Стоячие камни, кн. 2: Дракон судьбы
Шрифт:
Челядь бросилась открывать, хозяйка и две ее дочери встревоженно кудахтали, опасаясь то ли фьяллей, то ли разбойников, хотя что тем или другим делать на таком жалком хуторе?
Но через несколько мгновений и Хёрдис насторожилась: нежданных гостей было слишком много. Двор быстро наполнялся людьми, она слышала несколько десятков голосов одновременно. Это уже слишком! Должно быть, какой-то из хёльдов с дружиной попал в эту же ловушку! С одной стороны, хорошо, что войско Фрейвида недосчитается еще нескольких десятков человек, но с другой – как они все тут разместятся на целых три дня? И не узнает ли ее кто-нибудь? Хёрдис понимала, что стала достаточно знаменитой особой в этой
Не привлекая внимания среди всеобщей суеты, она поднялась с места и скользнула в самый дальний темный угол, к дощатой перегородке, за которой помещался скот. Скорчившись на клочке сена в углу, Хёрдис закуталась в накидку и стала совсем незаметной, слилась с темной стеной. Пусть все угомонятся, а потом нужно будет как-то выбираться отсюда! – быстро проносилось у нее в голове. Даже снять заклятье, если другого выхода не будет. Связанные ремешки были спрятаны у нее за пазухой, и развязать их можно когда угодно. Если только…
И вдруг внутри у Хёрдис что-то оборвалось, и сердце превратилось в холодный родник неуправляемого страха. Еще в сенях она услышала шаги, знакомые и грозные, как шаги того великана, что повстречался ей в Медном Лесу. О, она предпочла бы великана, да хоть самого Фенрира Волка! Только не…
Через порог шагнул высокий широкоплечий человек с длинными руками и спутанными поредевшими прядями рыжеватых волос, падающих из-под капюшона на плечи. Ни с каким другим она не спутала бы этот буро-зеленый плащ и эту большую бронзовую застежку. Хёрдис сжалась, желая стать меньше мыши, у нее перехватило дыхание от ужаса и ощущения безвыходности. Судьба предала ее, погубила, когда она уже считала себя победительницей.
Фрейвид хёвдинг вошел, ошалевшая от такой чести хозяйка стала суетливо приглашать его к огню, ее дочери тащили гостям полотенца и воду. Они не отличались учтивостью и знанием обычаев гостеприимства, робели перед таким знатным вождем и своей суетой только мешали ему и друг другу. А Хёрдис не видела никого, кроме Фрейвида. Он был всего в нескольких шагах от нее. Тесный дом наполнился людьми, под крышей висел гул голосов, свободного места уже не было, но Хёрдис казалось, что все это морок, наваждение, а настоящих людей здесь только двое – она и Фрейвид. И что вот-вот он увидит ее так же ясно, как она видит его. Весь этот дом, весь мир с тягучей тоской неизбежной гибели медленно и беззвучно пополз куда-то вверх, отрываясь от земли, дрожа, как густой дым от сырых дров…
Каждое мгновение казалось нестерпимо долгим, Хёрдис задыхалась. Вдруг она сообразила, что от страха просто забыла дышать, и это внезапно рассмешило ее. С легким треском мир снова осел на землю, обрел прежние очертания. Отдышавшись, Хёрдис немного пришла в себя, решилась оторвать взгляд от Фрейвида, севшего к столу на дальнем, хозяйском, конце стола, и стала разглядывать его спутников.
– Да, Асгрим! – сказал один из них, сидевший рядом с Фрейвидом, высокий бородач с длинными темными волосами и простоватым лицом умного человека, которому мысли даются безо всякого труда. – Расспроси твоих домочадцев – давно ли ушла та женщина, о которой мы говорили?
– Йорейда? – переспросил Асгрим, и Хёрдис сильно вздрогнула. Пронзительный порыв ужаса снова взметнулся в груди, перед глазами блеснула сталь острого клинка, мир задрожал, как будто она стоит на ледяной грани пропасти, полной холодной пустоты, и вот-вот упадет.
– Йорейда? – повторила жена Асгрима. – Да она не ушла. Сказала, что поживет дня три-четыре. Да вон она сидит.
Хозяйка обернулась к тому месту, где Хёрдис сидела перед приездом Асгрима и гостей. Все повернули головы вслед за ней, потом стали оглядывать дом.
– Вон она! – услышала Хёрдис непонятно чей голос и тут же ощутила на себе десятки пристальных любопытных взглядов, похожих на острия копий. И все эти копья были сейчас направлены прямо на нее.
– Где? – переспросили разом Фрейвид и тот темноволосый. – Эта?
За те мгновения, что шел этот разговор, Хёрдис сумела собраться. Внутри нее заработала какая-то новая сила: она не знала, просто не знала, что делать, но таинственные духи, избравшие ее своим обиталищем, сами делали свою работу. Застыв и не ощущая своего тела, Хёрдис словно глядела на себя со стороны, глядела глазами всех этих людей и видела высокую худощавую старуху с морщинистым коричневым лицом и прядями седых волос, выбившихся из-под темной головной повязки с короткими концами в знак вдовства. Она видела у себя на коленях сложенные руки с грубой морщинистой кожей, с набухшими венами и распухшими суставами. Ей было страшно, потому что впервые она с такой ясностью ощутила в себе эти чужие силы. И в то же время она осознавала, что это единственный путь к спасению, и старалась не дышать, чтобы не помешать их работе и не разрушить этот хрупкий морок.
– Да нет, это не она! – Прищурившись, сам Асгрим вгляделся в угол и покачал головой. – Та ведь была молодая, вы что, уже все забыли? Что бы вы без меня делали с такой-то памятью? Это какая-то старуха, я ее вижу в первый раз. Откуда она явилась?
– Здесь не было никакой старухи! – с изумлением ответила ему жена.
Это была крупная женщина ростом выше самого Асгрима, но сейчас она смотрела на неведомо откуда взявшуюся старуху с испугом и нервно оглядывалась на мужа, явно желая спрятаться за его спину. Она любила разговоры о колдовстве, но столкнуться с ним на самом деле оказалось слишком страшно. В мирный дом вошла чужая, темная и угрожающая сила, и сам дом стал принадлежать ей.
Челядь шепталась, тараща глаза на Хёрдис, и держалась за амулеты. А Хёрдис едва могла вздохнуть от напряжения – те глубинные силы вдруг взяли и переложили всю тяжесть этой новой ворожбы на ее собственные плечи. Откуда-то Хёрдис знала, как поддержать свой новый облик в глазах тех, кто на нее смотрел, но с непривычки это было чудовищно тяжело! Горячие капли пота выступили у нее на лбу, смочили волосы, и она с ужасом ждала, что они вот-вот потекут вниз по лицу, смывая морщины и красноватые прожилки на щеках, заменившие молодой румянец… Эта борьба отняла у нее все силы, не оставила места даже для страха перед Фрейвидом, и сейчас ей казалось главным – сделать еще один вдох и не дать соскользнуть с лица этой старческой личине, в которой было ее единственное спасение.
А Альрик Сновидец поднялся с места и подошел ближе к Хёрдис.
– Откуда ты пришла, женщина? – учтиво спросил он. – Как твое имя, куда и откуда ты идешь?
– Хотела бы я знать, как она попала в мой дом? – сварливо заявила хозяйка. Голос ее слегка дрожал, но под защитой мужа и стольких знатных гостей она поднабралась смелости. – Как она попала к моему очагу, если я впервые ее вижу?
У Хёрдис мелькнуло ощущение, что есть способ заставить хозяйку все это «вспомнить» и даже вообразить незнакомую гостью своей долгожданной родственницей. Она представляла, как это сделать, но сил у нее не было даже на то, чтобы быстро придумать какое-нибудь имя и произнести его. «Не молчи! – истошно вопил внутри нее какой-то пронзительный голос. – Говори же что-нибудь, ну!» Хёрдис задыхалась от напрасного усилия разжать губы, но не могла издать ни звука.