Сторно
Шрифт:
Очнулся я в три часа пополудни от вибрации и писка рации спецсвязи. Я поднялся и включил приём.
– Валет вызывает Бора. Валет вызывает Бора.
– Здесь Бор. Пятьдесят пять.
– Сорок два. Извините, что разбудил.
– Вы что, подглядываете, что ли? – ухмыльнулся я.
– Ещё чего. Я и сам бы после такого боя придавил ухо минут триста. Теперь слушайте внимательно. Как я уже говорил, на западе сосредоточено крупное соединение в составе трёх тактических групп. Для усиления им приданы мехбат, танковая бригада, три воздушно-десантных, три аэромобильных бригады и головорезы нацгвардии. Среди них также замечены иностранные наёмники. Исключая танковые, артиллерийские и механизированные части, общая численность пехоты противника достигает 15 тысяч. Большая часть группировки сосредоточена в районе Барвинково и южнее. Меньшая группировка в Изюме, где в основном
Я убрал рацию и машинально проверил стоящие на зарядке аккумуляторы. Отошёл от машины, присел на поваленное дерево и задумался.
– Извини, Бор, не помешаю? – я оглянулся на подошедшего сбоку Поддубного, тоесть теперь уже Ополя.
– Нет. Присаживайся.
– Возможно, мой вопрос и неуместен, но скажи, вам не жалко людей, которых вы сегодня убили, ведь у них матери, жёны, дети?
– Типичный вопрос гуманитария.–И только потому, что он не показался мне хлюпиком, я передумал посылать его в пеший сексуальный поход, решив поставить точки над «ё». – По большому счёту именно сейчас это не имеет значения. Но, если ты так ставишь вопрос, давай разберёмся раз и навсегда, и не будем передёргивать. Безусловно, война – это весьма гнусное занятие, грязное и жестокое дело, но самое страшное, что оно естественное и… необходимое. По законам распределения Гаусса в любом обществе всегда в каждом поколении появляются социально крайние типажи: с одного края – экстремисты и живодёры, с другого – маргиналы и извращенцы. И, если общество мирно проживает два-три поколения, процент носителей таких крайностей становится закритическим. Исторически сложился механизм избавления общества от этого социального мусора – войны. Экстремисты взаимно уничтожаются, маргиналы и извращенцы не выживают и вымирают. К сожалению, в наше время в этот процесс вмешались общечеловеки и глобальные корпорации, мать их в паровоз. Используя методы НЛП, а также возможности СМИ, мировую паутину, искусство и тайные человеческие страсти, мировой олигархат стал ловко играть на этих инструментах, добиваясь своих корыстных целей. Главной их нынешней затеей стало перемешивание всех крайних порочных типажей с основным населением, что в мирное время в любом обществе неизменно вызывает общественный хаос, почему-то называемый толерантностью. Пользуясь новыми возможностями, мировые воротилы так наловчились промывать мозги оболваненному населению, что по своей прихоти получили возможность устраивать кризисы, войны, перевороты и революции, в ходе которых решали свои корыстные задачи. Вся беда оболваненных современных людей в том, что они сами, как покорные бараны, исполняют указания своих убийц, мучителей и палачей.
Теперь, что касается несчастных вдов и сирот, которые сегодня ночью появились и ещё появятся на Украине. Дело в том, что с точки зрения травы и корова хищник. Погибшие сегодня вояки сами добровольно избрали такую судьбу. Как только украинцы бросили в избирательные урны бюллетени за нынешнюю фашистскую киевскую хунту, они стали живыми мертвецами, поскольку не только приняли на себя ответственность за преступления этих мерзавцев, но и добровольно согласились стать пушечным мясом. А киевские заправилы, отлично зная, что их власть преступна, не остановятся ни перед чем, чтобы создать общественный хаос и в том мутном болоте замести следы своих преступлений. Проще всего и дешевле это сделать, развязав гражданскую войну и стравив население на национальной или религиозной почве. Тебе Ополь, как никому известно, как изменились современные украинцы, и горожане, и последняя деревенщина. Все они вдруг искренне возненавидели всё русское и самих русских. Причём эта ненависть истая, поднявшаяся из самых тёмных и потаённых глубин души, и вызвавшая отчаянный восторг. Помнишь, как у Высоцкого: «…чую с гибельным восторгом, пропадаю, пропадаю…». И теперь на Украине самой главной жизненной мотивацией стал девиз: «убей в себе русского». А я бы добавил, и не только в себе. И именно с этим лозунгом украинские матери, со слезами, крестя в след, отправили своих сыновей убивать женщин, детей и стариков Донбасса. А ведь ещё в святом писании сказано: «…по делам аз воздам…». Пришли убивать, получите той же мерой.
– Логично и во многом правильно, но жестоко, Бор. К этому надо привыкнуть.
– Только дураки думают, что в жизни есть единственный смысл. Надеюсь, ты так не думаешь, Ополь, или уже, Евгений? Ещё не поздно дать задний ход. Можете остаться. А мы пойдём дальше вершить справедливость, бороться с убийцами и карателями и принуждать обезумевших укров к миру.
– Да, ты что, Бор! Как ты мог так о нас подумать? Но вам проще, вы военные профи, а мне надо сознание поломать.
– Так зачем мучиться? Поезжайте в Донецк снимать репортажи из прифронтового города.
– Ты опять неправильно понял. Я и мои ребята уже всё решили и решений менять не собираемся. Пойду готовиться. Надо с винтовкой и автоматом разобраться, патроны подготовить.
Он ушёл, а я улыбнулся, подумав, что, как и мы, этот благополучный огурец разозлился на жизнь и начал потихоньку обрастать колючками, становясь кактусом. Закончив заполнять боевой журнал,яопять задумался о предстоящем рейде и очнулся от лёгкого толчка в плечо:
– Время, командир, 16-30.
В лагере все уже приготовились к выходу. Машины загружены, и люди только ждали команды.
– Внимание всем. Строиться!
Я не стал устраивать показуху с «равняйсь, смирно», и начал инструктаж:
– В 17-00 выступаем. Первая цель – Изюм. Там расположены два полевых лагеря ВСУ, базы подготовки новобранцев, а также большие склады боеприпасов и снаряжения. Нас там точно не ждут. Оттуда сворачиваем на юг и ночью атакуем крупнейшую группировку в Барвенково. Там на фактор внезапности уже рассчитывать не придётся. Связь у противника имеется, и они обязательно начнут дудеть во все колокола и звонить во все трубы. Плохо то, что в том районе они рассредоточены, поэтому придётся действовать решительно, стремительно, нахально и максимально эффективно. Нам помогут ночь и сами укры непуганые, самоуверенные и разобщённые. Дальше двигаемся на юг. В общей сложности придётся преодолеть с боями минимум четыре сотни вёрст по вражьим тылам. Задача почти невыполнимая, но и мы не лыком шиты. Вопросы? Нет. По машинам.
Глава 5
Вот уже и крайний перекрёсток остался позади. Встав на сиденье, я высунулся в люк и проследил взглядом удаляющуюся редкую цепочку ополченцев блокпоста, которые сначала с удивлением смотрели нам в след, а потом в прощальном приветствии вскинули вверх автоматы. И только тогда вдруг накатило понимание, что именно сейчас перед нами разверзлась бездна.
В тот момент я даже не взялся бы гадать, чем закончится наша авантюра, и потому непроизвольно нервы напряглись, как тетива. Видимо что-то такое отразилось на лице. Марк заметил, подмигнул и легонько ткнул кулаком в плечо:
– Не журись, командир, перебедуем, догоним, забодаем и затопчем.
А и впрямь, что толку мотать нервы зря.
Пустынное Изюмское шоссе убегало под колёса, и редкие встречные легковушки, едва увидев нас, немедленно шмыгали в любую подвернувшуюся щель. Видать за последние два месяца люди с ружьями постарались довести здешних аборигенов до полного отчаяния. Давеча услышал грустную байку, что на Донбассе у чёрных кошек появилась новая примета: если им дорогу перебежит бандеровец, то пути точно не будет.
У Краснополья мы встретили патруль укров. Я махнул им рукой, как бы приветствуя. Из ихнего БТРа тоже высунулась рука и слабо махнула в ответ. Мы пропылили дальше. Шум поднимать рано.
В шесть вечера на очередном перекрёстке мы наткнулись на вражеский блокпост. На левой обочине в проёме бетонных блоков, прикрытых мешками с песком, торчал ствол пулемёта. Вблизи дороги среди кустов стояли две палатки, возле которых перед дощатым навесом в бочке горел огонь. Чуть дальше на другой обочине за укрытием из бетонных блоков стоял БТР с украинским флагом на антенне.
Рука сжала рукоять пистолета, но показывать зубы пока не стоило. Пока не вышли на рубеж атаки, предосторожность вовсе не будет лишней. Вспугнуть противника проще простого. Значит, включаем режим «нахального бандерлога» и продолжаем скоморошничать. Я толкнул Марка в бок, и он высунулся из машины:
– Слава Украини. Бийци, я верно иду на Изюм? Клятые москали зовсим з пантелику збили.
– Героим слава. Идь дали. Через пьять километрив мисто. Там скриз наши.
– Добже, – Марк махнул им рукой, и мы покатились дальше.