Stories, или Истории, которые мы можем рассказать
Шрифт:
— Ты уверен, что это был сульфат, а не тальк? — начат было Леон, развернув фантик с надписью «Базука Джо» и закинув розовый кусок жвачки себе в глотку. — Потому что я ничего не чувствую…
Терри зажал ему рот ладонью. Рэй услышал голоса еще раньше и присел на корточки, съежившись, как загнанный зверек. Леон попытался было вырваться, протестующе пробубнил что-то, а затем замер. Теперь и он услышал их. Терри ощущал, как к его вспотевшей ладони липнет «Базука Джо».
— Это свойственно человеческой натуре, — сказал кто-то внизу, и звуки голоса — задумчивого,
Друзья вжались в угол, вслушиваясь в каждый скрип дощатого настила. Тридцатый год. Это напомнило Терри о том, как говорили его дядья, его отец. Старая лондонская привычка — употреблять слова в единственном числе.
— Не знаю, Титч, — отозвался второй, более глубокий голос, и у Терри кровь застыла в жилах. Рэй и Леон уставились на него. Титч! Епрст! — Просто я терпеть не могу этих типов, вздуть бы их хорошенько…
— Войны были всегда, — продолжал Титч. Терри слышал, как они пробирались ощупью, отбрасывая в сторону куски разломанной мебели. Выслеживали добычу. — Англичане с французами. Немцы со всем остальным миром. Модники с рокерами. Скинхеды с пакистанцами. Викинги.
— Тони Кертис с Керком Дугласом, — вторил ему глубокий голос.
Рэй улыбнулся. Терри покачал головой. Раздался треск дерева.
— О чем ты, черт подери? — взревел Титч.
— «Викинги», — отозвался голос. — Хороший фильм. Тони Кертис и Керк Дуглас.
Снова грохот. В писклявом голосе отчетливо послышалась ярость.
— Керк Дуглас, мать его? Тони Кертис, растуды его туды?
Снова треск мебели.
— Ты что, придурок, думаешь, «Викинги» — это фильм?
— Я просто говорю. — В низком голосе проступали жалобные нотки. — Я просто говорю, Титч. Под ногами у Терри что-то зашуршало, и с содроганием он увидел крысу размером с кота. Крыса нахально совала нос в рюкзак Леона. Тот пнул ее носком ботинка, а Терри яростно схватил его за воротник кожаной куртки и встряхнул.
— Мне они тоже не нравятся, — произнес Титч примирительным тоном. — Мы существовали дольше, чем кто-либо. Они даже не похожи на людей. Странные какие-то. Очень странные. Носят нашу одежду, драп, но рвут все в клочья. Зачем это все? Или пытаются передрать нашу музыку — рок-н-ролл, но не могут сделать это как надо. Они говорят, они сотрут Тедов с лица земли. А нам это не по вкусу. Это неправильно. — Снова звуки падающих досок, разлетающихся вдребезги, жестокость в голосе. — Что они себе позволяют?
— Они просто издеваются, вот что они делают, — отозвался второй голос. — Собачьи ошейники, пакеты для мусора и по-дурацки выкрашенные волосы! — (Терри с Рэем одновременно посмотрели на Леона) — Мы не станем это терпеть!
Крыса вылезла из сумки Леона, вальяжно мусоля «Красную мглу», и засеменила в темноту.
— Что за черт? — пискнул Титч.
Теды притихли, напряженно вслушиваясь. Тишина была почти осязаема.
— Хочешь, я поднимусь? — спросил низкий голос.
— Нет, я сам. Ты пока
На лестнице раздались тяжелые шаги. Внезапно Терри ощутил у себя во рту крупицу амфетамина, которая застряла на полпути от носа к горлу и теперь вдруг пришла в движение. Он изо всех сил пытался сдержаться, но это не помогало — Терри почувствовал, что вот-вот чихнет, его просто рвало на части. Он открыл рот. Его ноздри раздувались. Кошмарный фыркающий звук поднимался по его горлу — и тут Рэй зажал ему нос двумя пальцами, и звук превратился в тихий выдох. Так они и стояли, замерев, — Терри ладонью закрывал рот Леону, Рэй держал Терри за нос. Их сердца колотились в груди, шаги на лестнице приближались. Они продолжали вжиматься в стену, пока не осталось пути к отступлению.
На последней ступеньке лестницы появился гигантский силуэт. Терри перестал дышать. Вспышка молнии, и Титч внезапно был освещен, массивное хмурое лицо, глаза, напряженно сканирующие помещение, челка, стоящая на его голове, словно перья в средневековую эпоху. Затем он издал смешок. У его ног сидела огромная крыса, обнюхивая ботинок, который был размером с космический корабль.
Титч, смеясь, начал спускаться обратно.
— Это всего лишь крохотусенький мышонок! — воскликнул он.
Они молчали до тех пор, пока не убедились в том, что Теды ушли.
Тогда они спустились на первый этаж, подошли к проему входной двери и выглянули в кромешную темень ночи. Терри вслушивался в голоса, удаляющиеся в направлении Уэст-Энда.
— Надо двигать.
— Да, — отозвался Леон, запихивая намокшие экземпляры «Красной мглы» в рюкзак. — Мне надо продать это, а потом еще успеть на Лени и «Рифенштальз». Терри улыбнулся.
— Ты действительно считаешь, что успеешь продать их до начала концерта? Кто ж их купит?
— Я куплю одну, — предложил вдруг Рэй, и Терри ощутил укол совести. Ему никогда не приходило в голову купить у Леона брошюру. Он смотрел, как Рэй отсчитывает монеты трясущимися руками.
— И мне тогда одну, — попросил Терри, вытащив из кармана горстку мелочи.
Леон радостно засмеялся, вручил им по брошюре и закинул рюкзак на плечо.
— А вечерок-то что надо! Ну ладно — до новых встреч в «Газете»!
С этими словами он пошел прочь, а Терри с Рэем, сжимая в руках «Красную мглу», провожали взглядом его фигуру, пробирающуюся по пустырю. Словно первый человек на Луне.
Терри посмотрел на Рэя.
— Хочешь еще нюхнуть?
— Не, мне достаточно.
Рэй уже чувствовал, как отступает наркотическая эйфория, а ее место занимают напряжение и резкий шум в ушах. Вот почему ему не нравились «спиды». За пьянящее блаженство и сладкий хмель, которые разливались по телу после приема, всегда приходилось платить. Рано или поздно наступал отходняк. Рэю нужно было принять что-то такое, что могло смягчить действие «спидов». Он промолчал, когда Терри погрузил ключ в пакетик, запрокинул голову и лихорадочно вдохнул порошок. Терри больше в спасении не нуждался.