Стокгольм. История. Легенды. Предания
Шрифт:
Великий необдуманный риск. Да и провинность немалая для жителя северной колонии. Но повезло в тот день отцу новорожденного. Добыл он молодого нарвала. Отбуксировал его к берегу и вдали от людей разделал.
Однако утаить такое событие в маленькой колонии невозможно.
Собрались жители Смееренбурга на совет. Немногословны северные мореходы. Никто не шумел, не бранился, лишь осуждающе посматривали на ослушника да попыхивали трубочками.
— Тревожный знак...
Один Гуго после долгого раздумья произнес:
— Беда и тревога задули в наши паруса. Утром у берега видел я Багровое Копье. Недобрый у него взгляд и бивень свой поднимает высоко над водой...
Видимо, после этих слов отпало намерение у жителей Смее-ренбурга наказать Гуго за самоуправство и нарушение неписаных законов.
А предводитель продолжил печальную весть:
— От стариков приходилось слышать: «Гнев Багрового копья разливает среди людей горе».
Сказал он это и словно сглазил — отпугнул удачу от жителей Смееренбурга. В тот год все больше стало появляться вблизи Шпицбергена чужих кораблей. А это значит — уменьшилась добыча колонистов.
Не раз между пришлыми и местными китобоями вспыхивали ссоры, переходившие в резню и перестрелку. Один за другим гибли мужчины Смееренбурга. Кто-то — от ножей и пуль, другие — в схватках с китами, третьи уходили в море и неизвестно по каким причинам не возвращались. Отчего и куда они пропадали? Арктика любит молчание и умеет хранить тайны исчезновения людей.
Все чаще собирались смереенбуржцы не для веселья. Скорбели и размышляли, кто погубил их товарищей. Пришлые китобои? Месть Багрового Копья? Или это Шпицберген собирает кровавую дань: одного человека за каждый свой островок?
А тем временем подрастал маленький Якоб. Хоть и носил он талисман из нарвалового бивня, но и его не обошла беда. Мальчик так и не научился говорить. Со своими сверстниками он не играл и почти не общался. Целыми днями бродил в одиночестве по берегу и что-то высматривал в море.
Иногда Якоб, словно увидев в воде жуткое неизвестное существо, начинал трястись и глухо стонать. Люди в страхе крестились. Им казалось, что они слышат стон не мальчика, а разгневанного нарвала. И даже во взгляде Якоба им чудился жестокий, роковой холод глаз Багрового Копья.
Чернокнижник из Роттердама
В такие недобрые времена и появился в Смееренбурге незваный гость. Прибыл корабль за ворванью и сырой кожей, и на берег сошел мрачный господин. Сразу видно: не купец, не охотник, не рыбак и даже не сборщик налогов.
И колонисты смекнули: алхимик и чернокнижник!.. Недобрые дела заставляют таких отправляться в дальний путь.
Пришельца звали Губерт, а родом он был из Роттердама. А этот город, как известно, еще с XIV века облюбовали ведьмы, колдуны, астрологи, чернокнижники. Особенно много появилось их там после кровавых событий 1585 года. Испанцы захватили тогда Антверпен и беспощадно стали сжигать на кострах еретиков, колдунов, ведьм и на всякий случай лекарей и ученых. Кому-то из них удалось бежать от расправы, а затем укрыться в Роттердаме.
Загрустили смееренбургские колонисты: от этого визитера ничего хорошего не жди. Но Шпицберген — не материк, и порядки здесь другие. Кем бы ни был прибывший, все равно — гость. Хочешь не хочешь, а гнать из дома не положено.
Вскоре Губерт проявил свою прыть, расторопность и умение втираться в доверие. За пару дней он облазил окрестности Смееренбурга, насобирал каких-то камней и трав, настрелял разных птиц и наконец соизволил сообщить о своей главной цели прибытия на Шпицберген.
Бивни нарвалов!.. Вот ради чего проделал он долгий путь из Роттердама.
Вначале возроптали жители Смееренбурга. И так на их головы одна за одной валились беды. А за убийство нарвалов никому несдобровать. Каждый понимал: месть Багрового Копья будет беспощадна и неотвратима.
Коварство Англии и волшебный эликсир
Но Губерт оказался не из тех, кого можно переубедить и заставить отступиться от намеченного. Видно, и впрямь сам наглый сатана покровительствует чернокнижникам и подсказывает им нужные слова.
Высыпал на стол пришелец из Роттердама жменю золотых монет, положил рядом свиток бумаги и стал прельщать и запугивать народ:
— Вот, господа, перед вами лишь малая частичка золота, которое вы будете иметь, если согласитесь с моим предложением. В золоте — ваше спасение, а в этой бумаге — погибель. Англия вступает в войну с нашей страной. На сегодняшний день у нее стало вдвое, а может, и втрое больше боевых кораблей, и наш флот неминуемо потерпит поражение. Коварная Англия стремится к господству в северных водах над всеми островами и монополии на китовый промысел. Так что и ваши корабли и дома будут уничтожены. А вас либо утопят, либо отправят в рабство в Вест-Индию. Не верите мне — прочтите этот государственный документ.
Изображение нарвала на гравюре 1883 г.
Жители Смееренбурга стали переглядываться да перешептываться.
Губерт ухмыльнулся и протянул свиток жителям Смееренбурга.
— Читайте сами, если такие недоверчивые... Что же касается чудовища, которого вы называете Багровое Копье... — Чернокнижник сделал паузу и обвел пристальным взглядом слушателей. — Не верьте глупым сказкам. Мы живем в просвещенном семнадцатом веке, где царствуют наука, здравый смысл, расчет и реальные взгляды на мир. Смело выходите на промысел. Обещаю: вас ждет удача. За добытые бивни я отвешу столько золота, сколько хватит вам для возвращения на родину и безмятежной жизни там, на берегу залива Эй или Зёйдер-Зен. И не будет нужды больше отправляться в опасные северные земли и моря. А месть Багрового Копья останется глупой сказкой из далекого прошлого...
Нашелся грамотей среди китобоев. Зачитал бумагу, предъявленную чернокнижником. Убедились: и впрямь Англия войну затевает и хочет подмять под себя весь северный промысел и захватить все земли в ледовитых морях.
Снова задумались, запыхтели своими трубочками немногословные жители Смееренбурга. И лишь один поинтересовался: зачем понадобилось Губерту так много бивней нарвала?
Чернокнижник не стал утаивать и охотно пояснил:
— Бивень единорога — главный элемент элексира «вечной силы и жизни»... Из него я буду изготавливать чудо-лекарство...