Столичная красота против сибирского Валенка
Шрифт:
— Макс? — Желаю убедиться.
— Где-то около того.
21.4 Из-за меня
Следующие два часа идет уже коллективный просмотр видео, которое, по мнению Вадима, девочкам смотреть можно. Махинации бухгалтерши, ее тайные разговоры по мобильнику, диалоги в ее кабинете с Новеньким, от вида которого мне становится жутко и все его разговоры с Ликой, где она каждый раз торопит его с выполнением сделки.
По словам Левы, план Лики был не слишком гениален, но когда не ожидаешь подлянок, даже простой план может сработать.
Видимо,
Со временем она узнала, где я работаю прощупала сотрудников, и, о, удача! Сынок главбуха оказывается вдет курсы начинающих пикаперов под лозунгом: «Будь в себе уверен» и ради денежного вознаграждения готов осуществить любую услугу.
Конечно, Лика не смогла пройти мимо такого самоуродка и в ее голове созрел план.
Макс прямо из квартиры Степана подключился к видеоархиву. У Вадима был шок, после того как он увидел себя, воровато оглядывающегося и нервно устанавливающего скрытую камеру в кабинете Новенького. Оказывается, во всех трудовых договорах есть пункт, указывающий, что в рабочем помещении производится непрерывное видеонаблюдение, но все пропускают этот пункт мимо глаз. Однако, хроническое недоверие Макса к людям и тут сыграло нам на руку. Вадим и остальные знали только о стандартных камерах в коридорах и местах приема посетителей, а к остальным камерам, имеет доступ только Макс и ставил он их на случай, если возникнет необходимость его вмешательства.
— Как? — Ошарашенно спрашивает Вадим, наблюдая за собой с экрана.
— Вот и пригодились. — Только и ответил Макс, отматывая назад, потому что с момента как Вадим установил свои камеры, мы все просмотрели, а вот что было до этого неизвестно.
Каждый раз перед тем, как говорить по телефону, по своим грязным делам, Новенький выглядывал за дверь и воровато оглядывался. Поэтому мы просто перекручивали видео и останавливали на подобных подозрительных моментах. Их было немного. Максимум один-два разговора в день, как правило, в обеденный перерыв или после моего ухода домой.
Судя по тому, что мы услышали, первоначальный план состоял в том, чтобы я влюбилась в Новенького и бросила Сережу, а до кучи обрадовать Сережу стопкой фото или файлом видео со мной. Однако, я реагировала на Марка не так как он рассчитывал. Скоро обнаружилось, что к гипнозу я устойчива (Еще бы! Сам бы все детство с цыганкой провел), на Новенького не ведусь, даже несмотря на то, что он довольно ярко ворвался в мою жизнь и постоянно вызывал у меня сильные эмоции, по своей четко отработанной методике.
Здесь, конечно, мне вовремя помог Лева с досье на новенького и Сережа, который все-таки заставили меня быть поосторожнее рядом с Эмильевичем.
Тогда в ресторане Лева пригрозил Новенькому, что я могу уйти до конца испытательного срока и Новенький понял, что, возможно, у него осталось мало времени, поэтому он решился меня опоить. Только кофе я выпила уже выходя из офиса и мой период любвеобильности пришелся на и без того любимого Макса.
Я чувствовала, что со мной что-то не так, но списала все на переутомление, недосып и сильные чувства к Максу. Пик воздействия подходит через два с половиной часа от момента приема. Получается, что в бассейн с Максом я пошла уже почти «трезвая».
21.5 Тьфу… отвлеклась
На следующий день после «кофе» со стороны Новенького снова пошли грязные приемчики. Приближалась запланированная им командировка, о которой он несколько раз разговаривал по телефону с Ликой. Он знал о поездке за целую неделю до того, как сказал о ней мне. Даже разговор о выборе «подходящей» гостиницы и установке камер в номере он бесстыдно вел в кабинете, пока я ходила на обед.
Когда мы думали, что все уже узнали, во время перемотки Макс заметил, как Эмильевич выходит, держа в руке что-то маленькое. Мы переключились на камеру в приемной. Нее… Надо кончать с этой привычкой… Когда думаю, вечно почесываю затылок, не думала, что со стороны это так смотрится, еще и вид такой, блаженный, при этом… Тьфу… отвлеклась. Итак, проследили мы за Новеньким, а этот гад мне капли какие-то в графин с водой добавлял. А я, между прочим, регулярно хоть стакан оттуда, да выпивала. Посетителей-то у нас почти и не было, в основном мы на встрече катались. Макс тут же позвонил охране и распорядился отлить из графина немного воды и сдать ее на анализ. Кто знает, может до сих пор там чего наведено.
Сижу в шоке, переваривая всю информацию, теперь уже последовательно выложенную и распределенную. Похоже, что Степашку из-за меня уволили, чтобы освободить место для этого пикапера с зелеными линзами. На самом деле глаза у него близко не зеленые.
Извиняюсь перед Степашкой. Так совестно, что не знаю куда деть глаза. Сережи рядом нет, но за брата я тоже прошу прощения. Степан отвечает, что как ни парадоксально, но мы первые пришли ему на помощь и поддержали в трудную минуту, поэтому он нам только благодарен и уж зла на нас точно не держит.
Мы пробовали дозвониться до Сережи, но телефон оказался отключен. Мне стало страшно за брата, а, точнее, за то, что он может натворить, но я старалась не паниковать.
Было решено, что утром мы пишем заявление на главного бухгалтера, пока она не успела натворить дел, а вот что делать с Новеньким, в этом желания разошлись.
До сих пор отчего-то волнующегося за себя Вадима, Макс успокоил, сказав, что его никто не обвинит. Будет считаться, что действовал он по распоряжению Макса.
Лева вызвался утром идти вместе с Максом. Меня не брали, впрочем, как и всех девочек. Мы должны были идти по своим рабочим местам. Судя по всему, шумиха предстоит крупная, так как Лика девочка небедная и церберы в качестве адвокатов ей обеспечены.
В общем, просидели мы до рассвета, а утром нам позвонил вернувшийся домой Сережа и у меня окончательно отлегло.
Так вот почему ты сразу же пообещал помочь с оправданием Степана? — Спрашиваю у Вадима, сонно кивнув на папку с восстановленными бумагами.