Сторож
Шрифт:
Некоторое время Пайк пролежал на полу, однако больше никто не появился. Он взглянул на своего пленника — голова Хорхе свисала на грудь, большая часть лба отсутствовала. Пайк подошел к двери, его злило, что он потерял контроль над ситуацией. Вероятно, Луис услышал крики Хорхе — или его насторожили задернутые занавески, — так или иначе, человек, который мог стать для Пайка лучшим источником информации, теперь мертв. Из конторы снова вышел толстый менеджер. Пайк оттащил Луиса от простреленной двери и закрыл ее.
Он уложил пистолет в кобуру, обшарил карманы Луиса — сотовый телефон, ключи, двадцать четыре доллара и оторванный от газеты клочок бумаги с записанным на полях телефоном. Хорхе он обыскал еще раньше, забрав и его сотовый. Уложив все найденное в рюкзак, Пайк вернулся к окну. Толстяк зашел в контору. Сейчас он будет звонить в полицию.
Пайк торопливо прошел в ванную комнату. Уборщица оставила на крышке унитаза два обернутых в пленку стакана. Пайк отнес их к трупам. Приложив пальцы Хорхе к стакану, он снова обернул его пленкой. А проделывая ту же процедуру с Луисом, заметил у него на запястье часы, платиновые «Патек-Филипп», уместные на этом бандите не больше, чем бриллиант на куче навоза. Пайк снял с него часы, повертел в руках. На их задней крышке имелась гравировка: «Моему любимому Джорджу».
Уложив часы и стаканы в рюкзак, Пайк протер все поверхности, к каким прикасался, и бегом устремился в ванную — снаружи уже долетал вой приближавшихся к мотелю сирен. Пайк разбил пистолетом окно ванной комнаты, вылез в него и спрыгнул в узкий проулок. Забросив рюкзак на плечо, он побежал вдоль стены выходившего в проулок здания, перешел, достигнув улицы, на шаг и, когда появилась первая патрульная машина, уже миновал контору. По обеим сторонам улицы люди прятались за автомобилями. Пайк подошел к своей машине. От бордюра он отъехал как раз в тот миг, когда появилась вторая полицейская машина.
Пайк заехал в торговый центр неподалеку от Гриффит-парка. В ушах у него по-прежнему звенело от выстрелов, плечи болели. Перестрелка еще держала его в нервном напряжении.
На месте преступления на него ничто указать не сможет — до тех пор, пока кто-нибудь не сравнит пули, чего может и не произойти, а если произойдет, то спустя несколько недель. Хорхе и Луис станут еще двумя неопознанными трупами, обнаруженными в городе Ангелов.
Пайк перезарядил пистолет, потом просмотрел то, что унес с собой из мотеля. Телефоны могли дать ему связь с Мишем.
Сначала он взялся за телефон Хорхе, вызвал на экран меню, чтобы просмотреть его звонки. Хорхе звонил всего три раза, всегда на один номер. Скорее всего, догадался Пайк, на номер Луиса — в городе все они были людьми новыми, а Луис находился здесь уже давно и мог объяснить им, подумал Пайк, как до меня добраться. Он нажал кнопку повторного вызова — и тут же зазвонил телефон Луиса.
А вот Луис звонил много. Пайк пролистал длинный список вызовов, по меньшей мере дюжина их приходилась на Эквадор. В каждой записи о вызове указывался номер его адресата, дата и время звонка. На один номер, увидел Пайк, Луис каждый день звонил по пять-шесть раз.
Он нажал кнопку повторного набора. Человек, находящийся на другом конце линии, увидит номер телефона, с которого ему звонят, и решит, что это Луис.
Мужской голос ответил после четвертого гудка:
— Вы достали сукина сына?
Голос был низкий, звучный, такой вряд ли мог принадлежать заурядному гангстеру из Денвера или Эквадора. Это был голос образованного человека — со следами акцента, который, подумал Пайк, вполне мог быть французским.
— Алекс Миш? — спросил Пайк.
— Ошиблись номером.
Ответивший на звонок человек повесил трубку. Пайк снова нажал на ту же кнопку.
— Луис?
— Луис и Хорхе мертвы.
В голосе появилась опасливая интонация:
— Кто вы?
— Сукин сын.
Мужчина немного помолчал, затем спросил:
— Что вам нужно?
— Мне нужен ты.
И Пайк выключил телефон.
7
Когда Пайк позвонил ему, Джон Чен перепугался до колик. Пайк даже ответа его ждать не стал, просто пророкотал: «Встретимся через час снаружи».
Час спустя Чен вышел в вестибюль и через стеклянную дверь оглядел парковку. Он был уверен: Пайк свалит на него вину за пропажу пистолетов и на глазах у всех измолотит до смерти. Сквозь стекло он хорошо видел свой «тангмобиль», однако ни Пайка, ни его автомобиля обнаружить не смог.
Чен не понимал, как ему поступить. Может, Пайк уже приезжал, а теперь уехал. Может, и не приезжал еще, и тогда ему удастся смыться! И Чен бегом понесся к своему «тангмобилю», нажал на отпирающую замок кнопку, дверца прекрасной, сделанной в Германии машины отворилась, но тут…
…за спиной у него раздался голос Пайка:
— Джон.
— А-а-а! — Чен прыгнул в сторону, однако Пайк поймал его и дверцу придержал, чтобы она не закрылась.
— Садись в машину.
В руке Пайк держал черный рюкзак. Чен нисколько не сомневался — в рюкзаке лежит пистолет. Он вцепился в дверцу, как кошка в софу, и с мольбой в голосе попросил:
— Пожалуйста, не убивай меня, пожалуйста.
Пайк ткнул пальцем в салон машины:
— Не валяй дурака. Садись.
Втолкнув Чена в машину, Пайк обогнул ее и уселся на пассажирское сиденье.
Чен никак не мог оторвать взгляд от черного рюкзака.
— Это все федералы, они забрали пистолеты. Я бы проверил их, Богом клянусь. Я не хотел иметь дело с…
Договорить Чен не успел, ладонь Пайка прихлопнула ему рот.
— Ты же мой друг, Джон. Тебе нечего бояться. Я могу продолжать?
Чен кивнул. Друг?
И Пайк продолжил. Открыл рюкзак, подержал его перед Ченом.
Чен опасливо заглянул внутрь: