Столько лет… Книга вторая
Шрифт:
– Ты что делаешь?– спрашивает мужчина, опасно, вкрадчиво, как притаившийся тигр.
Молчу и делаю свое "грязное дело". Соблазняю. Касаюсь руками сначала груди, ловя пропущенный удар сердца. Поднимаюсь выше, медленно смакуя давно забытые ощущения. Руслан буквально каменеет под моими ладонями, и едва я успеваю обхватить его плечи, как он перехватывает меня за запястья и сжимает до боли. Совсем не играючи и нежно.
Затягивает в квартиру и с разворота прижимает к стене. Захлопнувшаяся дверь погружает нас во мрак. Только рваное дыхание, жар тел и запах. Инстинкты обостряются
– Ты хочешь секса?– грубо мне на ушко, прихватив попутно мочку. Больно, но его близость была лучшим обезболивающим.
– Да-а,– выдыхаю уже ему в рот. Тело само выгибается, просится в объятия.
– Что, никто из партнёров твоего хачика не заинтересовался вдовушкой? Ай-яй-яй, оставили молодую, красивую без внимания. Как же так,– говорит, точно в дерьме купает, и параллельно блуждает горячими ладонями по телу.
Я хочу убежать от унижения, от его грубости и не могу, стоило бы задуматься, почему он меня сразу не прогнал. Ведь мог? Или нет? Но не до того мне: я впервые заполучила Руслана в полное свое распоряжение, и все мои чувства к нему во главе с гормонами взяли верх над моими страхами, осторожностью и рассудком.
Не отвечаю, действую. Наконец-то определяю, был он обнажен, когда открывал дверь, или нет. Соприкоснувшись обеими ладонями с голой кожей его ягодиц, в порыве возбуждения впиваюсь в них ногтями, заставив его зарычать от боли.
Тут же перехватывает мои руки и резким движением задирает вверх, жёстко зафиксировав над головой ладонью. У меня и до этого было все мокро между ног, а сейчас я очень явственно чувствую, как начинает стекать по внутренней стороне бедра.
– Ты вирус,– шипит он мне в губы, склонившись низко к моему лицу,– и я найду противоядие, чего бы мне это не стоило. Я излечусь от тебя, от этого наваждения.
Пригвождает меня свободной рукой за шею к стене. Должна чувствовать боль, наверное, а я только сильнее завожусь. И он тоже, я чувствую его эрекцию.
Делает вдох у виска, секунды без движения, и затем находит мои губы. Никакой нежности, ласки, мягкости. Вгрызается, засасывает, кусает, кажется, даже до крови: чувствую, как металлический привкус добавляет соли этой дикости между нами. Я и сама не более нежная, захватив его язык, посасываю его как одержимая, прижимаюсь низом живота.
– Ненавижу,– выдыхает мне в рот, глядя в глаза. Спасибо темноте, не вижу всего спектра его эмоций. Но прекрасно чувствую, как его разрывает от желания и ненависти. Реактивный коктейль. У самой не лучше: чувство вины, презрение к своей похотливой натуре и осознание того, что последует за этим буйством гормонов. Желать его сейчас неправильно, аморально по отношению к дочери, но я до смерти хотела Алана именно в эти минуты. Почему? Потому что больше возможности не представится.
Я сука.
– Знаю,– отзеркаливаю Руслана. Не могу ждать, опустив руку вниз, касаюсь его плоти, я настолько голодная до него, что едва сама не насаживаюсь на член. Заторможено понимаю, что пижама все ещё на мне. Скулю, ерзая по его торсу.
– Ненавижу,– уже громче и чётче, но с такой мукой похоти чеканит, что у меня мышцы лона вибрировать начинают.
– Просто секс, Руслан, здесь темно, давай сделаем вид, что не знаем друг друга,– несу бред, ведь мозг давно в состоянии желе. Я сейчас в убийстве принцессы Дианы признаюсь и даже не пойму этого.
– Больная, идиотка… и я не лучше,– роняет голову мне на плечо, обрушивая кулак на стену рядом с моим плечом. Он мог бы попасть в меня?
– Руслан,– выдыхаю ему на ухо, утыкаясь носом ему в висок. Дышу им, мурлыча, как кошка от валерьянки. Ладонями скольжу по этому до боли желанному телу. Мужчина весь каменеет.
ГЛАВА 14
Столько лет…
Не ощущать его, не слышать, не чувствовать его жар, не вдыхать его запах. Вот что есть наказание, вот что есть кара. Без его тепла, любви и ласки я была все это время заморожена. Сердце билось исключительно ради Евы, только она задавала частоту пульса.
Сейчас я словно через экспресс-разморозку прошла, кровь так вскипела, что голова закружилась. И сердце стучало столь часто и сильно, билось о грудную клетку, причиняя боль.
Он снимает меня с себя, и с пугающей скоростью стягивает шортики пижамы. Не озадачиваясь более никакими предметами одежды, возвращает меня на место, пройдясь горячими ладонями по обнаженным ягодицам, сминая их пальцами, задевая при этом мою плоть, заставляя резко выдохнуть, откинув голову назад. Едва наша плоть встречается лёгким касанием, в темноте раздается громкий рык, а по моему телу проходится "шаровая молния". Кажется, я кончила.
Слабо отдавая отчет в своих действиях, подаюсь вперед и, притянув его за шею, целую. Так, как мне этого хочется. Он не отвечает, просто игнорирует мой порыв, не касаясь меня. И мне уже кажется, что вообще сейчас меня бросит прямо здесь на пол и уйдет.
Отпускаю его, приготовившись перейти к разговору, наверное, пора заканчивать ночь сумасшествия и признать, что я ему безразлична. Ничего не было, совесть чиста. Почти, но я точно никому об этом не расскажу.
А Руслан удивляет… шокирует.
– Твою мать,– шипит он и тянется за мной, а потом и вовсе обхватывает сзади шею ладонью, касается моих губ своими. Оглушающе нежно, на секунду. Потому что я срываюсь и утягиваю его за собой. По прихожей просто разливается симфония звуков слияния губ, всхлипов и частых вздохов.
– Алан, пожалуйста,– шепчу ему в губы,– пожалуйста,– зарывшись пальчиками ему в волосы, царапаю короткими ногтями кожу головы.
– Ты этого хочешь?– шепчет в ответ, качаясь в меня, входя чуть-чуть. Дразнит.
– Да,– вырывается рыдание, бедра непроизвольно качаются навстречу.
– Хочешь?– еще одно движение, позволяющее ощутить его, но не заполучить.
– Да!– тяну его за волосы, кусая за губу.– Возьми меня,– шепчу ему уже на ухо, обдавая дыханием.
По его телу прокатывается ощутимая дрожь, а из груди вырывается низкий рык.
– Тогда держись,– последнее, что он говорит прежде, чем заполнить мое лоно. И не давая мне и секунды прийти в себя, качается все быстрее. Шлепки тел и тяжелое дыхание в темноте маленького пространства слышатся очень громко.