Сто имен
Шрифт:
— Тебя и из журнала уволили? — недоверчиво спросил он.
— Нет! — резко ответила Китти. Хватит с нее подозрительных вопросов, предоставьте ей самой сомневаться в себе, другим она этого не позволит. — Никто меня не увольнял. Тебя это, может быть, удивит, но некоторые люди по-прежнему верят в меня. — Что было не совсем правдой, учитывая, как обходился с ней Пит.
Глен вздохнул и направился к двери, закинув мешок для мусора на плечо. Китти уткнулась в телефонный справочник, взгляд скакал с фамилии на фамилию, сосредоточиться при Глене не получалось.
— Мне очень жаль Констанс.
Чувства
— Я присутствовал на похоронах — может, ты не заметила.
— Салли сказала мне. — Китти вытерла слезы, сердясь на себя: сколько можно реветь.
— Ты справишься?
Она закрыла руками лицо. Невыносимо: он мнется в дверях, когда она плачет, — раньше бы Глен поспешил утешить ее. Она плакала о том, что было у них раньше, она оплакивала Констанс, она горевала обо всем, что обрушилось на нее в эти месяцы.
— Уходи! — еле выговорила она.
И дверь захлопнулась.
Утерев глаза, Китти вновь принялась за дело. Первое имя в списке. Сара Макгоуэн. Открыла справочник на странице с Макгоуэнами. Больше ста человек, восемьдесят супружеских пар, двадцать С. Макгоуэн, восемь Сар, — значит, если это окажутся не те Сары и на букву «С» тоже не те, обзвонив этих двадцать восемь Макгоуэнов, придется взяться за супругов.
Первая Сара. Трубку сразу же подняли.
— Здравствуйте, могу я поговорить с Сарой Макгоуэн?
— Это я.
— Меня зовут Кэтрин Логан, я представляю журнал «Etcetera».
Китти сделала паузу, выжидая: вдруг название журнала знакомо ее собеседнице.
— Я не стану участвовать в опросах. Извините.
— Нет-нет, это не опрос. Я звоню по поручению нашего главного редактора, Констанс Дюбуа. Кажется, она разговаривала с вами по поводу статьи.
Нет, не разговаривала. Ни с этой Сарой, ни с семью другими. Еще две «С. Макгоуэн» не взяли трубку, а двум Китти оставила сообщение на автоответчике. Тогда она взялась за другой столбец в списке в надежде, что Сара обозначена как миссис Макгоуэн. Десять звонков без ответа — сделала пометку перезвонить вечером, — потом восемь миссис Макгоуэн, но среди них не было Сары, на девятый раз Сара Макгоуэн обнаружилась, однако трех месяцев от роду, уж никак не героиня сюжета. Оставались еще десятки Макгоуэнов и девяносто девять фамилий в списке, и по сотне, а то и более абонентов на каждую фамилию, — разве что проявить сообразительность и начать с самых редких имен. Да, так и надо поступить. И все же — десять тысяч телефонных звонков? Нет, Китти и с этим справилась бы, ей никакая, самая рутинная часть журналистского расследования не казалась скучной, но на десять тысяч звонков не хватит ни денег, ни времени. Вот в чем загвоздка.
Китти отказалась от мысли работать дома и к ланчу вернулась в редакцию. Все с головой ушли в работу, спешили закончить к сроку раздел, посвященный Констанс, писали новые статьи для следующего выпуска.
Из кабинета Пита вышла Ребекка, арт-директор, скорчила гримасу:
— Он нынче не в настроении. Желаю удачи, она тебе понадобится.
За столом Китти сидела какая-то женщина. Обычное дело, авторы-фрилансеры то и дело наведывались в редакцию, присаживались за свободный стол решить
— Что ты делаешь? — спросил он.
— Ищу свободный стол. Мне нужно сделать миллион звонков. Ты не мог бы предоставить мне телефон на сегодня? А кто эта дама за моим столом?
— Ты что-то нащупала?
— Я хочу обзвонить людей из списка и узнать, говорила ли с ними Констанс. Так кто сидит за моим столом?
— А где ты нашла их телефоны?
— В справочнике, — призналась Китти, стараясь не показать, что сама понимает, насколько глупа ее затея.
— Вот так, в лоб?
— Ага.
— Сколько человек в списке, напомни, пожалуйста?
— Ровно сто. Кто сидит за моим столом?
— Сто? Господи, Китти, это же понадобится вечность, пока всех обзвонишь.
— Я уже почти всех Макгоуэнов проверила, это первое имя в списке.
— И как? Что-нибудь вытянула?
— Пока пусто.
Пит нервно уставился на нее.
— Макгоуэн, Пит! Их у нас почти столько же, сколько Смитов. Я уже почти сто звонков сделала. А что ты предлагаешь, Пит? Нет другого пути. Сначала я всех погуглила, нашла Арчи Гамильтонов — клоуна для детских праздников, биржевого брокера из «Дэви», Арчи, умершего десять лет назад, и Арчи, вот уже пять лет сидящего за вооруженное ограбление. Как я угадаю, который из них?
Пит вздохнул:
— Послушай, в редакции тебе работать негде.
— Это еще почему? — Она выразительно оглянулась через окошко в двери на свой стол.
— Это Лора Маллиген. Я поручил ей подготовить твою рубрику для ближайшего номера. Звонили из «Братьев Кокс» и еще кое-кто из ключевых рекламодателей. Они сомневаются, размещать ли и впредь у нас рекламу.
— Почему?
Молчание.
— О! Из-за меня.
— Они давно уже подвергаются давлению, но теперь, когда приговор вынесен, понимают, что не могут и впредь оказывать поддержку нашему журналу, если мы оставим тебя безнаказанной.
— Но ведь меня уволили с канала. Какое отношение эта история имеет к «Etcetera»?
— Кто-то не дает рекламодателям покоя.
— Фанаты Колина Мерфи, — пробормотала она. — Ни перед чем не остановятся, только бы меня уничтожить.
— Мы не можем утверждать наверное, что это они, — вяло, без малейшей убежденности возразил Пит. Он провел рукой по волосам, таким пышным, идеальным, что потревоженные пряди тут же опускались на место, словно в рекламе «Хэд энд Шолдерс». Впервые Китти заметила, что ее начальник, пожалуй, даже красив.
— Значит, и ты решил меня отстранить.
— Нет. Я всего лишь прошу тебя не работать в редакции ближайшие три недели, пока я веду переговоры.
— Но как же с историей Констанс?
Пит устало потер глаза.
— Вот почему ты не хотел поручать ее мне! Поэтому ты обратился к Черил?
— Китти, у меня связаны руки. Это наш главный рекламодатель. Рвать с ними — самоубийство, я не могу этого допустить.
— Боб в курсе?
— Нет, и к нему ты с этим не пойдешь. Ему и без того несладко, потому-то мы с Черил и лезем из кожи вон.