Стоун
Шрифт:
Я не могу сдержать мурашки по коже, когда наблюдаю за ним,
стоящим там, тяжело дыша, во всем своем обнаженном сиянии с возбужденным членом.
Есть что-то невероятно сексуальное в знании того, что его тяжелое дыхание спровоцировано нахождением внутри меня.
– Черт, это было горячо, Сейдж.
– Он поворачивается ко мне с легкой ухмылкой на лице.
– Я буду носить эту форму дома каждую гребаную ночь, если из-за нее ты станешь врываться ко мне в душ.
Не могу сдержать
каким милым становится выражение его лица, когда парень смотрит на меня.
– Я сожгу ее, если понадобится,
– дразню.
– Не испытывай меня.
Улыбаясь, словно не верит мне,
он выключает воду и выходит из душевой, затем через несколько секунд возвращается назад с полотенцем и оборачивает его вокруг меня.
– Кэш, наверно, кончил только от твоих криков, пока я трахал тебя,
но этому придурку не суждено увидеть или почувствовать каково это, когда ты голая и возбужденная.
Найду что-то, что ты сможешь надеть.
–
Срань
Господня...
–
Я
улыбаюсь сама себе, вытираясь, пока
Стоун занимается поиском одежды для меня.
Я удивлена, что на самом деле пришла к нему в душевую, готовая заняться сексом, но и рада, что сделала это.
За всю свою жизнь никогда не чувствовала столько волнения и адреналина в своем теле.
Просто понимание, что за дверью находятся сотни людей, и что
Кэш дрочил только что рядом с нами на нас, трахающихся за стенкой,
вызывает желание сделать со
Стоуном безумные вещи.
Не
думаю,
что
готова отказаться
сейчас
от
этого чувства. На самом деле... я хочу его больше, чем когда-либо.
Глава двенадцатая
Стоун
Сегодня мой выходной, но я застрял с похотливой задницей Кэша,
который не может перестать обсуждать наш с Сейдж секс в душе,
произошедший два дня назад.
Клянусь, если его член встанет еще хоть раз, когда он упомянет как
Сейдж зашла к нему в душевую и оценила его хрен, я засуну его задницу ему же в глотку.
– Нужно было видеть, как увеличились ее глаза, когда она увидела мою мышцу любви, бро.
– Он бросает свой последний дротик в доску, затем идет забрать их.
– Если я правильно помню с ее стороны был даже факт прикусывания губы.
–
– Я толкаю его плечом, направляясь к желтой линии.
– Ее глаза увеличились, чтобы суметь разглядеть твой писюн.
Нетронутый моим оскорблением,
он подмигнул официантке и оценил ее попку, когда та проходила мимо.
– Ты хотел сказать зверя. Нет, ей определенно было все прекрасно видно,
и он стал мистером
Счастливчиком.
Решив игнорировать его задницу, прежде чем превращу его мистера Счастливчика в мистера
Чертовски Грустного, я бросаю свои дротики и смотрю время на телефоне.
– Я валю отсюда, мудак.
Кэш встает и бросает десятку поверх моей двадцатки.
– Я тоже, мужик. Есть хрень, с которой нужно разобраться. Слышал,
Сейдж освобождается через двадцать минут.
Я прохожу мимо него и даю сильный подзатыльник.
– Увидимся позже, ублюдок.
Он прав, Сейдж освободится через двадцать минут, и я надеюсь убедить ее провести со мной время.
После того, как мы уехали из
А.П.той ночью, она пошла в комнату,
спать, в то время как я всю ночь провел на балконе, охлаждаясь.
Сейдж работала вчера весь день, а я всю ночь, так что ко времени, как я пришел домой, она была уже в кровати.
Она оставила дверь открытой,
и я едва ли не потерял контроль,
когда прошел мимо и увидел, в чем она спала.
Легкая белая майка без лифчика под ней и бледно-розовые бикини, открывающие вид на ее идеально круглую попку.
От того, как ее твердые соски прижимались к ткани, мой член мгновенно напрягся в джинсах.
Я подумал было разбудить ее,
взяв сосок в рот и прикусив его, но решил, что это могло привести к удару по яйцам или оторванному члену.
Эта женщина очень темпераментная, когда дело касается ее сна. Я разбудил ее однажды, когда был пьян, и для меня это ничем хорошим не обернулось. Поверьте.
На протяжении двух дней на моем лбу красовался след от ее конверса, правда думаю я заслужил его своим подразниванием.
Мы оба смеялись, вспоминая это, много недель. Вообще-то, вся наша компания смеялась.
Но меня это не волновало,
потому что ее смех делал меня счастливым. Я бы позволял ей смеяться надо мной каждый день,
лишь бы она была счастлива.
Когда поднимаюсь на крыльцо с пиццей и крылышками, Сейдж только подходит к дому.
Она выглядит вымотанной,
словно не спала прошлой ночью, но тем не менее озаряет меня благодарной улыбкой,
когда показываю еду и подмигиваю.
– Ты читаешь мои мысли,
великан.
– Она отпирает дверь и толкает ее, позволяя мне занести еду.