Сто грамм для храбрости

Токарева Виктория Самойловна

Никитина повысили, он получил место Кошелева, и вокруг него даже образовались

свои подхалимы. Все складывалось замечательно — куда лучше. С прежним не сравнишь. Но время от времени, когда все ложились спать, Никитин выходил на кухню и оттуда глядел на своё окно. В его прежнюю квартиру переселился фотограф-любитель. Все стены были завешены фотографиями, а на полу сохли свежие снимки. Некуда ногу поставить. Возле окна на столе стоял увеличитель, в нем горел красный свет.

Никитин садился на табуретку, клал руки на подоконник, голову на руки и подолгу, не отрываясь, смотрел на тёплый красный огонёк, который мигал, как маленький маяк в ночи.

Входила Наташа и спрашивала:

— Ты чего?

Никитин вздрагивал и отвечал:

— Ничего. Просто так.

И в самом деле: ничего. Просто так.