Сто осколков счастья
Шрифт:
– Двадцать один, – ответила Варя.
И поглядела на промытое грозой небо.
– Может, Варюша, вам сходить куда надо? Я пригляжу за Джульеттой! – предложила консьержка.
Варя встрепенулась:
– Да, мне бы в магазин сбегать, купить кое-что.
– Ребенка по магазинам таскать нельзя: инфекции, вирусы теперь круглый год, птичий грипп! – замахала рукой консьержка. – Давайте-ка мне ребеночка и идите с Богом, ни о чем не волнуйтесь! Покупайте что надо, не спешите.
– Я случайно без чемодана оказалась, не поверите, совершенно раздета,
– Иди, Варюша, ничего, что я на «ты»? Ставь колыбельку на скамеечку, вот так. Пригляжу за ребенком, не беспокойся: слава богу, своих двоих вырастила, – заверила Анна Кондратьевна. – Беги давай! Дорогу знаешь? Прямо по Плющихе выйдешь на Смоленскую площадь, там магазинов полно. Дорогие, правда, магазины в нашем районе – бутики. Нам, пенсионерам, только облизываться.
Варя поправила пеленку в колыбельке и упорхнула, как птица с ветки.
Воздух, напоенный запахом мокрых тополей, да прибитые к бордюрам дорожки оборванных ветром листьев и веточек – вот и все, что напоминало о грозе.
Варя обвела глазами улицу: тепло, солнечно! Она – в Москве! А завтра вечером пойдет на работу, о которой мечтала, – на съемочную площадку!
Смоленская площадь встретила солидными высотками, потоком дорогих машин, березками в горшках.
Варя впервые видела, чтобы березы росли в бетонных кадках: красиво, конечно, и грязи никакой, но ведь березы должны расти над рекой, на ветвях гнезда с птенцами качать…
Она поглазела на витрину мужской обуви и задумалась: зачем мужику нужны шлепанцы из двух ремешков за пятнадцать тысяч рублей? Где их носить? На улице – испачкаются, дома – не увидит никто.
В большом недоумении – из головы никак не шли сандалии из кожи кенгуру, девушка дошла до магазина детской одежды: в витрине сидели плюшевые медвежата, стояли, взявшись за руки, мальчик с девочкой. На девочке было надето скромное на вид ситцевое платьице в мелкий цветочек, на белых блестящих ногах – салатные босоножки.
«Платье – 4700. Босоножки – 2999, – увидела Варя на ценнике и не поверила собственным глазам. – Может, нули неправильно посчитали или запятую забыли написать и на самом деле надо читать: 470 рублей 00 копеек?»
Она сощурилась, еще раз вгляделась в ценник, проговорила цифры вслух и с удивлением убедилась: никаких ошибок не вкралось, крошечное платьице действительно стоило столько, сколько ее мама зарабатывала за месяц.
«С ума сойти: почти пять тысяч за ситцевый лоскуток! Как будто вечерний наряд, а не малышовый сарафанчик! Мама мне в детстве за один вечер такой шила».
Варя снова оглядела витрину: плюшевые медвежата на качелях держали в лапах погремушки.
«До чего же потешные, – умилилась Варя, и возмущение растаяло, как облачко в небе. – Интересно, как выглядят люди, которые одевают детей в таких магазинах? Где они работают? В каких домах живут?»
Варя представила улыбающуюся счастливую пару: молодые мужчина и женщина уверенно вышли из машины, модная ухоженная мама увидела в витрине платьице и вскрикнула: «Смотри, какое славное, давай купим!» Молодой папа влюблено посмотрел на тонкие русые брови, копну кудрявых ромашковых волос и сказал: «Ну конечно, купим, представляю, как Джульетта обрадуется».
Варя стояла посреди улицы и улыбалась.
Потом встряхнула головой и вдруг заметила на стеклянных дверях плакат: «Скидки до 70 %».
– Джулька, удача сама идет нам в руки, – сказала Варя и вошла в магазин.
Чтобы скрыть смущение – очень хотелось выглядеть состоятельной москвичкой, Варя постаралась придать лицу пресыщенное выражение.
«Надо новые очки от солнца купить, брендовые: в Москве женщины даже в метро в темных очках сидят или в волосы цепляют», – решила девушка.
Мельком улыбнулась продавщице, девушке с искусственным загаром и профессиональным макияжем – три оттенка теней на веках, контурный карандаш для губ, гель для бровей – полное отсутствие изъянов!
Впрочем, она совершенно не завидовала чужой глянцевой красоте: мама давно, когда Варя еще училась в школе, занималась в студии народных традиций «Матица». Она сумела убедить дочь – у актрисы с искусственной внешностью мало перспектив, такие девушки – стандартные, все на одно лицо – в театре не востребованы.
«Симпатичная, но как в программе Photoshop обработали», – с сочувствием подумала Варя.
Продавец обворожительно – словно целый день Варю ждала! – улыбнулась, ловко подвела покупательницу к стойке джинсовой одежды кукольного размера.
(В Кириллове дети такого возраста лежали в ползунках, туго завернутые в ватное одеяло.)
– Могу я вам помочь?
– Мне бы хотелось ветровочку или плащевой комбинизончик на девочку. Возраст – два месяца.
– Сейчас подберем, – заверила продавец. – Какой у ребенка рост?
Кровь толкнула Варе в виски: рост! Какой рост?
Она понятия не имела про рост!
«Сейчас догадаются: Джулька не моя!»
Варя с трудом взяла себя в руки и с улыбкой покачала головой:
– Рост? Вы знаете, так стремительно растет: даже не представляю, какой сейчас?
– Да, конечно, дети очень быстро меняются, – кивнула продавец. – Может быть, вес помните?
Варя закусила губу и перевела бегающий взгляд на розовое стеганое одеяльце.
– Худенькая девочка? Или налитушечка? – не отставала продавец, помнившая наставление менеджера: живым или мертвым, но покупатель должен уйти с покупкой!
– Средняя, – промямлила Варя.
«Сейчас милицию вызовут!»
– Не волнуйтесь, все для вашей средней малышки подберем, – пообещала продавец и повела Варю вдоль стеллажей с трогательными одежками: леденцово-розовыми, карамельными, нежно-кремовыми распашонками, кофточками, платьицами.