Столько лет… Книга вторая
Шрифт:
«Милая, если бы ты знала нашу с ним историю, ты бы понимала, что я не столько угроза твоему счастью, сколько гарантия того, что он от тебя не уйдет».
Да и кто променяет яркую, живую, красивую девушку на серую мышь типа меня? Я уже давно не ношу ни платья, ни юбки, исключение бывает только на отдыхе: могу надеть сарафан. Весь мой гардероб - это джинсы и майки, а также толстовки с ветровками. Я уже забыла, что такое каблуки. Мне даже на работе не нужно их носить. Дресс-код отсутствует. А из всей косметики пользуюсь лишь бальзамом для губ.
Пока ходим туда-обратно, Ева развлекает меня всякими вопросами, и я почти забываю о своих грустных мыслях. До тех пор, пока мы, возвращаясь к нашему временному жилищу, не проходим через детскую площадку, конечно же, оборудованную качелями.
– Мамоська,– дергает меня за руку чадо, упершись в меня просящим взглядом. Да, качели - это наша слабость. Поставив сумки на землю, усаживаю Еву на сиденье и осторожно раскачиваю. Погода не особо теплая, поэтому надолго ее не хватает, ручки замерзают. Я разрешаю ей еще побегать по площадке. Усевшись на скамейку, жду, пока она все вокруг обползает.
Снимаю бейсболку и поднимаю лицо к небу.
«Когда же прошлое останется в прошлом?! Я же не смогу сказать ему. Да, хотела, правда, хотела сказать о дочери… не знаю, может, перед отъездом. Просто, чтобы знал, чтобы не оказаться конченой сукой. А теперь как? Зная, что у него есть девушка, возможно, они пожениться собираются, а тут я с дитем влезу. Не могу».
Размышления прерывает мое сокровище, что с размаху плюхается мне на колени и что-то лопочет.
– Что, милая?– еще погруженная в свои мысли, не могу понять, что мне старается донести ребенок.
Оказывается, она познакомилась с мальчиком, в сторону которого сейчас усердно тыкала пальчиком.
– Чудесно, теперь будет, с кем играть,– отвечаю дочери,– а сейчас нам пора идти, хорошо? Мы вечером придем, да?
– Дя!
Помахав мальчику на прощание, идем домой.
Сварив по-быстрому дочери кашку, кормлю нас обеих обедом, затем мы отправляемся, наконец-то, за нашим багажом. Довольно долго ездим. По дороге и туда, и обратно немало времени потеряли в пробках. В результате, до детской площадки уже не дотянули. Заполучив свежее белье, я отмываю ребенка от «дорожной пыли» и переодеваю. Накормив, укладываю спать. Сама занялась разбором вещей, решив пока оставить грязные без стирки, потому как стиральная машина до сих пор вселяла в меня ужас. Гоня мысли о Руслане, забиваю голову делами, продумывая в очередной раз, что будем делать завтра. А на завтра у нас очень много дел.
С перерывом на дневной сон мы ездим по городу, собираем бумаги или делаем запросы. И если я к вечеру уже выжата как лимон, то доча еще рвется на площадку. Испытывая чувство вины за такое совсем не детское времяпровождение, кормлю ее, и мы идем гулять.
Пришлось озаботиться вопросом родства, а точнее тем, был ли еще кто-то в семье моей матери. Братья, сестры? Если выяснится, что кто-то есть, это сильно усложнит мою миссию. А я очень хочу покончить с квартирным вопросом как можно быстрее. Уже решила, что продажей будет заниматься риэлтор, как только разберусь с бумагами, отдам на продажу и уеду. Я не обратила внимания на шум с улицы, когда мы с Евой подходили к двери подъезда. И поэтому нос к носу столкнулась с Русланом и его… девушкой. Он шел первым, потому расстояние между нами оказалось минимальным.
Я даже извиниться не смогла, у меня дыхание не то что перехватило, оно просто пропало. Как будто кто-то душить начал, резко ухватив за горло. Пары мгновений хватило, чтобы в его глазах заметить искорки узнавания. По расширяющимся зрачкам стало понятно: меня почти раскрыли.
В отчаянии мотаю головой: «Пожалуйста, не надо».
– Ой, извините,– снова этот звонкий голос, дрелью всверливается в повисшую тишину.
– Да, простите,– отрывисто и сипло отвечаю, подхватив ребенка на руки, и проскальзываю мимо парочки.
Выйдя из подъезда, так и иду с Евой на руках, только на площадке «пелена» спадает. Отпустив дочь, падаю кулем на скамейку. «Какие шансы, что мне показалось? Какие шансы, что он не придет сегодня счеты сводить? Никаких».
Сосредоточив все свое внимание на дочери, которая перемещается от элемента к элементу, я все же упускаю момент, когда она падает. Основательно так падает, замаравшись едва не во весь рост. Но не плачет, а смеется, да, ей весело. Извалялась хрюшкой и веселится. Отчищаю ее, насколько возможно, с помощью салфеток. Идем домой.
Стащив с ребенка всю грязную одежду, бросаю ее в кучу того, что уже приготовлено к стирке. И посмотрев на все это безобразие, понимаю: знакомства со старым стиральным агрегатом уже не избежать. Вещей я много не брала, и чистые детские скоро закончатся.
Проведя все водные процедуры, мы заваливаемся спать. Завтра предстоит продолжение забега.
Дел так много наваливается, что даже дневной сон приходится пропустить. Хотя дочь и не жалуется, но меня все больше грызет совесть. И потому, как только заканчиваем с делами, идем кушать в кафе, а потом едем в ТРЦ с детской игровой комнатой. И ребенок набесится, и замараться негде.
Возвращаемся домой. Все, на что меня хватает, это попить чаю и дать ребенку фруктов.
Отправив дочь спать, иду в ванную. Пятнадцать минут душа вернут меня к жизни. Замотавшись в полотенце, выхожу из комнаты, и тут мой взгляд падает на кучку грязных вещей.
«Блин, все-таки надо постирать»,– проносится в моей голове. Сходив за домашними вещами, переодеваюсь и приступаю к освоению древней техники. И вроде даже получается, процесс пошел, однако, видимо, как-то неправильно пошел, потому что из стиральной машинки хлынула вода.
Вот зачем мне понадобилось связываться с этим железным чудовищем?! Наверное, техника только и ждала меня, чтобы сломаться в самый ответственный момент: во время полоскания.
В панике я побежала к Руслану, то есть, к своему соседу по площадке. В голове уже цифры щелкали, подсчитывая размер ущерба соседям снизу. Поэтому даже подумать не успела, что он может оказаться не один.
ГЛАВА 11
А вот когда открыл дверь (да, я была очень настойчива) и предстал передо мной в расстёгнутых джинсах и с голой грудью, потеряла дар речи.