Сто килограммов для прогресса

Кузнецов Константин Викторович

Шхуны уже близко, и тут Осип кричит: «Пушки убери! Пушки убери! А то постреляю на…!» Карабины стреляют! Пушки не стрельнули, значит получилось! На площади крики татар. Вот так! Получите! Не на тех напали!

— Ящики из оружейки несите на шхуну! Те сундуки тоже!

Так, вроде ничего важного не оставили. Командор сказал, чтобы мебель, рухлядь не брали, налегке уходили. А жалко, у меня какой стол красивый, резной. А кресло! Прямо трон!

Хлопок какой-то вдалеке, но не пушка. На землю камень упал, развалился и вспыхнул дымным пламенем. Еще хлопки и еще огни по всей цитадели. Это мины! Зажигалки! Минометы у татар! Откуда!?

— Быстрее

все на шхуны! Осип! Ты где! Уходим! Людей уводи, калитку огнем закидают — сгорим тут все!

Крики уже в цитадели! Солдат орет, катается по земле — у него вся нога в огне!

— Воды! Несите воды! Аманаты! Их дом горит! Солдат! Ты и ты! Отопри дверь, выводи Гиреев на шхуну. Быстро! Обожженных тащите! Видишь, куда ему идти, он без чувств уже! Несите!

Одного из Гиреев тоже сильно обожгло, упал, криком кричит.

— Несите его!

Вот еще солдата несут обожженного, без чувств.

— Осип! Да что же это! Ну как так!

Вроде все вышли, ныряю в калитку и бегу по мосткам, две шхуны стоят друг за другом, кто по резвее, перебегает на дальнюю. Со шхуны карабинеры стреляют по общему причалу, не дают стрелять татарам. Тут больше сотни метров, но могут дострелить. Еле добежал до шхуны, вскарабкался по трапу, что-то нога разболелась. У трапа капитан.

— Ну что? Все?

— Теперь все. Посчитал — сказал капитан — Поднять якоря!

Андрей Белов. Адлер.

Это какой-то кошмар! Менгли сжег цитадель Каффы! Мои спаслись, никого там не оставили, но четверо умерло от ожогов в течении суток, в том числе и комендант. Это от болевого шока, наверное. Еще трое умирают в мучениях, с такими ожогами у них нет шанса даже в двадцатом веке. Среди этих троих — Кильдишь Гирей, брат Менгли. Еще у нескольких небольшие ожоги.

А остальные гарнизоны спаслись без особых происшествий. В Чембало мавну волы тащили, пока была дорога у моря, потом из бухты выходили на веслах. Весел мало — вышли с трудом, еще бриз к берегу тащит. Бечеву прицепили к шхуне, но этого хватило только чтобы «зависнуть» в нескольких сотнях метров от берега. Через час на берегу показались татары, постояли и ушли. Мы подошли чуть ближе к берегу и смогли зацепиться якорями. Подошел Балкер 1 с селитрой, немного людей пересело с мавны на балкер. Через несколько часов подошел «Архимед» и посыльная шхуна, и все пошли на восток.

Гарнизон из Воспоро перекинули в Тану. В Солдайи пришлось немного пострелять, но ушли без потерь. А до остальных городов Готии татары даже дойти не успели, вывезли всех. На Казантипе, где серу добывали, стали появляться татары неподалеку, так что все погрузились на шхуну и пошли домой, вола бросили. Южнее Воспоро, где руду грузим, татары еще не появлялись, так что пока еще грузят.

Всех, кто мне не нужен в «новом Чернореченске» — Адлере, послал в Мавролако. Часть войск, немного рабочих с Перекопа, братья Гиреи, Гликерия — все в Геленджик. Там сейчас бардак, навести порядок консулу помогают Татини и Барди. Немного рабочих и войск послал в Себастополис.

Объявил, что столица Таврии переносится в Мавролако, в первую очередь — торговля. На ввоз товаров на полуостров, за исключением продовольствия, накладывается пошлина в сто процентов. Вот так, как бы и не запрещаю торговать, как бы оставляю Крым в своей юрисдикции. Хотя, фактически, потерял половину своей Республики. Хорошую, такую, половину потерял. Республика Таврия без, собственно, Таврии.

* * *

Вот так, нанес Менгли мне обидное поражение, моим же собственным оружием. Скопировал, отлил минометы из бронзы, перелил часть османских пушек. Ствол из бронзы, плита и двуногая опора — деревянные. Точность низкая, но они стреляли по цитадели с сотни метров, из соседних дворов. С закрытых позиций! Это они бой под Инкерманом подсмотрели. Мины — тоже керамические, копия наших, даже дистанционную трубку скопировали. Не точно скопировали, но работает.

А вот что было внутри мин — потрясло меня как бы не сильнее поражения в Каффе. Нефть. Две мины не сработали и не разбились, их подобрал и принес замкоменданта, старший сержант, теперь уже старшина. Мы их открыли — а внутри черная жидкость с таким знакомым запахом бензина-керосина. Я тут же послал разведку в Каффу, выяснять. Ну разведка — громко сказано, мои люди в простой одежде спокойно разгуливают по городам Крыма.

И выяснилось, что в Крыму есть нефть! Мало, очень мало, но есть. На Керченском полуострове есть три места, где нефть сочится из земли. Ее вычерпывают, наливают в кувшины и продают. Но покупают, в основном, татары-пастухи, чтобы зимой, в сырой степи, разжигать огонь. А городские не берут, незачем и воняет.

Я вспомнил, когда мы впервые попали в Воспоро, покупали воду, мужики были в сильном удивлении, что за воду и дрова надо платить. Так вот, рядом с дровами на продажу стояли кувшины, как для оливкового масла, но грязноватые, заляпанные. Я еще удивился — кто же так маслом торгует. А это и была нефть. У меня под носом три года была нефть! А я даже купцов не догадался спросить, размышлял о Баку и Плоешти. Надо же быть таким идиотом! Запустил процесс Фишера-Тропша, столько сил и угля на это потратил.

Еще выяснили, на два лучших источника нефти, еще зимой Менгли «наложил лапу». Дебет этих «месторождений» мизерный — несколько литров в день, но за месяц сотня литров набегает. Вот и насобирал, и устроил настоящий ад в цитадели, пятью минометами.

Те, кто пережил этот бой, были в подавленном настроении, еще и безнадежные мучения обожженных. Так что пришлось с ними проводить «психотерапию». Как прибыли в Адлер, посадил их ужинать отдельно, поставил им вина. А в вино спирта набодяжил, так что упились они хорошо. Дал им еще день отдыха, а потом завалил работой. Сейчас уже тот бой никто и не вспоминает.

В целом, настроения в Адлере хорошие, можно сказать — радостные. Спаслись от «подлого татарина», да и в Адлере многим нравится. Море рядом и река бурная да чистая. Климат лучше, засухи нет, земля плодороднее. Ну а что заново отстраиваться, так то только в радость, новые дома, новые цеха. С лесом тут получше, так что жилые дома строим бревенчатые, русскому человеку так привычнее. Райское место, жарковато только.

Отдохнул один день, от стресса отошел, на утро ко мне делегация мастеров и строителей, вопросов много накопилось. Но многое уже и без меня наладили — запустили первый механический цех с паровой машиной. «На валу» уже три станка, сварочный генератор и генератор на двенадцать вольт. Так что наши технологические возможности возвращаются. Вагранка готова, но производственных планов я не поставил.