Стоп. Снято! Фотограф СССР. Том 2
Шрифт:
Раскоп выглядит, как неглубокий фундамент дома, который целой толпой копают вручную. Ровные квадраты метров по восемь в каждую сторону разделены узкими стенами-бровками.
Студенты сидят на корточках и по сантиметру снимают дно детскими совочками. Если натыкаются на что-то, в ход идут зубные щётки и кисточки. Муторный и долгий процесс.
Романтика не здесь. Она в кострах, гитарах, самогоне из эмалированной кружки и поцелуях в малиннике. А здесь нудный труд, который интересен далеко не всем. Так что девчонки с удовольствием отлынивают.
–
– Много костей?
– Целых две!
– За кости тоже сгущёнку дают, – вздыхает Татьяна, – только нас теперь сюда не пускают. "Слоны" сами копают.
Татьяне руки не хватило. У меня их только две. Поэтому она ходит чуть в стороне и много вздыхает.
"Слоны" – это самоназвание старшекурсников. Здесь они и охрана и главная рабочая сила и самые квалифицированные специалисты. Ядро местных "альфачей". Моё присутствие они, до этого момента, старательно игнорируют. Но сейчас мы приближаемся вплотную.
– Юль, пойди сюда! – выпрямляется один.
Узнаю утреннего знакомого Серёгу. Сейчас он не здоровается. Равнодушно так разглядывает, и всё.
– Ну чего тебе? – отвечает Юлька, не сходя с места.
– Подойди, говорю, – злится старшекурсник.
На Юльке синие трикотажные шорты. Она подходит медленно, с ленцой, старательно виляя попой.
– Пошли после ужина за земляникой?! – говорит Серёга. – Я полянку нашёл удобную. Тебе понравится!
Смотрит при этом на меня. Детский сад, штаны на лямках.
– Так после ужина темно уже, – сообщает наивная Татьяна, – как её собирать в темноте?
– Наощупь! – скалится Серёга.
– С кем нашёл, с тем и собирай, – выдаёт Юлька.
– Так я с Вованом её нашёл, – не врубается тот, – ты чего?!
Парень хотел заявить свои права, а его только что прилюдно отшили. Кажется между этими двоими что-то наклёвывалось. Пока не появился наглый Алик Ветров с фотокамерой.
– Приятно провести время с Вованом! – Юлька равнодушно отворачивается, – Альберт, пойдёмте, я покажу, где наконечник нашли.
– Давайте лучше к делу приступим, – говорю, – а то солнце уйдёт.
Снимать согнутые в три погибели фигуры в ямах скучно. Убеждаю девчонок взять лопаты.
– Мы ими не копаем, – сопротивляются они.
– Здесь важен символ, – объясняю, – образ должен быть понятен сразу, с первого взгляда. Он должен отпечатываться в сознании.
Не понимают, но соглашаются. Ставлю их с лопатами в руках вдоль бровки. Против солнца в нарушение всех правил. Сам спускаюсь в раскоп. Снимаю снизу. Тёмные силуэты на фоне неба вырезаны контрастно, как на гравюре.
Девчонки позируют слегка дурачась. В кадре у меня хрупкие изящные фигуры и мощные штыковые лопаты. Контраст по свету, контраст по содержанию. Аватары Клио сошедшие в наш бренный мир. Богини Археологии.
– Из раскопа вылезь! – слышу сзади.
– Отстань, – говорю, – не лезь под руку.
– Ты чё, тупой?! – узнаю голос Серёги, – сам свалишь, или тебя пнуть для скорости?!
Глава 4
– Серёженька, уймись, – говорит Юлька, – не будь придурком.
В её глазах светится презрение, а ещё любопытство. Если Надя искренне переживает из-за конфликта, даже ладошки на груди сложила, то этой интересно, во что всё выльется.
Такие девушки отвечают за генофонд человечества. Это их миссия. В любую минуту они будут рядом с самым сильным, властным и перспективным мужчиной, который окажется поблизости.
Неважно, будет это главарь бандитской шайки, идущий по головам политик, или умница-стартапер в дурацкой клетчатой рубашке. Она станет для него самой ласковой и любящей кошечкой. И моментально предаст, как только рядом окажется мужчина ещё перспективнее. Это не подлость. Это естественный отбор. Психологию женщин писал Дарвин, а не Фрейд.
До сегодняшнего утра роль "вождя племени" выполнял старшекурсник Серёжа, и Юлька оказалась естественным приложением к его статусу.
Был, конечно, профессор Аникеев, и этот вариант тоже не исключался. Не зря студентки влюбляются в преподавателей. Механизм тот же самый. Но здесь до этого дело пока не дошло.
А ещё такие девушки обожают стравливать мужиков. Надо ведь посмотреть, кто из них действительно её достоин. Интересно, за кого она сейчас болеет.
Ситуация глупая и неприятная. Я надеялся, что статус фотокорреспондента страхует меня от любого силового воздействия. Поскрипят зубами местные и отступятся. Я недооценил уровень гормонов и дури в студенческих башках.
Смуглая оторва не только поманила своего кавалера всяким, но и, судя по всему, дала попробовать. А своё отдавать без боя тяжело и унизительно. Вот Серёжик и потерял берега. Но мне от этого не легче.
Драться я сейчас хочу меньше всего. Прежде всего у меня на шее камера, которая может пострадать. Рисковать аппаратурой мне не улыбается, даже ради любовных побед. Девушек я и других найду, а за новой камерой в Белоколодецк ехать. Цинично, но факт.
И всё же бегать в этой ситуации… западло. Так же, как и звать на помощь Аникеева, чтобы приструнил свою вольницу. Вон он стоит неподалёку, распушив бороду и красуясь перед Нинель. Этих двоих друг от друга сейчас только выстрелом из пушки оторвёшь.
Серёга старше меня и крепче. Не то чтоб я сильно его разглядывал, но машинально запомнил. Он сильно сутулится, но если распрямится, будет на голову выше. У него длинные и сильные руки. Ещё бы, столько лопатой махать! Если навалится и переведёт схватку в "партер", мне будет хреново. Такой и придушить может как котёнка.
Сам он в своих силах не сомневается. Я по-прежнему выгляжу худым и щуплым. Мышечную массу быстро не нарастишь, тем более в отсутствии правильных тренажёров и спортивного питания. Да я к этому и не стремлюсь. Никогда не был качком.