Стоя под радугой

Флэгг Фэнни

Хейзел утверждала, что они однояйцевые близнецы, и одевала их соответственно, но это было не так. Ада, родившаяся на полторы минуты раньше, платья носила на размер больше и всегда была на десять фунтов тяжелее Бесс, но чтобы доставить удовольствие матери, они продолжали носить одинаковое – и одежду, и прически: завивали короткие волосы в мелкие завитушки и в парикмахерскую приходили в один день. Две добродушные, дружелюбные сестрички слыли в городе юмористками. Спрашиваешь, к примеру, одну – ответит другая. Они были настолько близки, что заканчивали друг за друга фразы. После нападения на Перл-Харбор Ада, которая всегда была храбрее сестры, приняла случившееся как личное оскорбление и на следующий день всех удивила. Она поклялась всеми силами помогать «стереть япошек с лица земли» и собрала чемодан. В эту клятву поверило большинство горожан, ведь в 1936-м Ада вывела женскую команду по софтболу в чемпионат штата. Ада имела некоторое представление о самолетах, поскольку встречалась с Верном

Саттлом, пилотом кукурузника, и потому записалась на программу подготовки летчиц ВВС США. Занятия проходили на Поле мести в Суитуотер, Техас. Подготовка была жесткой, многие выбыли. Аде приходилось несладко, но в письме домой она пожаловалась только на две вещи: слишком мало мужчин и слишком много насекомых.

Когда Ада поступила на военную службу, ее сестра Бесс развернула боевые действия на домашнем фронте. Она приняла на себя обязанности начальника офиса телеграфа «Вестерн юнион» в центре города, кроме того, стала добровольцем Красного Креста и все свободное время помогала раздавать еду на железнодорожной станции. Вскоре после начала войны Соседка Дороти организовала женский комитет по приему воинских эшелонов, проходящих через Элмвуд-Спрингс, чтобы их встречали горячим кофе, пирожками и домашним печеньем. Большинство солдат были просто напуганными мальчишками, старались храбриться, но все равно бросали в окна бумажки со своим именем и адресом в надежде, что какая-нибудь девушка станет писать им письма. В конце войны Элмвуд-Спрингс гордился тем, что ни один мальчик, бросивший в окно поезда такую бумажку, не остался без ответа. Всю войну девушки по вечерам часами отвечали на письма. С утра, накрасив губы помадой, они помечали конверты большим красным поцелуем. Сотни коробок с печеньем, пряниками, конфетами и вязаными носками были отправлены за море. В обязанности Бобби и Монро входило бегать по всему городу, собирать письма и приносить в почтовое отделение, чтобы отправить их с первой почтой. Мак Уоррен, симпатичный светловолосый парнишка, слишком юный для военной службы, был недоволен, что его девушка, Норма, пишет такому количеству солдат, однако молчал. Непатриотично ревновать к воинам. Солдаты, не успевшие до войны обзавестись своей девушкой, просили прислать карточку. В результате фотографии Анны Ли, Нормы, Петси Мэри и прочих девочек побывали в сражениях на другом конце света, радуя незнакомых ребят. За эти годы солдаты, которым редко писали из дому, крепко сдружились с подругами по переписке из Элмвуд-Спрингса. Но не все писавшие были молодыми девушками. Бесс Гуднайт, замужняя тридцатилетняя женщина, писала восемнадцати солдатам и подписывалась: «С любовью, Бесс Гуднайт». Всем своим мальчикам она послала фото Риты Хейворт. После войны несколько ребят приехали познакомиться с той, чьи письма так поддержали их в трудные годы. Все войны сводят людей, которые иначе могли бы не встретиться. Например, Ада Гуднайт, получив в 1943-м крылышки на погоны, поехала на выходные в Нью-Йорк и столкнулась там со знаменитостью – с настоящей голливудской звездой.

В тот вечер Ада вместе с девушками из ее эскадрильи отправились в город и оказались в одном известном ночном клубе, где ее пригласили танцевать.

Потом она рассказывала:

– В клубе «Эль Морокко» я танцевала румбу с кинозвездой и даже не догадалась. Симпатичный невысокий парнишка пригласил меня на танец и, когда я встала, схватил за руку и давай крутить. Дергал, швырял туда-сюда, мотал по всему залу, потом я наконец вернулась на место отдышаться, и тут – представляешь, Анна, – человек за соседним столиком и говорит: «Вы, может, не в курсе, девушка, но вы плясали румбу с мистером Джорджем Рафтом!» Какой дурой я себя почувствовала! Не только Джорджа Рафта не признала, но даже не поняла, что румбу танцевала!

После этого у Ады было много волнующих и опасных приключений. В обязанности ее эскадрильи входило летать над артиллерийским стрельбищем с длинной мишенью из белого шелка, чтобы наши солдаты могли упражняться в стрельбе по вражеским самолетам. Некоторые не слишком опытные снайперы нередко промахивались. Ада писала Бесс: «В меня столько раз попадали, что хвост самолета напоминает швейцарский сыр».

Жизнь родного города протекала, может, не столь ярко и опасно, как жизнь Ады, но все были сосредоточены на победе. Соседка Дороти подкорректировала свои радиорецепты, убрав из них вовсе или уменьшив количество дефицитных продуктов – сахара и жира, масла и мяса. Повсюду разбивали «огороды победы» [4] , а Док Смит был уполномоченным по гражданской обороне. Несколько раз они репетировали светомаскировку с отключением электричества, хотя мало кто по-настоящему верил, что японцы или немцы изменят запланированные маршруты ради того, чтобы атаковать Элмвуд-Спрингс. Но даже если не брать во внимание слабую угрозу авианалетов, годы войны, как и везде, принесли городу несчастья и перемены. В 1942-м футбольная команда выпускников школы Элмвуд-Спрингса после выпускного бала целиком записалась в добровольцы, и вернулись не все. Нордстромы, хозяева пекарни, потеряли своего мальчика Джина в битве при Иводзиме в 1944-м, несколько ребят из окрестных ферм тоже погибли. Некоторые

женщины и девушки постарше, кто подался на заработки в большие города, вернулись с амбициями и другим отношением к жизни. Ада Гуднайт сказала сестрам, что коли она смогла летать, значит, для женщин нет предела возможностей, – и доказала это. Она привезла домой мужа и гордо представила его всему городу, а вскоре открыла собственную летную школу. Парни возвращались с войны посерьезневшими. Но даже те, кто остался дома, повзрослели слишком быстро, и Анна Ли не была исключением.

4

Во время обеих мировых войн федеральное правительство призывало всех американцев обзавестись личным огородом.

В том возрасте, когда ей полагалось только бегать на танцульки, наряжаться и веселиться, она получила письмо.

24 октября 1945

Йоркшир, Англия

Дорогая мисс Смит,

С сожалением сообщаю, что Ваш друг, рядовой 1-го класса Гарри Кроуфорд, Армия США, сегодня утром скончался в госпитале от полученных ран.

Хотя я знала его не так долго, могу сказать, что он был славный парень и до самого конца служил примером храбрости и достоинства.

Если это принесет хоть малейшее утешение, знайте, что Ваши письма и фотокарточка доставляли ему радость вплоть до последнего дня. Поскольку я лично читала их Гарри, я решилась написать Вам и вернуть письма и фото, а также принести глубочайшие соболезнования.

Глинис Нил, медсестра,

Госпиталь ветеранов

Мать пыталась ее успокоить, но впустую, оставалось только сидеть и слушать всхлипывания Анны Ли.

– Ох, мама, мне так стыдно, я не ответила на его последнее письмо. Подумала – раз война закончилась, это уже неважно, напишу я или нет… А теперь поздно. Мне так плохо. Хочется умереть.

Вскоре после этого Анна Ли торжественно заявила семье, что приняла решение никогда не выходить замуж и посвятить свою жизнь работе медсестры. Мать ей сказала:

– Дорогая моя, это прекрасно, но давай подождем до окончания школы, а там будет видно.

Дороти и вправду не возражала. Как говаривала ее соседка, медсестра Руби Робинсон, «сестринское дело – хорошая, надежная профессия». Просто Дороти не была уверена, что Анна Ли не изменит своего мнения. В прошлом году Анна Ли объявила, что станет профессиональным конькобежцем и будет путешествовать по всему миру. Довольно странное решение для особы, которая ни разу в жизни даже близко не подходила к ледовой дорожке. Мама Смит тогда заметила, что девочка, видимо, пересмотрела фильмов с Соней Хени [5] .

5

Легендарная норвежская фигуристка, единственная трехкратная олимпийская чемпионка в женском одиночном катании.

Пташка Певчая

После войны народонаселение в городе почти не изменилось – появились лишь муж Ады Гуднайт и Марион с ребенком, невестка Нордстромов, которые поселились в их доме. Беатрис Вудс, известная своим радиопоклонникам как Слепая Пташка Певчая, переехала в Элмвуд-Спрингс весной 1945-го. Официально она была постоялицей Руби и Джона Робинсон и платила за комнату, однако приходилась Руби дальней родственницей. И для всего Элмвуд-Спрингса ее приезд был огромной удачей. Как сказала Соседка Дороти, «все оказались в нужном месте в нужное время».

Нужным местом в этом конкретном случае послужили похороны миссис Лилиан Спротт, старшей сестры Руби. Руби с Джоном поехали прощаться с ней во Франклин, штат Теннесси. Беатрис Вудс, племянницу Лилиан по линии мужа, попросили спеть на похоронах. В то время Беатрис с отцом жили на маленькой ферме за городом.

Слепая с рождения, Беатрис провела девятнадцать лет своей жизни практически не выходя из дому. Радиоприемник «Филко» был ее единственным окошком в мир. Кроме церкви по выходным да редких прогулок она проводила дни наедине с приемником и выучила много мелодий.

С того момента, когда она впервые спела в церкви, слава ее стала расти и быстро разлетелась по округе. Люди издалека приезжали послушать слепую девушку с голосом ангела. Однажды в воскресенье заезжий священник был растроган до слез красотой ее высокого, чистого, почти неземного голоса и сказал, что девочка поет, как певчая птица на рассвете. С тех пор ее называли не иначе как Слепая Пташка Певчая из Теннесси.

В день похорон Лилиан Спротт, когда священник подал знак, отец Беатрис провел дочку в белом платье по проходу, усадил на стул и положил ей на колени цитру. Она спела старинный церковный гимн «Кто-то ждет меня там, наверху» и закончила службу песней «Будет покой в долине».