Сторож сестре моей. Книга 2

Лорд Ширли

Когда появилась стюардесса с содовой водой, молодой человек заметил прозаическим тоном:

— Еще один костюм испорчен.

— Если вы назовете мне ваше имя и адрес, я прослежу, чтобы вам возместили ущерб. — Луиза вынула позолоченный карандаш.

— Какая типичная заботливость, миссис Тауэрс. Но лучше я сам вам сделаю костюм, чем позволю вам купить костюм мне.

Она недоуменно посмотрела на него, а потом вспомнила. Это был перуанский, или колумбийский, или какой-то латиноамериканский модельер — Дестина или как-то там еще, о котором она слышала от некоторых

своих друзей. Кстати, Хэрриет надевала что-то из его коллекции во время круиза, чем Луиза искренне восхищалась. Смутно она припомнила, что в «Мире моды» он был провозглашен самым ярким молодым дарованием, и вскоре после этого его пригласили в Париж работать у «Диора» или у «Риччи».

В его облике было что-то порочное, решила она: то, как брови сходились на переносице в широкую темную линию над черными, мрачными глазами, патрицианский нос и крупный рот с циничной усмешкой. Потом он улыбнулся. Улыбка преобразила его так же, как, по мнению Бенедикта, улыбка преображала ее лицо. У него были белоснежные зубы и чувственная, привлекательная улыбка.

— Дерек Дестина. — Он протянул руку.

— Луиза Тауэрс. — Она пожала ее, а затем с отвращением поглядела на свою ладонь, ставшую липкой от красного вина.

— Merde, — еще раз мягко повторил он. Он спокойно окунул свой носовой платок в содовую и вытер ее руку.

Хотя Луиза терпеть не могла разговаривать с незнакомыми людьми, Дерек Дестина оказался настолько интересным спутником, что оставшуюся часть пути она слушала, смеялась и отвечала на его болтовню и карикатурные описания раздоров между мастерами высокой моды и модельерами готового платья в Париже.

— Когда Дэвид Хокни узнал, что его рисунки вдохновили Марка Бохана на создание новой коллекции, он, никогда раньше не слышавший этого имени, спросил: «Кто он такой?» — Ему сказали: «Один из ведущих парижских кутюрье». Ответ Хокни был сенсационным. «Я тоже начну у всех красть идеи», — заявил он.

До того, как они приземлились, Дестина показал Луизе альбом рисунков изысканных моделей одежды и образцов ткани экзотических и ярких расцветок.

— Да они просто необыкновенны, — сказала она ему. — Для кого они?

— Вы умеете хранить секреты? — Он снова одарил ее улыбкой кинозвезды.

— Могу попробовать — если захочу.

— Ладно, тогда я все равно вам скажу. Я получил интересное предложение от «Элизабет Арден» — знаете, у них есть лицензия «Фенди» на духи и «Хлое» Карла Лагерфельда. Карл похудел на восемнадцать килограмм, все его подбородки исчезли, — Дестина искоса посмотрел на нее, — вместе с некоторыми интересными частями тела.

Он помолчал, рассчитывая на ее реакцию, но Луиза оставалась невозмутимой.

— Вероятно, вы не знаете, но «Элизабет Арден» тоже известна как открывательница талантливых модельеров. Много лет назад сама мисс Арден открыла Оскара де ла Ренту. — Впервые в голосе Дестины проскользнул оттенок уважения. — Именно она поддержала его, когда он впервые приехал из Санта-Доминго. Что ж, теперь «Элизабет Арден» принадлежит фармацевтической компании, «Лилии», или «Гардении», или как там она называется, и для респектабельности хочет сама немного заняться меценатством. И потому я еду в Нью-Йорк, чтобы послушать, что они могут предложить.

Луизу позабавило, что фармацевтический гигант «Эли Лилли» будто бы рассчитывает стать респектабельным, заключив контракт с Дереком Дестиной. Все-таки творческие люди совершенно не от мира сего, но судя по тому, что она только что видела в альбоме, этот Дестина был необычайно талантлив.

— Вас подвезти?

— Было бы замечательно.

Сотрудник авиалинии «Эр Франс» встречал ее у дверей «Конкорда», чтобы быстро провести через иммиграционные и таможенные службы. Дестина следовал за ней, как послушная собачонка. Когда они очутились в здании аэропорта, раздался крик:

— Дерри, Дерек, сюда, иди сюда!

Луиза заметила в последних рядах толпы встречающих высокого белокурого юношу, истерически махавшего рукой.

— Похоже, вас все-таки встречают.

— Вовсе нет, — без запинки ответил Дестина. — Я просто знаком с этим мальчиком. Должно быть, он встречает кого-то другого.

Луиза видела, как он небрежно помахал юноше, а затем быстро пошел с ней к ожидавшему ее лимузину.

— Я говорил серьезно, — тепло сказал Дестина по дороге в город. — Я с удовольствием смоделирую для вас костюм или что-то еще и подарю вам.

— Об этом не может быть и речи, но мне хотелось бы взглянуть на вашу коллекцию. — Луиза приняла решение. — Если вас не устроит предложение «Арден», возможно, вы предпочтете поговорить с нами.

Он широко улыбнулся.

— С огромным удовольствием. Не думаю, что мне захочется стать вашим соперником так скоро после нашего знакомства, — он снова искоса взглянул на нее. — Мне было бы намного приятнее работать с прекрасной женщиной, чем на когорту безликих денежных мешков в фармацевтической компании.

Тщательный подбор слов не ускользнул от нее — «с прекрасной женщиной» и «на когорту денежных мешков». Но она дала ему свою визитную карточку и сказала:

— Едва ли вы станете соперником, но, возможно, мы предложим вам кое-что интересное. Как бы там ни было, позвоните мне.

Дестина сначала быстро просмотрел стопку отложенной для него почты — последние номера нью-йоркских газет, в том числе и «Ежедневник женской моды» — и успел принять душ до того, как примерно час спустя в дверном замке его квартиры в южной части Центрального парка повернули ключ.

Дестина взглянул в зеркало, одобрительно отметив, как его коротко стриженные черные волосы, еще влажные после душа, прилегают к голове, подчеркивая ее скульптурные линии. «Римлянин», — как охарактеризовал его Бернард, тучный, неуклюжий текстильный мультимиллионер, в клубе исключительно для мужчин на улице Сент-Оноре. «Да, Понтий Пилат», — ответил один из умников с Седьмой авеню, который только в Париже отводил душу, возможно, поэтому был ненасытен и время от времени его приходилось утихомиривать, как взбесившегося быка.