Столкновение
Шрифт:
– Нет.
– Нет? А поподробнее об этом вашем «нет». Как по мне, так это слишком загадочно.
– Мне кажется, что вы и эта леди являетесь... близкими... родственниками, – вот и все, что произнес мужчина.
– Ладно, может быть. Похоже, у меня предки родом отсюда. Но, судя по всему, Гвендолин жила сотни лет назад.
– Образно говоря, это так. К тому же бармен ошибается насчет Рофа, скитающегося по руинам. Там бродит отнюдь не он.
Что-то странное было в том, как разговаривал этот мужчина, даже казалось, что он пришел из другой эпохи. А может это был просто какой-то
– Но судя по рассказам, кто-то все же бродит по этим развалинам, – произнесла она, нервно передвинув бокал на столе. Кем был этот мужчина, и почему он так уверенно говорил об этой легенде?
– Человек, бродящий по руинам – это рыцарь, отправленным Рофом, чтобы доставить Гвендолин в его королевство, тот, кто должен был забрать девушку у ее отца. Он единственный, кто оплакивает эту потерю.
– Ох. Так он был влюблен в нее?
– Да, был, – казалось, что каким-то образом его голубые глаза заблестели ярче, словно пронзая тело Гвен насквозь своим взглядом.
«Боже, как он это делает?»
– И любит и по сей день, – продолжил мужчина. Гвен почувствовала, что начала краснеть; создавалось впечатление, что он говорил именно про нее.
Она решила попросить его объяснить свои слова, но сила порыва испугала Гвен. И вместо этого она решила увести беседу в другую сторону.
– А что вы знаете о животных? Драконе и волках?
– Кое-что знаю, – ответил ее собеседник. – Но, возможно, лучше перенести этот разговор на другой день.
С этими словами он поднялся и пошел прочь, не произнеся больше ни слова. Гвен осталась сидеть на месте, чувствуя, что задыхается, а ее сердце колотилось как сумасшедшее без единой на то причины. Ей пришлось признаться самой себе, что что-то в его взгляде и голосе поразило ее так же, как потрясает многих людей великолепный вид гор во время захода солнца; когда тебе сложно поверить, что в мире есть подобная красота, но вот она – прямо перед тобой. К сожалению именно этот пейзаж заставлял ее коленки слабеть, а соски и развилку между бедер трепетать.
Мгновение спустя Гвен почувствовала, как в ней все больше зреет некая твердая решимость. Она допила пиво, взяла свой жакет и, бросив деньги за выпивку на стол, вышла из бара, собираясь посетить руины на холме.
А в самом темном углу паба «Голова вепря» мужчина бросил пару монет на стол и пошел к входной двери, двинувшись в том же направлении, что и американская девушка, которая только что покинула бар.
ГЛАВА 4
Гвен была задумчива, спрашивая себя в который раз, зачем собралась в этот поход. Не было никакого разумного объяснения тому, что она направилась к этим руина, кроме обычного удовлетворения собственного любопытства и, может быть, попытки отвлечься от мыслей о мистере великолепные-голубые-глаза. Это приключение можно было бы назвать охотой за сокровищами, по крайней мере, это давало Гвен отвлечься от переживаний и постоянного чувства одиночества, что окружало ее после смерти отца.
Во время прогулки, она мысленно вернулась к вопросам, что крутились в голове: почему Гвендолин стояла перед замком
Но самый главный вопрос, конечно, заключался во внешности Гвендолин. Почему она была так похожа на саму Гвен? Может она была одной из их родственниц, про которых Ивонн Дрейк писала в своем письме. Но, разумеется, это было не больше чем совпадением.
Продвигаясь вперед к руинам, утопающим в зелени, Гвен удивлялась, как так получилось, что с момента приезда в Англию, несмотря на огромное количество пеших прогулок и довольно скудное питание, она все еще находилась в той же форме, что и в первый день приезда в Корнуолл. Она всегда была пышечкой, и где-то в возрасте восемнадцать лет приняла тот факт, что никогда не будет худышкой. Даже более того, она начала предполагать, что стройная женщина, никогда не смогла бы познать радостей (или горестей), которые могут принести широкие бедра. Сейчас, шесть лет спустя, она, наконец, смирилась со своими формами. Ну, более ли менее.
Гвен чувствовала, как морской воздух и физические нагрузки, заряжали ее энергией. В кои-то веки облака разошлись, и солнце согревало ее своим теплом. А когда она подошла к развалинам на вершине холма, то они предстали перед ней во всей своей величественной манящей красе. Стены замка хоть и были почти полностью разрушены войнами, природой и человеческим пренебрежением, но все также возвышалась над землей. Кое-где еще сохранились арочные окна, хотя стекол в них давно уже не осталось, а местами можно было даже заметить уцелевший сводчатый потолок. Что-то в этом месте приводило Гвен в восхищение; что-то напоминавшее детский восторг, который наполняет каждого малыша, когда каждый день дарит ему все новые открытия, то, что повзрослев, мы все забываем, пока не столкнемся с каким-нибудь неожиданным приключением.
Гвен остановилась в центре развалин, желая изучить и с почтением поприветствовать некогда величественное строение, хотя это и казалось безумием. В конце концов, эти стены не являлись живыми существами. Но Гвен была одна и ощущала какую-то необходимость оповестить это место о своем присутствии.
– Приветствую вас, – тихо пробормотала она, положив руку на плоский камень ближайшей к ней стены. Он был холодным, несмотря на падавшие солнечные лучи.
– На твоем месте я бы к нему не прикасался.
Это был мужской голос, хриплый и немного пронзительный, он доносился из-за ее спины, хотя Гвен сразу и не смогла осознать, откуда именно. Она резко отдернула руку, впервые почувствовав страх.
ГЛАВА 5
– Почему нет? – спросила Гвен у пустого пространства вокруг нее.
– Они имеют привычку перемещаться. Я говорю про стены, – сказал таинственный голос с приятным мягким английским акцентом. – Иногда по собственному желанию. Передвигаются, меняются местами. Никогда не знаешь, вдруг одна из них в этот раз обрушится прямо на тебя.