Стилет - Обратный отсчет
Шрифт:
Шумный и много пьющий дядя, постоянно говорящий о себе, сосед Чипа, сейчас стал совсем другим - он прикладывал платок ко лбу, но тут же появлялись новые струйки пота, и в его жалующихся глазах была плохо скрываемая незащищенность страха. Сидящая за ним парочка прижалась друг к другу, и девушка спряталась от мира за своими распущенными волосами, уткнувшись лицом в свитер кавалера, он гладил ее голову, но сам при этом имел такой несчастный вид, что мальчик невольно улыбнулся. Напротив сидел какой-то полный иностранец в тяжелых роговых очках, скрывающих половину потного лба, он молча уставился в одну точку, и мальчик подумал, что еще ни разу не встречал человека с таким чужим взглядом; молодая женщина впереди отвернулась к окну; седовласый мужчина, ее спутник, читал газету на английском языке, потом быстро убрал ее и коснулся руки женщины - та вздрогнула, повернулась к нему, попыталась улыбнуться, но мальчик видел, что она вот-вот расплачется. Запах. В салоне первого класса повис очень знакомый мальчику запах, и в довершение ко всему куда-то подевались стюардессы, и их место занял липкий молчаливый страх.
С монотонным и все более непереносимым звуком работали двигатели что-то еще повисло в воздухе; мальчику показалось, что сейчас кто-нибудь не выдержит и закричит...
Снова раздался щелчок микрофона - будет очередное объявление.
Привычный добрый голос:
– Уважаемые пассажиры, еще раз приносим извинения за причиненные неудобства. Через сорок минут наш самолет совершит посадку в аэропорту Шереметьево-2...
И все. Плотину словно прорвало. Все, что было в воздухе, моментально рассеялось, и страх, еще секунду назад превращавший пространство в липкий кисель, показался таким смешным и нелепым. Тут же раздались возбужденные голоса и какой-то смех, кто-то даже зааплодировал... Снова начали разливать по стаканам и приглашать друг друга выпить. Привычный добрый голос... Но почему-то никто из них не обратил внимание на одну деталь: все сказанное было сказано очень быстро, слишком быстро... Не захотели обратить внимание? Им необходимо, чтобы их обманывали? Вот в чем дело. Им это нужно. Потому что Чудовище вовсе не уничтожено. Оно даже еще не проснулось. И никто не знает, через сколько минут самолет совершит посадку и совершит ли вообще. Лишь только...
На мальчика вдруг снова нахлынуло что-то, какие-то противоречивые чувства, и он в них не успел разобраться. Потому что дверь, ведущая к кабине пилотов, открылась,
ДВЕРЬ? ТА САМАЯ?
и за ней мальчик увидел нечто, заставившее его поддаться общей радости. Мальчик вздрогнул, и лицо его тут же расплылось в улыбке. Да, мальчик поддался общей радости. Но объявление, сделанное стюардессой, здесь абсолютно ни при чем, и улыбнулся он совсем по другой причине. Сначала мальчик увидел рядом с Чипом ("Я режиссер, снимаю разные ролики... Помнишь тот, про шоколад? Зови меня просто Чипом") угрюмого бритого человека, которого мальчик почему-то испугался - ему показалось, что он видел этого человека по телевизору, только... это были репортажи с войны и мама запрещала смотреть их, сейчас он что-то тихо и неторопливо говорил, а Чип только кивал, а потом Чип улыбнулся, и его лицо словно осветилось... Потому что рядом с ним появился еще один человек. Мальчик видел расстегнутую брезентовую куртку, под которой он обнаружил своим быстрым детским взглядом настоящий пистолет, потом куртка запахнулась, и сердце мальчика начало биться намного быстрее. Этот человек повернулся и мельком взглянул на него. В следующую секунду он отвел взгляд в сторону. Вот тогда лицо мальчика расплылось в счастливой улыбке. Он нашел его. Он его встретил. Дверь открылась сама, в нее не надо было ломиться. Он его нашел - ЧЕЛОВЕКА С СЕРО-ГОЛУБЫМИ ГЛАЗАМИ.
Птица с черными крыльями и женским лицом
Четверг, 29 февраля
16 нас. 03 мин. (до взрыва 00 часов 57 минут)
...34958438169752391945286351412168439169452714838954861850673851923456 2537Б145286753К51264751280929564Р21452789...
И так без конца...
Соболь уставился на экран монитора - девятый файл, бесконечный ряд цифр, иногда перемежающийся беспорядочными буквами. Никакой зависимости между буквами установить не удалось. Цифры, если бы не существовало кое-где мешающих буквенных вкраплений, еще можно было разбить на группы. Они в принципе так и поступили - старый, еще Второй мировой войны, способ передачи шифрованных сообщений. Получили какие-то куски допотопных донесений из хрестоматийных шифровальных учебников, любой приличный криптограф проходил все это в первом классе. Всем известные азы - просто шутка профессионалов. Проблема заключалась в другом - все эти взятые из школьных учебников шифрованные донесения не несли никакой смысловой нагрузки. Это была галиматья какая-то, причем в отдельных местах цифры были кошмарно перепутаны, иногда вместо нужных цифр стояли буквы - просто недопустимая, невозможная небрежность, конечно, при условии, что этот девятый файл действительно содержит какую-то важную информацию.
Соболь нахмурил брови. "Дед уперся, дай ему этот девятый файл, а здесь какая-то неимоверная галиматья, которой придана видимость некоторого смысла. Мы зря тратим время, наше ускользающее время, которого остается все меньше. Разгадка есть, но она где-то совсем в другом месте".
Соболь снял телефонную трубку, набрал номер шифровальщиков и поинтересовался, нашлась ли какая-нибудь закономерность между буквами. Получив отрицательный ответ, он проговорил:
– Что и требовалось доказать. Нас водят за нос. Это какая-то бессмысленная и бесконечная галиматья. Нас просто водят за нос.
Но все же лейтенант Соболев снова запустил программу - стали появляться новые цифры и редкие буквы... "Бесконечность плюс бесконечность - все равно будет бесконечность, а хрен на рыло плюс хрен на рыло - все равно будет... Нет, секундочку, будет два хрена на рыло. Два".
– Рано радуешься, Василиса Прекрасная, - прохрипел лейтенант Соболев голосом из мультфильма, - Иван Царевич СПИД поймал!...
"Нас водят за нос. Хорошо, можно попробовать с этим всевозможные математические действия, если что-нибудь изменится, тогда... Но по-моему, мы заглатываем крючок некой видимости якобы имеющегося смысла, мы будем расшифровывать абсолютную дребедень, чего от нас и хотят ребята, а тем временем поезд ушел, денежки тю-тю, гуд-бай, Америка, до свидания, мама!
Может, нехорошо так говорить, когда от этого зависят жизни трехсот человек, но тратить время на полную галиматью не лучше".
Соболь вдруг понял, что ему не дает покоя. Он поднялся, вставил в зубы, не зажигая, сигарету "ЛМ" и направился в шифровальную группу, комнату, находящуюся по соседству. Он распахнул дверь и прямо с порога обратился ко всем присутствующим:
– Слушайте, военные!
– Сигарета у него при этом торчала в зубах, глаза горели, рубашка до середины груди была расстегнута, никто и никогда не видел Соболева в таком состоянии.
– В этих восьми файлах, над которыми вы корпите, находится нужное число. Всего четыре цифры! Хватит протирать штаны. Найдите между ними зависимость и вытряхните мне, мать вашу, это число!
Повисла абсолютная тишина. На него смотрело несколько пар удивленных глаз. Он еще некоторое время постоял на пороге, покачиваясь на каблуках, потом хлопнул дверью и направился к себе.
– Спятил!
– проговорил кто-то, и все рассмеялись.
"Смейтесь, смейтесь, - улыбнулся Соболь, шагая по коридору.
– Главное вытряхните мне оставшиеся восемь файлов, и тогда я смогу спокойно заниматься девятым. Этим дурацким девятым птичьим файлом. Нас, конечно, водят за нос, но иногда есть любопытные способы вождения за нос. Да, очень любопытные. И я знаю такие. Например, иногда можно делать вид, что водишь за нос, чтобы ты все бросил, переключился на другое. Правда? Есть же такой способ?! Я, конечно, ничего не утверждаю, но такой способ есть. И вот когда ты все бросишь, может оказаться, что напрасно и дела обстоят совсем по-другому. Ты тот еще сукин сын, шутник херов. Одного тебе не удалось скрыть: своей ироничной надменности и некоторого пренебрежительного отношения к окружающим... Ты шибко умный? Нет, возможно, что с окружающими ты мил и приветлив, но ты шибко умный, поэтому в компьютерной программе этого скрыть не удалось. Сразу все вылезло! И это будет моим крючком, умник. На него я и постараюсь тебя выудить. Абсолютная безличка, я не знаю, кто ты и что ты, да мне на это глубоко наплевать. Насрать! Я работаю с продуктом твоего мозга. Самодовольного и самовлюбленного. Возможно, ты очень милый человек, только вот здесь все вылезло, так что - насрать, приятель...
Поэтому смейтесь, смейтесь, ребята. Спятил? О'кей, спятил. Хорошо! Только вы - профи суперкласса, ребята, и отдолбите мне эти восемь файлов, пожалуйста... Потом сочтемся, спятил не спятил - все потом. Восемь файлов! Чтобы я мог заниматься девятым".
* * *
Пресс-конференция должна была вот-вот состояться. Заминированный лайнер, на борту - академик Геворкян, как уже передали все информационные агентства, "светило мировой величины" плюс еще триста пассажиров, за их жизни от российских властей требуют выдачи полевого командира, одного из главных "непримиримых" - Зелимхана Бажаева. Можно осуждать террор, можно говорить о "наглых и беспрецедентных" террористических вылазках, но гуманные соображения требуют спасения жизни заложников. Самолет заминирован на пять часов вечера и сажать лайнер нельзя. Как российские власти борются с террором, показали и Буденновск, и Первомайское, - вот общий тон комментариев к главной новости дня. Одерживать победы на полях сражения дело армии, нейтрализовать или отлавливать лиц, промышляющих террором и ставящих себя тем самым вне закона, - дело спецслужб, но все соображения целесообразности перечеркиваются одним - спасением жизни заложников. Триста человеческих жизней в заминированном лайнере. Опять кто-то из ответственных лиц обронил что-то о нации конокрадов и бандитов, с которыми нельзя вести никаких переговоров. Руководство чеченских сепаратистов официально отмежевалось от этой акции, но всю ответственность взял на себя никому не известный Фронт освобождения Ичкерии, и все это на фоне идущих с боевиками переговоров, на фоне попытки мирного урегулирования конфликта... Какой может быть мир, какие переговоры с людьми, избравшими террор в качестве средства для достижения своих целей? Новость дня, самая горячая новость последнего дня зимы, и так или иначе все должно разрешиться к пяти часам вечера.
А потом поползли слухи о какой-то сверхсенсационной информации, которую вот-вот обнародуют, и диапазон мнений был самый широкий: от "самолет уже взорван" до "мне только что сообщил источник из Шереметьево - самолет благополучно совершил посадку, бомба обезврежена". Слухи все множились, и через какое-то время пространство пресс-центра стало наполняться атмосферой тотализатора: самая горячая новость - и время бешено ускользает, триста заложников в небе над нами - и вот-вот должна быть обнародована какая-то информация. Какая-то информация, содержащая в себе сверхсенсацию.