Стон березы (сборник)
Шрифт:
— Вкусно?
— Очень.
— То-то… Мама, а что это бабушки не видно?
— Она, сынок, в Томск к бабе Насте поехала, обещала в субботу вернуться.
— А папа где?
— Он в школе. Ремонт делает. Забыла тебе написать, его директором поставили. Целыми днями там и пропадает. Да что ты дивчину на веранде держишь? Веди ее в дом, я сейчас подою, а потом петушка зарежу.
Они вошли в дом. Олег, показывая свое жилье, произнес:
— Будешь спать в моей комнате, а я в зале.
Но она, не слушая, с интересом разглядывала его
— Я не думала, что у тебя столько наград, — восхищенно произнесла она. — А насчет моих хором ты ошибаешься, у тебя уютнее.
Через час с работы вернулся отец. Увидев девушку, он засмущался и робко поздоровался с ней. К вечеру в доме было полно гостей. Сидя за столом, Олеся с улыбкой смотрела на простые лица сибиряков. Ей было легко и хорошо. До поздней ночи в доме не умолкали голоса. Олеся впервые слышала задушевные старинные песни. Олег несколько раз спрашивал у нее про усталость, но в ответ она отрицательно качала головой. Когда ушли гости, Олеся стала помогать Вере Сергеевне убирать посуду со стола. Вера Сергеевна, не скрывая своего восхищения, влюбленно смотрела на девушку. Та явно пришлась ей по душе.
Утром, проснувшись, Олеся прислушалась. Было необыкновенно тихо. Она оделась и вышла на улицу. Во дворе Вера Сергеевна ощипывала курицу. Увидев Олесю, она улыбнулась.
— Ты бы, доченька, еще поспала.
— Спасибо, я прекрасно выспалась. Вера Сергеевна, а где Олег?
— Он в школе, отцу помогает.
— А до школы далеко?
— Нет, рядом. Вон там! — Она показала рукой.
— А можно я к нему пойду?
— Нет, сначала позавтракаешь, а потом пойдешь.
— Спасибо, Вера Сергеевна, но я еще от вчерашнего не отошла.
Она вышла на улицу. Пройдя немного, увидела школу. Подходя к школе, услышала голоса. Возле сарайчика, рядом с отцом, стоял Олег. Отец сердито отчитывал сына:
— Смотри, сколько гвоздей ты мне испортил. Надо гвоздь забивать вот так, по шляпке. Тогда он не согнется.
— Папа, я только пару согнул, а ты уже кричишь. Из Москвы полную посылку гвоздей тебе пришлю.
— Дурень ты. Речь не о гвоздях, а об отношении к ним. Работу надо любить, а без любви толку не будет.
Приподняв голову, Валерий Дмитриевич увидел Олесю.
— Здравствуй, доченька. Пришла полюбоваться, как этот юноша учится молоток в руках держать?
— Доброе утро, — улыбаясь, произнесла она и села на бревно.
— Ты немного посиди, мы сейчас закончим, — попросил Валерий Дмитриевич.
— А много у вас учеников?
— С полсотни набирается. У нас начальная школа.
Закончив работу, Валерий Дмитриевич отпустил сына.
Они снова были вдвоем. Жизнь была прекрасна…
Спустя два дня Олег с отцом рано утром уехали на рыбалку. Олеся хотела с ними поехать, но Вера Сергеевна не пустила ее. "Тебя же комары живьем съедят!" Упоминание о комарах сразу отбило у Олеси охоту.
Просыпаясь, она выглянула на улицу. Вера Сергеевна подметала двор.
— Доброе утро!
— Здравствуй,
За столом, слушая смешные истории из жизни Олега, которые с юмором рассказывала мать, Олеся смеялась до слез. Они не слышали, как в сенцах открылась дверь и в дом вошла бабушка. Первой ее увидела Вера Сергеевна.
— А вот и наша бабушка, Екатерина Петровна, — вставая, произнесла она и пошла ей навстречу. — Мама, познакомься, это Олеся, она с Олегом приехала.
Олеся смотрела на высокого роста дородную седовласую женщину. Доброжелательно улыбаясь, та подошла к ней. Олеся встала.
— Здравстуй, внучка, — ласково произнесла Екатерина Петровна и, притянув ее к себе, поцеловала в лоб.
Нечаянно ее взгляд остановился на серьгах в ушах Олеси. Глаза словно заплыли туманом. Вера Сергеевна заметила, как у матери побледнело лицо. Увидев выражение ее глаз, она подскочила к матери.
— Мама, что с тобой? Опять сердце?
Но Екатерина Петровна продолжала неподвижно смотреть на серьги. Потом, неожиданно качнувшись, стала падать на пол. Дочь успела подхватить мать. Вдвоем с Олесей они положили ее на диван. Вера Сергеевна из тумбочки достала флакончики с лекарствами. Лицо у Екатерины Петровны было белое-белое. Дочь не выдержала и громко заплакала. Она, с трудом разжав зубы, влила лекарство. Немного погодя Екатерина Петровна открыла глаза.
— Мама, что с тобой? Что у тебя болит?
— Серьги, — тихо прошептали ее губы.
— Какие серьги?
Приподняв руку, она показала на Олесю.
— Мои серьги.
— Не может быть! — испуганно вскрикнула дочь. — Только не это. Мама, ты ошиблась!
Та отрицательно покачала головой. Приподнявшись, с ненавистью уставилась на Олесю.
— Откуда у тебя эти серьги?
Олеся, не понимая, о чем идет речь и чего хочет эта женщина, растерянно смотрела на Веру Сергеевну. Та в страхе молчала.
— Я спрашиваю, откуда у тебя эти серьги? — вновь спросила Екатерина Петровна.
— Дедушка подарил, — ответила Олеся.
— Сними, я хочу посмотреть. Там метка есть, крестик.
Под ее пронзительным взглядом Олеся вся съежилась и, повинуясь, покорно сняла и протянула ей сначала одну серьгу.
— Посмотри сама, есть ли крест на оправе, — бескровными губами тихо произнесла Екатерина Петровна.
Олеся посмотрела на оправу сережки. Никакого креста на ней не было.
— Нет, — тихо ответила она.
Вера Сергеевна, облегченно вздохнув, перекрестилась.
— Я же говорила тебе, ты ошиблась.
— Вторую сними! — потребовала старуха.
Олеся сняла вторую серьгу и взглянула на ее оправу. На ней был виден маленький нацарапанный крестик.
Екатерина Петровна забрала у нее серьгу, поднесла к глазам. Она увидела крестик. По ее щекам медленно покатились слезы. Откинув голову на подушку, она прикрыла глаза. Перед ее взором появился оперуполномоченный Козлов, и, словно наяву, она вновь ощутила боль в ушах.