От кружки мы полезем в ад.За чаркой нам сам черт не брат!А Тэм О'Шентер был под мухойИ не боялся злого духа,Но клячу сдвинуть он не мог,Пока движеньем рук и ног,Угрозой, ласкою и силойНе сладил с чертовой кобылой.Она, дрожа, пошла к вратам.О боже! Что творилось там!…Толпясь, как продавцы на рынке,Под трубы, дудки и волынкиВодили адский хороводКолдуньи, ведьмы всех пород.И не кадриль они плясали,Не новомодный котильон,Что привезли к нам из Версаля,Не танцы нынешних времен,А те затейливые танцы,Что знали старые шотландцы:Взлетали, топнув каблуком,Вертелись по полу волчком.На этом празднике полночномНа подоконнике восточномСидел с волынкой старый НикИ выдувал бесовский джиг.Все веселей внизу плясали.И вдруг гроба, открывшись, встали,И в каждом гробе был скелетВ истлевшем платье прошлых лет.Все мертвецы держали свечи.Один мертвец широкоплечийЧуть звякнул кольцами оков.И понял Тэм, кто он таков.Тут были крошечные дети,Что мало пожили на светеИ умерли, не крещены,В чем нет, конечно, их вины…Тут были воры и злодеиВ цепях, с веревкою на шее.При них орудья грабежа:Пять топоров и три ножа,Одна подвязка, чье объятьеПрервало краткий век дитяти.Один кинжал, хранивший следОтцеубийства древних лет:Навеки к острию кинжалаСедая прядь волос пристала…Но тайну остальных уликНе в силах рассказать язык.Безмолвный Тэм глядел с кобылыНа этот сбор нечистой силыВ старинной церкви Аллоуэй.Кружились ведьмы все быстрей,Неслись вприпрыжку и вприскочку,Гуськом, кружком и в одиночку,То парами, то сбившись в кучу,И пар стоял над ними тучей.Потом разделись и в бельеПлясали на своем тряпье.Будь эти пляшущие теткиРумянощекие красотки,И будь у теток на плечахВзамен фланелевых рубахСорочки ткани белоснежной,Стан обвивающие нежно, –Клянусь, отдать я был бы радЗа их улыбку или взглядНе только сердце или душу,Но и штаны свои из плюша,Свои последние штаны,Уже не первой новизны.А эти ведьмы древних лет,Свой обнажившие скелет,Живые жерди и ходулиВо мне нутро перевернули!Но Тэм нежданно разгляделСреди толпы костлявых тел,Обтянутых гусиной кожей,Одну бабенку помоложе.Как видно, на бесовский плясОна явилась в первый раз-(Потом молва о ней гремела:Она и скот губить умела,И корабли пускать на дно,И портить в колосе зерно!)Она была в рубашке тонкой,Которую еще девчонкойНосила, и давно былаРубашка ветхая мала.Не знала бабушка седая,Сорочку внучке покупая,Что внучка в ней плясать пойдетВ пустынный храм среди болот,Что бесноваться будет НэнниСреди чертей и привидений…Но музу должен я прервать.Ей эта песня не под стать,Не передаст она, как ловкоПлясала верткая чертовка,Как на кобыле бедный ТэмСидел недвижен, глух и нем,А дьявол, потеряв рассудок,Свирепо дул в десяток дудок.Но вот прыжок, еще прыжок –И удержаться Тэм не мог.Он прохрипел, вздыхая тяжко:"Ах ты, короткая рубашка!…"И в тот же миг прервался пляс,И замер крик, и свет погас…Но только тронул Тэм поводья,Завыло адское отродье…Как мчится пчел гудящий рой,Когда встревожен их покой,Как носится пернатых стая,От лап кошачьих улетая,Иль как народ со всех дворовБежит на крик: "Держи воров!"Так Мэгги от нечистой силыНасилу ноги уносилаЧерез канаву, пень, бугор,Во весь галоп, во весь опор…О Тэм! Как жирную селедку,Тебя швырнут на сковородку.Напрасно ждет тебя жена –Вдовой останется она.Несдобровать твоей кобыле, –Ее бока в поту и в мыле,О Мэг! Скорей беги иа мостИ покажи нечистым хвост:Боятся ведьмы, бесы, чертиВоды текучей, точно смерти!Увы, еще перед мостомПришлось ей повертеть хвостом.Как вздрогнула она, бедняжка,Когда Короткая Рубашка,Вдруг вынырнув из-за куста,Вцепилась ей в репей хвоста!…В последний раз, собравшись с силой,Рванулась добрая кобыла,Взлетела на скрипучий мост,Чертям оставив серый хвост…Ах, после этой страшной ночиВо много раз он стал короче!…На этом кончу я рассказ.Но если кто-нибудь из васПрельстится полною баклажкойИли Короткою Рубашкой, –Пускай припомнит град, и снег,И старую кобылу Мэг!…

Песня

Ты свистни – тебя не заставлю я ждать,Ты свистни – тебя не заставлю я ждать.Пусть будут браниться отец мой и мать,Ты свистни – тебя не заставлю я ждать!Но в оба гляди, пробираясь ко мне.Найди ты лазейку в садовой стене,Найди три ступеньки в саду при луне.Иди, но как будто идешь не ко мне,Иди, будто вовсе идешь не ко мне.А если мы встретимся в церкви, смотри:С подругой моей, не со мной говори,Украдкой мне ласковый взгляд подари,А больше – смотри! – на меня не смотри,А больше – смотри! – на меня не смотри!Другим говори, нашу тайну храня,Что нет тебе дела совсем до меня.Но, даже шутя, берегись, как огня,Чтоб кто-то не отнял тебя у меня,И вправду не отнял тебя у меня!Ты свистни – тебя не заставлю я ждать,Ты свистни – тебя не заставлю я ждать.Пусть будут браниться отец мой и мать,Ты свистни – тебя не заставлю я ждать!

Ночлег в пути

Меня в горах застигла тьма,Январский ветер, колкий снег.Закрылись наглухо дома,И я не мог найти ночлег.По счастью, девушка однаСо мною встретилась в пути,И предложила мне онаВ ее укромный дом войти.Я низко поклонился ей –Той, что спасла меня в метель,Учтиво поклонился ейИ попросил постлать постель.Она тончайшим полотномЗастлала скромную кроватьИ, угостив меня вином,Мне пожелала сладко спать.Расстаться с ней мне было жаль,И, чтобы ей не дать уйти,Спросил я девушку: – Нельзя льЕще подушку принести?Она подушку принеслаПод изголовие мое.И так мила она была,Что крепко обнял я ее.В ее щеках зарделась кровь,Два ярких вспыхнули огня.– Коль есть у вас ко мне любовь,Оставьте девушкой меня!Был мягок шелк ее волосИ завивался, точно хмель.Она была душистей роз,Та, что постлала мне постель.А грудь ее была кругла, –Казалось, ранняя зимаСвоим дыханьем намелаДва этих маленьких холма.Я целовал ее в уста –Ту, что постлала мне постель,И вся она была чиста,Как эта горная метель.Она не спорила со мной,Не открывала милых глаз.И между мною и стенойОна уснула в поздний час.Проснувшись в первом свете дня,В подругу я влюбился вновь.– Ах, погубили вы меня! –Сказала мне моя любовь.Целуя веки влажных глазИ локон, вьющийся, как хмель,Сказал я: – Много, много разТы будешь мне стелить постель!Потом иглу взяла онаИ села шить рубашку мне,Январским утром у окнаОна рубашку шила мне…Мелькают дни, идут года,Цветы цветут, метет метель,Но не забуду никогдаТой, что постлала мне постель!

* * *

Что видят люди в городке,Закутанном в закатный свет?Сияет солнце в городкеДля той, кому соперниц нет.С лучом прощаясь на ходу,Она идет в зеленый сад.Цветок, раскрывшийся в саду,Ее прощальный ловит взгляд.Как рады птицы вместе с нейВстречать приветом юный год.При ней свежее и милейЕе сестры – весны приход.Мигает солнце городкуИ свежей зелени долин.Но в этом славном городкеНет никого прекрасней Джин.Без милой Джинни нет цветов,Без милой Джинни рай – не рай,А с нею вместе я готовПеренестись в Лапландский край.В пещере с ней найду приют,Согласен жить в норе любой.Там, где метели воздух рвут,Я заслоню ее собой,Над городком пробыв часы,Уходит вниз багряный шар.Но никогда такой красыНе озарял его пожар!…

Березы Эберфельди

Не пойдешь ли, милый друг,Милый друг, милый друг,Не пойдешь ли, милый друг,К березам Эберфельди?Холмы, смеясь, уходят вдаль.Ручей играет, как хрусталь.Забудем горе и печальВ зеленом Эберфельди.Там птицы пестрые поют,Найдя в орешнике приют,Или на крылышках снуютВ зеленом Эберфельди.Струясь вдоль каменной стены,Вода несется с вышины,И рощи свежести полныВ зеленом Эберфельди.Цветут цветы над крутизной,Поток сверкает белизной,Кропя, как дождь, в полдневный знойБерезы Эберфельди.Пускай судьба дарит свой кладКому захочет – наугад,Тебе одной я буду радВ зеленом Эберфельди!