Стихотворения

Суриков Иван Захарович

Но ты, в венце своем терновом. Тебе изранившем чело, Прости врагам твоим суровым Тебе содеянное зло! И пригвожден к столбу позора, И чуя в сердце желчи яд,— Не шли за зло врагам укора: «Они не ведят, что творят!»

Фирдуси

(Из Андерсена)

Среди высоких пальм верблюды издалека Дорогой

тянутся; они нагружены Дарами щедрого властителя страны. Несут богатый груз сокровищей Востока. Властитель этот дар назначил для того, Кто не искал наград и жил среди лишений, Кто стал отрадою народа своего И славой родины… Он найден, этот гений, Великий человек, кто низкой клеветой И завистью людской отправлен был в изгнанье. Вот бедный городок: измученный нуждой, Изгнанник здесь нашел приют и состраданье. Но что там впереди? — Из городских ворот Покойника несут навстречу каравана. Покойник тот убог: за ним нейдет народ: Он в жизни не имел ни золота, ни сана. То был холодный труп великого певца. Умершего в нужде, изгнаньи и печали,— То сам Фирдуси был, которого искали… Тернистый славы путь прошел он до конца!

Жизнь

Жизнь, точно сказочная птица. Меня над бездною несет. Вверху мерцает звезд станица, Внизу шумит водоворот, И слышен в этой бездне темной Неясный рокот, рев глухой, Как будто зверь рычит огромный, В железной клетке запертой. Порою звезды скроют тучи — И я, на трепетном хребте, С тоской и болью в сердце жгучей Мчусь в беспредельной пустоте. Когда же тени ночи длинной Сменятся кротким блеском дня? Что будет там, в дали пустынной? Куда уносит жизнь меня? Чем кончит? — В бездну ли уронит. Иль в область света принесет, И дух мой в мирном сне потонет? Иль ждет меня иной исход?.. Ответа нет — одни догадки, Предположений смутный рой. Кружатся мысли в беспорядке. Мечта сменяется мечтой… Смерть, вечность, тайна мирозданья,— Какой хаос! — и сверх всего Всплывает страшное сознанье Бессилья духа своего.

***

В воздухе смолкает Шум дневных тревог: Тишь с небес на землю Посылает Бог. Тихо… Отчего же В сердце у меня Не стихает горе Прожитого дня? Отчего ж так больно Скорбь сжимает грудь?.. Боже

мой! От горя Дай мне отдохнуть!

***

Ночь тиха, сад объят полутьмою, Дремлют липы над сонным прудом; Воздух дышит цветущей весною; Мы сидим пред раскрытым окном. Светят яркие звезды над нами; Кротко месяц глядит с высоты, И его голубыми лучами Облитая, задумалась ты. Очарован твоей красотою, Я любуюсь тобою без слов… В нашу комнату тихой струею Льется запах душистых цветов. И прошу в этот час я не много: Чтобы дни твои тихо текли, Чтобы жизни печаль и тревога В твое сердце пути не нашли.

Времена года

Пир

(На мотив Анакреона)

Из роз душистых мы венки На кудри возложили, Под звуки лиры золотой Смеялись мы и пили. Под звуки лиры золотой И нашего напева, Красный тирс держа в руках. Кружились в пляске девы. И мягкокудрый мальчуган Играл нам на пептиде, И винодатель бог Лиэй Лобзал уста Киприды. И Феб туманной головой Над чашею склонился. И разрумяненный бог Вакх Под стол уже свалился. И весел был и шумен пир, И напилися боги, И позабыли про свои Небесные чертоги.

***

Весной всего милей мне жаворонок звонкий. И пение ею отрадно слышать мне В полях еще лежит снег пеленою тонкой, А он уже поет песнь громкую весне. Доволен долею он скромного поэта; Кружася к вышине, он счастлив без конца. Творит он песнь свою средь воздуха и света. Но людям не видать весеннею певца. Ею не уловить внимательному взгляду.— Доступен он вверху лишь солнечным лучам: В блаженстве творчества находит он награду За песни, за любовь к весне и к небесам. Над полем, в воздухе, для глаз недостижимый. Он реет, потонув в роскошном блеске дня.— И льется песнь его и носится незримо. От утренней зари до вечера звеня. И прямо и легко, как чистое паренье Молитвы искренней, возносится она… Вот отчего люблю я жаворонка пенье: Я чувствую, что им душа просветлена.