Стоун-Парк
Шрифт:
— Возможно.
— А о розах… Знаете что-нибудь?
— Ах, розы. Вот желтая роза, по мнению одних, — вестник разлуки, измены, а, по мнению других, — символ супружеской любви.
— Странное сочетание.
— Согласна. А Вам какие цветы больше всего нравятся?
— Розы… И теперь — еще и соцветия мирта.
Я смущенно улыбнулась.
— А вот душистый горошек означает деликатность, папоротник — доверие, нарцисс — фатовство, камнеломка — дружбу.
Я заметила, что Генри улыбается.
—
— Что же Вы, как могли такое подумать. Честное слово, мне очень интересно и я все запомнил.
— Да не уж то, — рассмеялась я.
— Да, так и есть. Мирт — читая любовь, фиалки — скромность, кувшинка — равнодушие и холодность, ноготки — ревность, желтая лилия — тщеславная гордость, базилик — богатство.
Я рассмеялась.
— Но, а что? Пусть будет по-нашему. Да? — улыбнулся в ответ Генри.
— Тогда уж благородство.
— Хорошо, базилик — благородство, душистый горошек — деликатность, папоротник — доверие, нарцисс — фатовство, камнеломка — дружба. Правильно?
— Почти, — засмеялась я.
— Как "почти"? А что не так?
— Да, все так, — все еще подавляя смех в себе, закусила я губку.
— Так бы и сразу. Хороший я ученик?
— Отличный.
— Спасибо.
Вновь время мчало куда-то, как неугомонное. Вновь стемнело. Вновь наступила пора прощания.
Но я знала, что наступит завтра — и мы вновь встретимся, вновь будем вместе.
Глава четвертая
Едва на часах пробило полдень, как в Демпсифилд въехала карета.
"Оливия," — раздалось в моей голове. Это она. Я бросилась на встречу.
Дверь распахнулась — и вышел Уолтер.
— Здравствуйте, мистер Демпси.
— Распорядитесь приготовить нашему гостю комнату. И да, мы очень голодны. Пусть поторопятся.
Вдруг за ним показалась фигура незнакомца. Тот улыбнулся и немножко склонился, приветствуя меня:
— Эдвард Мендвуд.
— Эмили Скотт.
Я заметила яростный взгляд Уолтера в свою сторону, взгляд, полный пренебрежения и негодования.
— А мисс Оливия?
— Эмили, неужели я непонятно выразился?
— Простите, что?
— Я дал распоряжение, сделайте милость выполнить.
— Да сэр.
Эдвард ухмыльнулся.
Да уж, в плену удивительного и безумно приятного общества с Генри, я и забыла, почему не люблю людей.
Я отправилась на кухню.
Время пролетело незаметно в круговороте хлопот и забот. Неожиданный приезд гостей выбил большинство нас, жителей поместья Демпси, из колеи. Все, казалось, превратилось в хаос и глупый калейдоскоп.
И только, когда Уолтер, Эдвард и сэр Томас уединились в кабинете, когда основные поручения и задания были выполнены, я поняла, что давно уже пропустила встречу с Генри.
Отправиться сейчас на фонтан было глупостью. Уже темно, и кто будет так долго ждать?
* * *
На следующий день, едва стрелки перевалили за три часа, я помчала туда, где уже давно были мои мысли и душа.
Но Генри здесь не было. Я сидела одна на фонтане, жадно прислушиваясь к малейшим шорохам. Никого. Прошло уже больше двух часов. Нужно возвращаться.
Я чувствовала ком обиды и боли в груди. Не знаю почему, мне хотелось плакать. Генри… Я, с бессмысленным взглядом и раскалывающейся напополам от мыслей головой, поплелась домой. Генри.
На следующий день все опять повторилось. Вот только слез я больше не смогла сдержать. Генри, почему ты исчез? Одна моя промашка, и то не по своей вине, — и ты пропал. Почему?
— Мисс Эмили.
Этот голос поразил меня, словно молния. Я обернулась, но здесь, в зарослях, ничего и никого не было видно, кроме самой природы: листья, ветки, буйные травы и лишь небо над головой.
— Кто здесь?
— Это я, — и вынырнул из гущи Эдвард. Дикий холод и отвращение завладели мной. Мне стало не по себе.
— Я решил прогуляться, и, неожиданно, наткнулся на Вас. Правда, забавно?
— Да.
— А Вы здесь что-то ищете?
— Нет, — поспешила соврать, скрыть правду, я.
— Тогда, если не секрет, что Вы делаете здесь одна среди этих зарослей?
— Прогуливаюсь.
— Ясно, — и он ступил шаг ко мне, оказавшись очень близко.
Вдруг Эдвард перешел на шепот:
— Мисс Эмили, с первого взгляда я был пленен Вашей красотой.
Я увидела, как его руки потянулись ко мне.
— Простите, — отдернулась резко, инстинктивно, и отупила назад.
— Эмили, я… я не могу…
— Мистер Мендвуд, пожалуйста, перестаньте, — заволновалась я. Я не могла поверить, в то, что вижу и слышу.
Но он ступил еще один шаг, оказавшись почти вплотную со мной.
— Эмили.
— Мистер Эдвард, — со злостью сказала я, желая остановить этот абсурд, и вновь попятилась, но вдруг что-то остановило меня — я уткнулась в дерево. Ловушка.
Тот лишь улыбнулся и ступил очередной шаг вперед, ко мне, уже уверенно протягивая руки, хватая меня в объятия.
Я почувствовала слюнявый поцелуй на губах, щеке, шее. Вонь, отвращение, мерзость, адский пожар в душе и теле. От ужаса меня всю затрясло. Я закричала.
— Перестаньте, Эдвард, перестаньте!
— Не сопротивляйся, глупенькая, — и его руки схватили меня крепко, прежде чем я попыталась выскользнуть.
Больно. Омерзительно.
— Пустите меня! Прошу! — я попыталась разорвать его объятия, попыталась ударить, отвлечь его, но безуспешно.
Рыдания с неистовством вырвались наружу. Я визжала: