Стокгольмский синдром
Шрифт:
— Что же ты со мной делала? — поинтересовался парень, а я глубоко вздохнула, пытаясь немного успокоить сердцебиение.
— Что же я могла делать?
— Скажу сразу, что не сексом занималась, или тогда секс с тобой не очень, — покритиковал Антон, покачивая головой. — На самом деле, я просыпаюсь при каждом шорохе. Я слышал твой разговор с мамой.
— Ты не показался мне бодрствующим, — с сомнением произнесла я. Конечно, вполне вероятно, что все так и было, я не могу отрицать то, в чем не уверена. Немного неприятно осознавать то, что за тобой практически следили, а ведь
— Я умею притворяться, — Антон поставил тарелку на стол, а я села напротив парня.
— И зачем же?
— Полезный навык и не более, — равнодушно ответил парень, закидывая кусочек яичницы себе в рот. Бедная частичка желточка исчезла в этой бездонной яме…
— Ну, да, трусам всегда необходимо быть готовыми бежать от опасности, — сказала я, при этом я говорила это серьёзно, без каких-либо глупых шуток, даже немного с издёвкой. Меня немного задело, что он притворялся спящим и что его чрезмерная вседозволенность заставляет чувствовать меня легкодоступной, и, к тому же, трусы обычно не убегают в подворотнях от парней.
— Прости, что? — Антон нахмурился и положил вилку, практически желая сжечь меня взглядом. И все же моя упёртость, чрезмерная гордость не позволили так быстро сдаться.
— Знаешь, обычно парни не прячутся за спинами девчонок, обсасывая их без разрешения, — тем же тоном произнесла я и пожала плечами. Антон медленно встал и обошёл стол, намеренно подходя ко мне. В этот момент моё сердце пропустило удар, почувствовав что-то неладное в его походке, сжатым губам и недобром взгляде. Я неосознанно встала, пристально наблюдая за его движениями, за каждым новым твёрдым шагом. Невольно я сделала шаг назад, чувствуя, как бёдрами упираюсь в стол. Антон резко схватил меня за плечо, до синяков сжимая в своей руке.
— Не говори о том, чего не знаешь, — медленно произнёс парень, а я мне захотелось аж скулить от боли.
— Отпусти меня, ты совсем больной, что ли? — прошипела я, пытаясь высвободиться, но Антон сделал ещё один шаг ко мне. Я начала слышать и его сердцебиение, которое гулом отзывалось в голове. Парень совсем не хотел выпускать моей руки, но я все же попыталась высвободить ее, вцепившись когтями в его оголенную ключицу. Чувствуя, как мои ногти уже достаточно неприятно повредили Антону, я постаралась вырвать руку из хватки.
— Больно? А меня будто комарик кусает, — прошептал Антон. Я смотрела ему в глаза, видя расширенные от злости зрачки и невыносимую ненависть ко мне. Я понимаю, что сказала не совсем приятную вещь, но настолько оскорбить человека не могла. Он начинал меня пугать, в особенности мне была страшна сама ситуация: я и он в пустой квартире.
— Антон, — тихо прошептала я, действительно сильно боясь его. Хватка ослабла, он практически выпустил моё плечо из своей руки, а взгляд стал более менее ясным. Я опустила взгляд, чувствуя себя не только униженной, но и слабой.
— Не нужно больше злить меня, — бросил парень, совсем грубо и резко. Он отпустил меня и отошёл к окну, открывая его настежь. Я осталась стоять около стола, боясь сделать лишние движения, я ведь не знаю, что в его ненормальной голове происходит.
Возможно,
— Прогуляемся? — спросил Антон, когда я сделала шаг к нему.
========== Пахнешь, как цветы ==========
Я боялась произнести слово. Было неловко расспрашивать его об этой непонятной вспышке ярости, но и сделать вид, что ничего не было, продолжая шутить, нельзя. Я это чувствую. Мы молча шли по улице, он скурил три сигареты, одну за одной, будто семечки щёлкал. Плечо немного ныло, но я почему-то не боялась его теперь, когда он казался совершенно обычным парнем. Наверное, я правда дура, слишком самонадеянная и без инстинкта самосохранения вообще. Когда-нибудь меня это погубит.
— Прекрати уже курить! — я не выдержала и вырвала – пятую? – сигарету прямо у него изо рта. Я тут же сжалась, вспомнив, что у парня не совсем устойчивая психика. Он резко остановился и повернулся, я подняла глаза и встретилась с его прожигающим взглядом.
— Почему ты не убежала? — Антон был серьёзен, как никогда, отчего любые шутки были попросту неуместны, но избавиться от некой дерзости в голосе я никак не могла.
— Почему ты не выгнал?
— Нет, Даша, я мог тебя ударить, почему ты не убежала? — спросил парень, понижая голос. Я начала теребить прядь волос, чувствуя непривычный холодок по спине.
— Я… — что мне сказать? —… не знаю. Просто без инстинкта самосохранения. Скажи мне больше: что я сделала такого?
— Просто старайся не злить меня, — чётко и медленно сказал Антон, давая понять, что никаких объяснений по этому поводу не будет. Я закусила нижнюю губу и опустила взгляд, стараясь не думать об этом грубом поведении, чтобы не расстраиваться из-за антипатии парня ко мне. Наверняка я для него обуза, а переночевать он разрешил только из-за чувства вины.
— Знаешь, мне пора домой, — тихо сказала я, далеко улетая в облака, стараясь представлять потрясающий мамин ужин. Она закажет суши разных видов, и мы сядем за стол, возьмём палочки и медленно начнём их кушать, наслаждаясь каждой секундой. Это было приятнее, чем видеть в нескольких десятках сантиметров его лицо и думать о том, что я могла сделать такого, чем вызвала такую ненависть к себе.
— Не ври мне, ты сама сказала маме, что будешь до вечера гулять, — Антон достал опять пачку сигарет, и я протянула руку за одной. Парень удивлённо посмотрел на меня, но промолчал и дал сигарету, поджигая ее. Я курю лишь изредка и стараюсь делать это в одиночестве, потому что я всегда была хорошенькой в глазах друзей, родителей, а курение – моя вредная привычка, от которой избавляться я пока не хочу. Немного двуличная, раз скрываю себя настоящую.
— Не надо проводить со мной время только из-за сказанных маме слов. Ты не моя нянечка, — я сделала затяжку и подняла глаза, встречаясь со взглядом Антона. На языке появилась приятная горечь.