Столкновение миров
Шрифт:
Закончив с мытьём, Лалтхи отправилась спать, она устала и в таком состоянии, вряд ли смогла бы работать эффективно. Ей показалась, что она, только что закрыла глаза, как кто-то стал трясти её за плечо. Ей вдруг почему-то подумалось — «Опять четырёхрукому неймется, ещё какую дурь попросит, сам ведь во всём разобраться может». Искательница попыталась отмахнуться и непроизвольно проговорила:
— Отстань четырёхрукий… я спать хочу
— Учитель, пора вставать.
Ллатхи раздражённо открыла глаза, но вместо обезображенного лица четырёхрукого увидела улыбающуюся физиономию Шайе. Она не сразу поняла, что происходит и лишь минуту спустя, до неё дошло, что она находится в Лагере. В высокие стрельчатые окна падали лучи яркого солнца,
Лалтхи нашла её в комнате для важных гостей, она относительно уцелела и Лайшми разместилась в ней со всем возможным комфортом, какой только могла предоставить крепость после интенсивного артобстрела.
— Ну, здравствуй сестрёнка — Лалтхи обняла подругу — и как же ты здесь оказалась?
Лайшми в подробностях рассказала подруге обо всём случившемся, потом тоже самое, сделала и Лалтхи, только рассказ её вышел намного длиннее, она начала, с того, как обнаружила парящий глаз, как ходили к небесной рыбе, как защищала форт от древнего. В этом месте, где Лалтхи особенно сильно возмущалась, Лайшми то и дело начинала хихикать, особенно сильно она смеялась, когда искательница рассказывала о том, как солдаты врезались в, ставшие невидимыми, двери. Когда девушка, наконец, окончила свой рассказ, а в это время как раз принесли обед. Он был так обилен что хватило на двоих. В целом, оказалось довольно вкусно, мясо ящера с жаренными орехами было вообще отличным и рыба с душком тоже очень даже неплоха. Наевшись Лайшми спросила
— Ну, ты хоть древнему спасибо то сказала?
— Вот ещё — ответила Лалтхи — можно подумать нас с тобой когда-нибудь благодарили.
— Я обещала, что буду помогать древним в обмен на лечение и твоё спасение. Мы теперь в долгу перед ними, ты должна это осознавать, мы живы и целы благодаря этим двоим, не стоит ссориться с такими полезными людьми, так что…
— И что же за такие перспективы ты в них видишь сестрёнка — спросила Лалтхи
— А разве это не очевидно, во-первых, они обещали меня вылечить. Я им теперь полностью верю, ведь обещание вытащить тебя живой, древний готов был исполнить даже ценой своей жизни. Во-вторых, они могут послужить силовой поддержкой, с ними нам никакой внутренний круг не будет страшен. А, в-третьих, ты хотела бы поблагодарить Шхлоя? Я вот очень. Я ведь правильно понимаю, та штука — это оружие древних, оно всё ещё у Чжойла и вполне возможно ваша встреча с четырёхруким, будет последней. Сама знаешь Шхлою в рукопашной равных не было, да только пулям на это было плевать — Лалтхи закончила говорить и уставилась на подругу.
— А ты с ним встречаться не собираешься? — спросила та.
— Сейчас в этом нет смысла, как только вернётся Тьйн, тот, кого зовут доктором, я поговорю с ним.
— И о чём же? — спросила Лалтхи.
— Об исполнении нашей части договора…
— Ты ещё не здорова!
— За то ты жива и вполне здорова, а этого вполне достаточно. Хватит уже бросаться на всех, твоя судьба не самая тяжёлая на свете, я вот несмотря ни на что не делаю, так как ты…
— Прости сестрица — Лалтхи стало стыдно, она покраснела и, несмотря на то, что подруга не могла видеть, Лалтхи служил укором её взгляд.
— Ты не у меня прощения проси, ты с древним поговори нормально. Мы не совсем в том положении чтобы отвергать их помощь, а она нам ох, как пригодиться. Да и сдаётся мне им о т нас совсем не только договор нужен, ты ведь заметила, что тот с четырьмя руками
— Ой, да ладно, не выдумывай…
— Чего тут выдумывать, ситуацией пользоваться надо, а то утечёт водичка, не поймаешь. И вот интересно а Тьйна тоже есть полезные вещицы так вот просто и не спросишь — задумчиво проговорила Лайшми. — А к слову, я из него старалась по максимуму полезного вытащить, но, честно говоря он много такого рассказывает, чего я понять не в состоянии, но кое что я всё же выяснила — девушка сделала драматическую паузу — так вот он говорил, что четырёхрукий был женат, но когда вернулся раненый с двенадцатилетней войны, жена его прогнала, даже на порог не пустила.
Лалтхи вдруг покраснела:
— Ох, жаль меня там не было. Я бы этой стерве задала. Я даже представить себе не могу, чтобы мама отца, который живой с войны пришёл вместо радостной встречи гнала. Уух… — девушку даже передёрнуло.
— А ты чего это, так расчувствовалась, а? — неподдельно удивилась Лайшми.
— Да нет, ничего такого. Просто подло это. Даже с нами с тобой так не часто поступали. Он-то чего такого сделал?! Парень, как парень. Страшный только теперь будет как Божий суд, но раньше-то он таким не был.
Глава 39. Поскреби Орден и увидишь страх
Андрей пришёл в себя, как всегда в таких случаях, без паузы. Только что он потерял сознание в крестовике и вот он уже рассматривает отползающую в сторону молочно-белую крышку медицинской капсулы. Как же всё-таки хорошо иметь объёмное зрение, достал уже этот плоский мир. Над ним появилось спокойное лицо Валентина Сергеевича.
— Ну вот, так будет лучше — как всегда, спокойно сказал доктор — а то, ты уж совсем в месиво превратился. Да, слушай, я тебе второй глаз зелёный поставил, он у меня непарный был.
— Ну, спасибо, удружил — мрачно ответил Андрей. Он сел в капсуле, разминая руки и ноги чтобы проверить, как слушается тело — И сколько прошло времени?
— На всё про всё двадцать шесть часов ушло.
— Быстро же вы, однако управились — удивленно сказал Андрей.
— Новые технологии и немного опыта — устало ответил доктор.
— Как моя броня?
— Я не то чтобы большой специалист, но сделал всё что мог. Впрочем, ты бы сам посмотрел, ты-то у нас по ремонту дока, не то, что я — всё так же спокойно сказал Голубев.
— Спасибо на добром слове — Андрей выбрался из капсулы, и, разминая затёкшие конечности, двинулся к зеркалу — что, по поискам Чжойла?
Из зеркала на него, ожидаемо, смотрел всё тот же самый он сам, правда, левый глаз теперь был зелёным. О, а ещё уши меньше торчали в стороны, ну да ладно переживём не впервой. В жизни Андрея не раз и не два случались и более радикальные изменения внешности, например, когда ему во время десантирования осколком в забрало прилетело. Тогда, кстати, у него голубые глаза и появились, раньше то были карие. В тот раз открывали две пачки голубых, и получилось два непарных, вот ему и поставили. В общем, как-то так. Ладно, не суть, видит он хорошо, а остальное мелочи.
— Да практически ничего — устало сказал Валентин Сергеевич — Беспилотники несколько раз засекали небольшие отряды подземельцев. Они спускаются в предгорья. Ни в одном из них Чжойла не было.
— Паршиво — сказал Андрей — умная скотина, что ты будешь делать…
Броню доктор починил так себе. Андрей провозился с ней ещё часа четыре, в значительной степени исправляя результаты починки Голубева. Сам Валентин Сергеевич в это время оказывал давление на койку.
Когда Андрей закончил, он забрался в привычное слизистое нутро экзоскелета. Немного размялся, что бы вновь привыкнуть к ощущениям и лишь, потом разбудил Голубева. Они, недолго прособиравшись, погрузились в крестовик и двинулись обратно к лагерю. С собой они взяли хирургическую капсулу, которую пришлось приделать на крышу шагохода. Десантное отделение оказалось полностью забито медицинской техникой.