Столкновение
Шрифт:
Дыхание вырывалось из груди Гвен с куда большим шумом, чем ей хотелось бы. Она совершенно не привыкла к мужчинам, которые вели бы себя так прямолинейно.
– Я...
– Тебе не обязательно что-то говорить, Гвен. Я могу почувствовать твой запах. Я знаю, о чем ты подумаешь еще до того, как мысль окончательно сформируется у тебя в голове.
Внезапно ноющая боль меж бедер показалась ей просто предательской. Конечно же, Лахлан знал, насколько влажной она стала для него. Как она желала его тело. Но она не могла просто взять и заполучить его здесь и сейчас. И почему
Гвен отвела взгляд в сторону, притворяясь, что слова Лахлана совершенно на нее не повлияли.
– Ну а между тем, что мы собираемся делать дальше? Останемся здесь, пока мистер Птичка не исчезнет?
– Боюсь, это наш единственный выход. К счастью тут припасено достаточно еды, хотя и нет никаких изысков. Мы сейчас перекусим и устроим тебя отдохнуть. Ты, наверное, устала.
– Это да, – подтвердила Гвен, – но я не столько устала, сколько запуталась.
Лахлан принес кое-что из продуктов с кухни: банку с консервированным супом, которую он поставил разогреваться на дровяную печь, и бутылку вина.
– Ну, все не так уж и плохо – произнесла Гвен, подходя к Лахлану и заглядывая ему через плечо. – А для собаки ты почти что ручной и такой хозяйственный.
Улыбка расползлась на лице оборотня.
– В мое время, тебя бы серьезно наказали за подобные слова, сочтя их оскорбительными, – ухмыльнулся он.
– А что приручить кого-то или заставить заниматься хозяйством – это преступление? – пошутила Гвен.
– Почти. Но запомни, что если ты когда-нибудь встретишь Рофа, то не следует называть его собакой.
– У меня сложилось впечатление, что он дракон.
– Еще одно заблуждение. Роф не дракон.
– Тогда кто же?
Лахлан не ответил. Вместо этого он направился в гостиную и принялся разводить огонь в небольшом камине.
– Нам нужно будет ночью сохранять тут тепло, – заметил он. – Утром я смогу вернуть тебя в Трэкиллинг, если это то, чего ты хочешь. Это рискованно, но если мы выйдем достаточно рано, то сможем выбраться отсюда без особых повреждений.
– Лахлан, – произнесла Гвен, присаживаясь на край старого кресла, стоящего перед камином. – Этот Капрал будет охотиться на меня весь остаток моей жизни?
Эта мысль только что пришла девушке в голову. Поиски собственных корней, обернулись для Гвен смертельной опасностью, и теперь ей нужен был кто-то надежный и достаточно сильный, на кого она могла бы положиться.
– Да, – ответил оборотень. Он даже не взглянул на нее.
– Понятно.
Перед камином лежал мягкий ковер, слегка потертый из-за множества ног, ходивших по нему за все эти годы. Гвен взяла подушку с кресла, шерстяное одеяло и легла на пол головой к очагу. Итак, она стала заключенной. И не только из-за того, что оказалась заперта в этом доме, но и из-за сложившейся безысходной ситуации.
Ее сокамерник не сводил с Гвен взгляда, он с нежностью смотрел на нее, возвышаясь над девушкой, словно был готов защищать ото всех бед. Наконец, Лахлан снял подогретый суп с печи и, вернувшись, лег рядом с Гвен. Он прижался к ее спине, обвив сильной и теплой рукой ее талию, и уже через минуту погрузился
ГЛАВА 9
8 октября 2014 года
Когда Гвен проснулась, солнечные лучи падали на пол сквозь стальные решетки на окнах коттеджа. Рука Лахлана все еще обвивалась вокруг нее, а жар, исходящий от него, окутывал ее тело подобно теплому одеялу. Гвен слышала его глубокое спокойное дыхание, чувствуя, как грудь Лахлана поднималась и опадала.
А затем она ощутила кое-что еще.
Сначала Гвен решила, что твердокаменная эрекция, прижимающаяся сзади, ей показалась, но чем дольше она лежала, постепенно приходя в чувства, тем все более отчетливо понимала, что все это происходило на самом деле: спящий Лахлан был возбужден. Массивный стержень, раньше дразнящий ее только своим видом, теперь делал это, прижимаясь к ней всей своей великолепной твердой длиной, заставляя рот Гвен наполняться слюной. Мысли о нем были восхитительными: потрясающий мужчина, красивый член. На мгновение Гвен задумалась, взвешивая все за и против того, чтобы впустить плоть Лахлана в себя. Было ли это так уж неправильно? Ни к чему не обязывающая связь с оборотнем из другого времени? Но он говорил о парах и ритуалах. Скорее всего, Гвен не могла просто воспользоваться им, а потом, бросив, вернутся в Штаты.
И в эту минуту, словно Лахлан во сне смог прочесть ее мысли, его рука чуть поднялась, обхватив ее грудь. О, милостивый боже. Гвен почувствовала, как ее соски затвердели от этого мягкого касания, и она задалась вопросом, осознавал ли Лахлан, что именно он делал.
Гвен потянулась к его ладони, слегка погладив ее, только чтобы посмотреть, проснулся ли Лахлан. Он тихо застонал и усилил свою хватку, прежде чем прижаться к Гвен снова. Его запах, ощущение его тела против ее были опьяняющими.
Наконец, Гвен освободилась из его объятий и отодвинулась, чтобы полюбоваться на Лахлана. Он лежал с приоткрытыми глазами.
– Все в порядке? – спросил оборотень, по-видимому, ничуть не смущенный своей огромной эрекцией, явно проступающей под тканью штанов.
– Хорошо, все в порядке, – произнесла Гвен, поворачиваясь, чтобы направиться на кухню. – Я просто проголодалась.
***
Разглядывая Гвен, Лахлан про себя пожелал, чтобы его твердый член хоть немного успокоился.
– Всему свое время, – сказал он себе. – Ты ждал так долго. Осталось подождать еще пару дней.
Запах Гвен был именно таким, как он помнил; восхитительный, сексуальный, опьяняющий. Когда Лахлан ложился возле нее, то мог бы позволить себе единственное удовольствие – лишь провести носом вдоль всего ее тела, чтобы полностью впитать в себя ее аромат. Но это привело бы к большему, а он не хотел принуждать Гвен к чему-либо. Был не вправе обладать ею, пока она не согласится на ритуал. И даже тогда было бы неправильно предпринимать что-то, пока он не приведет ее к Рофу.