Столичный доктор. Том II
Шрифт:
Со всей процедурой и Кузьма справится, а мне нужно воздуха! Что-то небо все-таки нахмурилось, появилась какая-то непонятная духота. Как бы не гроза собралась.
— Господин Баталов! — кто-то тихо произнес сзади мою фамилию.
Я обернулся. Княгиня. Собственной персоной. «Глаза лани» смотрят на меня просительно, Елизавета что-то хочет. Даже слегка покраснела. Мы глядя под ноги отошли от толпы прочь.
— Евгений Александрович, здесь есть лодочная станция. Не соизволите покатать меня по реке?
Глава 19
Уключины скрипят, надо бы смазать. Да и лодочные доски
Тучи все больше вселяют беспокойство, я встревоженно поглядываю то в безмятежное лицо Лизы, то на небо. Как бы не пришлось срочно выгребать обратно к лодочной станции. Княгиня зачем-то раскрыла свой зонтик, вращает на плече — туда-сюда. Готовится к потопу? В голову лезет всякая чушь. Вот, например, интересно, а «Девятый вал» Айвазовский уже написал? Последний транш от Келера уже был почти на тридцать тысяч рублей. Большие деньги. Часть я вложил в ремонт двух купленных зданий под новые подстанции «Русского медика». Остаток просто валяется на счете и зарабатывает мне проценты. Весьма небольшие. Может, вложить в русскую живопись? Вон, всякие Морозовы и прочие Третьяковы протоптали дорожку к художникам. Да и на зарубежные картины тоже можно обратить внимание. Например, начать коллекционировать классику — Рафаэля, Тициана, да Винчи… Или ван Гога. Даже если бум и начался, он ведь уже лет пять как умер, все равно его картины стоят не очень дорого. Можно сделать заказ…
— О чем вы думаете, Евгений Александрович? — внезапно нарушила молчание княгиня.
— Вон о той тучке, — кивнул я в сторону неба. — Как бы нам не промокнуть. Да и ветерок подозрительный поднялся.
— Мы же рядом с берегом.
— А вы умеете плавать?
— Нет, — Лиза покраснела. — Мне запрещали купаться в речке.
— Это почему же? — удивился я.
— Когда мне исполнилось тринадцать, вся семья заболела дифтерией, — княгиня резко закрыла зонтик. — Умерла моя сестра Мария. Потом мать. Отец заключил морганатический брак с одной авантюристкой…
В лодке повисло тяжелое молчание. Я налег на весла. Гребу себе и гребу. Хочется княгине рассказать о себе и выговориться… Что же, послушаю.
— Нас с младшей сестрой отправили к бабушке, королеве Виктории. Там мы воспитывались очень строго. Об уроках плавания даже и мечтать не могли.
— Может, и к лучшему, — вставил я свои пять копеек. — Некоторые из них плохо заканчиваются.
Это я удачно повернул разговор. Елизавета тут же заинтересовалась спасением утопающих на Москва-реке и почти четверть часа я солировал с рассказом о том, как мы реанимировали учеников итальянца, да как его чуть не разорвала толпа…
Княгиня слушала очень внимательно, задавала дельные вопросы. И тут на нас упала первая капля дождя. Елизавета снова открыла зонтик, а я тут же повернул к лодочной станции. Благо было рядом. Несколько мощных взмахов веслами и мы уже у мостков. Накинуть веревку на столбик, завязать. Пока я крепил наш «корабль», сильный порыв ветра вывернул зонтик Елизаветы в обратную сторону, она ойкнула. Я подхватил княгиню под локоть и под усиливающимся дождем потащил к лодочному павильону. Который, на удивление, был пуст.
Дифтерия, дифтерия… А ведь эта болезнь антибиотиками практически не лечится. Нужна вакцина. А еще антитоксинная сыворотка. Которую вводят больным сразу, как появляются симптомы болезни. А ведь фон Беринг уже изобрел противодифтерийный анатоксин, я читал. Случись эта трагедия сейчас, семью Елизаветы спасти могли бы. Ладно, не будем о грустном.
— Мы… мы совсем с вами намокли.
Княгиня вытерла лицо платком. Потом поколебавшись, прошлась обратной стороной и по моим щекам.
Это была крайне необычная, волнующая ситуация. Мы стоим рядом, белое платье Елизаветы так намокло, что виден корсет под ним и все изгибы фигуры. Дыхание наше участилось, темы для разговора куда-то все мигом испарились.
— Я… я впервые в таком… положении.
— Да и я тоже.
— Нам надо вызвать слуг.
— Сначала дождемся окончания дождя. Позвольте, я починю ваш зонт.
Ну вот, есть чем заняться.
Дожидаться ничего не пришлось. Мне уже кажется, что за Великой княгиней наблюдение ведется круглосуточно. И пары минут не прошло, как с довольно-таки притворным оханьем прилетели две служанки, закутали Елизавету в плед, и тайными тропами, чтобы никто не увидел намокшую под дождем аристократку, увели переодеваться.
И мне скучать не дали, тихим призраком явился ливрейный лакей, и повел меня в близстоящий павильон. Как он там называется? «Не чуй горя», написано над входом. Хорошее название. И компания здесь собралась — одни мужчины. Во главе с хозяином.
— Ну вот, а мы вас только вспоминали, — с улыбкой встретил меня Сергей Александрович. — Особенно этот чудный напиток. Роял… — он задумался, вспоминая.
— Фламбе, ваше Императорское высочество, — поклонился я. — Но если вы позволите, я бы представил более… мужской напиток.
— Почему бы и нет? Что для этого понадобится?
Возле меня возник очередной лакей, готовый принести всё, что я закажу.
— Высокие стаканы, лед, водка, лимонный сок, соль, молотый черный перец. Выжать томаты через ситечко, чтобы семечки не попали. Этой жидкости побольше. И нож.
— Да, главное, нож не забыть, — засмеялся Великий князь, наклонился ко мне, прошептал:
— Как прошло катание на лодке?
— На высшем уровне, — вздохнул я.
Княгиня мне и правда, чем дальше, тем больше нравилась. Искренняя, натуральная аристократка. Такая не играет и не выдавливает из себя — живет настоящей княгиней.
Наверняка у них тут есть кто-то, владеющий телекинезом. Заявленное мной на новый коктейль было доставлено почти мгновенно.
— Прошу внимания, господа! Кровавая Мэри! — голосом ринг-анонсера, объявляющего начало боксерского поединка, провозгласил я. — Берем лед, и бросаем его в стакан!
Лед тут не кубиками, колотый, но не страшно, так тоже красиво.
— Соль, перец — по вкусу, — бросил в хайбол по щепотке. — Одну часть лимонного сока, — начал объяснять я лакею. А что, здесь человек пятнадцать, замучаюсь всем коктейли готовить, особенно если их не по одной порции надо будет. — Шесть частей томатного, — ничего не мерил, плюхнул на глазок. — И три части водки. Осторожно, по ножу, чтобы не смешались… Готово! Первую порцию — хозяину! — под аплодисменты я передал стакан Сергею Александровичу.