Стихотворения

Составитель Ю Беляев Художник Б. Цосульников

Говоря об искусстве будущего. Л. Н. Толстой предсказывал, что создавать его будут не только «люди богатых классов или близких к ним, а все те даровитые люди из всего народа, которые окажутся способными и склонными к художественной деятельности». Ростки такой будущей созидательной культуры

пробивались уже при его жизни, когда в русской литературе возникло такое примечательное явление, как творчество крестьянских «поэтов-самоучек», выходцев из самых глубин угнетенных народных масс, показавших своей одаренностью и бескорыстным служением литературе, как велик творческий потенциал народа Правда, путь их в большую литературу был труден, а подчас и трагичен.

Во главе этого своеобразного литературного направления стоял Иван Захарович Суриков, почт удивительно сложной жизненной я творческой судьбы Пожалуй, ни один русский литератор не имел на своем пути столько препятствий, столько не стимулирующих вдохновение житейских невзгод, сколько выпало их на долю этого самородка из ярославских крепостных крестьян, бывшего, по собственному признанию, «с ранних лет рабом нужды». И тем не менее он совершил творческий подвиг, став народным поэтом России, чьи стихи и песни можно было услышать и в аристократическом салоне, и в бурлацкой артели; их читали на гимназических вечерах и пели на ярмарках слепые музыканты; они входили в школьные хрестоматии и становились народными песнями.

Прошло сто лет со дня смерти поэта, а его «Рябину» поют и поют. А для скольких поколений приобщение к великой российской словесности начиналось вот с этих незабываемых строк:

Вот моя деревня; Вот мой дом родной; Вот качусь я в санках По горе крутой; Вот свернулись санки. И я на бок — хлоп Кубарем качуся Под гору, в сугроб…

Пожалуй, никто в русской поэзии не сумел выразить с такой искренностью и художественной силой бесхитростные, но неповторимые впечатления детства, недоступную для взрослых безмятежность детского мироощущения В простых и незатейливых на первый взгляд строках воскресает чудесный мир детства. Многое слилось в этом стихотворении: любовь к родным местам, природе, к народному творчеству, — и все это складывается в сознании каждого в высокое понятие — Родина. В этом отношении Ивана Сурикова можно назвать прямым продолжателем пушкинской традиции патриотического и нравственного воспитания. Недаром стихотворение «Детство» было высоко оценено В. И. Лениным [1] . Тогда, в 1919 году, в суровое для страны время — разгар гражданской войны, — Советская власть, несмотря на нехватку бумаги, сочла возможным выпустить в свет в полуосажденном Петрограде сборник избранных стихотворений И.З. Сурикова… Всенародную любовь к поэту, ставшему подлинным выразителем народных дум. чаяний и переживаний, хорошо выражают слова А. М. Горького, с гордостью писавшего о том, что «из среды народа выходили Ломоносо вы, Кольцовы, Никитины. Суриковы».

Иван Захарович Суриков родился 25 марта (по старому стилю) 1841 года в небольшой, имевшей по переписи всего лишь «11 дворов и 55 душ мужеска пола», деревушке Новоселово, расположенной в Ю хотской во лости Угличского уезда Ярославской губернии. Отец его Захар Андреанович, крепостной графа Шереметьева, почти постоянно находился на оброке в Москве, изредка навещая оставленную в деревне семью.

Детские годы, самые счастливые в своей жизни, будущий поэт провел на лоне природы. И мать его Фекла Григорьевна, и бабушка Дарья Васильевна проявляли о маленьком Ване посильную заботу, стараясь не лишать ребенка радостей его возраста. Спустя много лет поэт напишет с ностальгической грустью: «Детства прошлого картины! Только вы светлы: высыпаете вы ярко из сердечной мглы». Навсегда в сердце Сурикова сохранились эти картины, сохранилась любовь к широким деревенским просторам, к неяркой, но трогательной красоте среднерусской природы.

Такие приметы деревенского детства, как катание с гор на санках, слушание бабушкиных сказок долгими зимними вечерами, поездки летом в ночное, рыбная ловля на рассвете, старый вяз, растущий у дома, станут не только светлыми воспоминаниями, но и фактом творческой биографии, вдохновив поэта на создание целого ряда прекрасных детских стихотворений. Популярность их со временем стала так велика, что многие из них были включены в своеобразную онтологию дореволюционной детской поэзии — сборник «Стихотворения Н. Некрасова, И.

Никитина, И. Сури кова», напечатанный в 1910 году в серии «Библиотека наших детей» и «допущенный министерством народного просвещения для ученических библиотек городских и двухклассных сельских училищ».

…Но это уже из области посмертной славы. А при жизни Ивана Сурикова ждала борьба не за место на литературном Олимпе, а за… кусок хлеба, в прямом смысле слова. И это не могло не отразиться на его творчестве. Не зная биографии поэта, невозможно правильно понять и оценить сложившуюся у него репутацию общепризнанного «певца тоски и горя» так величала его современная ему критика.

Девяти лет Иван Суриков переезжает в Москву, к отцу, уже не приказчику в овощном погребе, а владельцу собственной крохотной лавочки. Начинается совсем новая жизнь, в среде мелкого купечества и городской бедноты, наполненная самодурством отца и частыми угрозами торгового краха.

Жизнь не приготовила Сурикову ни университетов, ни гимназий, не пришлось ему ходить даже в церковноприходскую школу. В десятилетнем возрасте он обучается грамоте у соседок — сестер Финогеевых, и с той поры всем, чего достиг, ОН обязан своему упорному самообразованию и настойчивой тяге к знаниям, что крайне не одобрял его отец, считавший, что «купцу лишняя книжность дохода не даст, а в мотовство того и гляди введет». Книги подростку приходилось читать урывками в основном время уходило на помощь отцу во лавке. Тем не менее у Ивана Сурикова рано проявляются литературные интересы. Уже первое знакомство с поэзией, а оно состояло из чтения басен Дмитриева, романсов Мерзлякова и песен Цыганова, вызвало у него внутреннюю потребность сочинять самому. С этой-то поры вся жизнь Сурикова протекала в двух измерениях — житейской прозы с ее ежедневной поденщиной, семейными неурядицами, мелкими торгашескими расчетами и творческого горения с его служением идеалам добра, гуманности и красоты.

Мечтавший выбиться «в люди», стать купцом первой гильдии. Захар Андреанович вначале успешно торгует, расширяет свое дело и заводит вторую овощную лавку, поставив за прилавок сына. Теперь на чтение у любознательного юноши оставалось еще меньше времени. Утомительное сидение в лавке и прочие коммерческие заботы сильно мешали его литературным интересам. Писать стихи он все же продолжает. Чувствуя их несовершенство, он часто рвет написанное, но, охваченный могучей поэтической страстью, вновь берется за перо. Однако первое соприкосновение начинающего поэта с миром профессиональной литературы оказывается весьма болезненным. Одна из его знакомых, М. Любникова, дочь домовладельца, у которого Суриковы арендовали помещение для лавки, узнав про литературные занятия Ивана Сурикова, устраивает ему встречу с крупным московским литератором, чье имя поэт, вспоминая впоследствии об этом эпизоде, скрыл под инициалами. Познакомившись со стихами Су рикова, этот маститый писатель в резкой форме раскритиковал их, пренебрежительно посоветовав автору заниматься «своим делом», то есть торговлей, и предсказав, что никакого литератора из него не получится.

Но юный поэт не пал духом. Поэзия была для пего формой духовного существования, и не писать он не мог. Впервые напечататься Сурикову помог счастливый случай. При содействии все той же заботливой М. Любниковой его познакомили с еще более признанным литературным авторитетом того времени, поэтом А. Н. Плещеевым, принявшим живое участие в судь бе одаренного юноши. При первой же встрече он такими словами ободрил начинающего поэта: «У вас, Иван Захарович, много задушевности, правды и чувства — важные черты в поэзии, — работайте смело. Талант есть, голубчик. По местам, правда, встречаются шероховатости, неточности… Не велика беда… Талант ваш окрепнет… Работайте без смущения». Поддержанный Плещеевым, Суриков дебютирует в московской прессе и со следующего. 1864 года регулярно печатается в московском и петербургском еженедельниках «Развлечение» и «Воскресный досуг». Уровень этих массовых журналов был конечно, невысок, но сотрудниче ство в них способствовало творческому росту поэта.

Первые же публикации показали близость Сурикова к устному народному творчеству. Поэт смело развивает песенные и фольклорные традиции, иногда пишет по мотивам русских и украинских народных песен. В свою очередь многие его произведения расходятся по стране в виде новых народных песен, проникнутых щемящей тоской или просветленной грустью:

Что шумишь, качаясь. Тонкая рябина, Низко наклоняясь Головою к тыну?

Народность этой поэзии была действительно неподдельной. «Что, удалый молодец, опустил ты буйную и сидишь за чаркою с невеселой думою?» Или: «Как простор степной широко-велик; как в степи глухой умирал ямщик». Чтобы писать с такой трогательностью и задушевностью, нужно было самому много выстрадать. Важно и то, что изображение горькой бедняцкой судьбы, показ народного горя обусловили созвучную содержанию и основанную на фольклорной поэтике песенн ую форму. Под пером молодого автора правда житейского наблюдения становилась правдой художественного обобщения.