Стоячие камни, кн. 2: Дракон судьбы
Шрифт:
Фрейвиду все это казалось слишком подозрительным: весь день держа в мыслях Хёрдис, он был настороже и не удивился бы любому колдовству. Вырвав факел из скобы на стене, он шагнул к темной фигуре, скорчившейся в углу, и осветил ее. Хёрдис невольно дернулась, пытаясь спрятаться от света. Фрейвид вонзил в нее грозный и пристальный взгляд, и Хёрдис пронзил смертельный страх. Под взглядом Фрейвида ее новый обманный облик сползал и растворялся, как снег в горячей воде…
– Ты-ы-ы! – не то воскликнул, не то провыл Фрейвид, и в глазах его Хёрдис видела изумление, гнев, ужас – страшную смесь, которая для нее означала одно: гибель.
Мигом оцепенение спало с нее, она резво вскочила на ноги и метнулась в сторону; Фрейвид вздрогнул от неожиданности и отшатнулся, но тут же взял себя в руки и выхватил из ножен меч. Разведя в стороны руки с мечом и факелом, он огнем и острой сталью отрезал Хёрдис все пути к бегству, зажал ее в угол, но сам не подходил ближе трех шагов. Хёрдис стояла у стены, вжавшись спиной в угол и с ненавистью глядя на Фрейвида. Из-под верхней губы ее поблескивали острые белые зубы – сейчас она готова была кусаться, как зверь.
А Фрейвид стоял неподвижно, вызывая страх и недоумение в сердцах смотревших на него людей. Один взгляд ведьмы околдовал его: ему вдруг показалось, что он видит самого себя, что его собственное, ненасытно-жадное честолюбие, его настойчивость и упрямая жажда любыми путями добиться своего смотрят из глаз этого существа, которое он сам произвел на свет. Он как будто смотрел в глаза самому себе, и это ощущение не давало ему занести руку для удара – как страшно бывает бросить камень в воду, в которой ясно видишь собственное отражение.
Хёрдис Колдунья и Фрейвид хёвдинг стояли друг против друга, каждый со своей ненавистью и своим оружием, а люди в тесном доме жались к стенам, не отводя глаз и не смея вмешаться. Эта схватка была недоступна пониманию посторонних, как и все, что творится внутри человеческой души, то согласной, то спорящей сама с собой.
– Чего же ты ждешь, хёвдинг? – тревожно воскликнул Эйвинд. – Убей ее!
– Мешок, мешок ей на голову, скорее! – тревожно и торопливо зашептал еще чей-то голос. – Скорее! А то она своими глазами всех нас погубит, видите, даже хёвдинга сковала! Дайте мешок! Вон, в углу, где корзина! Высыпь эту дрянь, скорее, Болли, что ты возишься!
Кто-то суетился в поисках мешка, но подступиться к ведьме никто не смел.
Фрейвид вздрогнул, словно его разбудили, но и Хёрдис опомнилась. Мысль ее металась, не находя ни единого способа спастись, но таинственные силы, проснувшиеся в глубинах души, снова подали голос. Кто-то изнутри подсказал Хёрдис, что делать. Огниво на груди казалось тяжелым, горячим и живым. Неосознанно, без слов, Хёрдис отдала ему приказ. И вдруг стены дома покачнулись, затряслась крыша, на пол и на головы людей посыпалась труха.
Раздались крики ужаса – казалось, дом сейчас рухнет и погребет под собой всех. Каждое бревно в стенах выло особым низким голосом, крыша трещала и скрипела, седые пряди мха летели из щелей на пол, как будто стены плевались. Люди бестолково дергались, закрывали головы руками, возникло общее движение, еще миг – и обезумевшая толпа кинется в двери, тесня и давя друг друга.
– Стойте, стойте! Не бойтесь! – Альрик годи вдруг раскинул руки, как будто хотел в одиночку подхватить и удержать падающую крышу. – Не бойтесь, ничего нет! Это морок, просто морок! Она отводит глаза!
И тут же треск и шатание дома прекратились, словно тень пробежала и ускользнула прочь. Дом стоял прочно, как и полагалось. Под крышу взлетел общий крик – облегченный, изумленный, негодующий.
– Надо завязать ей глаза – она заставит нас увидеть еще и не то! – сказал Альрик и поднял со скамьи полотенце, которое ему поднесли вытирать руки. – Давайте, Эйвинд, Гейр, – не бойтесь ее, она ничего вам не сделает! С завязанными глазами она будет бессильна.
А ведь это правда! – стремительно пронеслось в мыслях у Хёрдис, пока она смотрела, как двое, трое мужчин во главе с Альриком приближаются к ней. На лицах у них отражалась боязнь, смешанная с решимостью. Сильные мужчины до дрожи боялись ведьмы, но воины были с детства приучены преодолевать свой страх. Она не могла собраться с мыслями и силами: мешали близость Фрейвида и злость на этого провидца, который почему-то не поддался мороку.
Она еще ничего не придумала, а Альрик сделал какое-то движение, подал знак, и трое мужчин разом набросились на нее. Хёрдис хрипло и отчаянно вскрикнула, с силой вжалась в стену, словно хотела в нее войти, пыталась извернуться, но множество сильных рук вцепилось ей в запястья и плечи, кто-то набросил на лицо полотенце и крепко завязал. Ярость вспыхнула в ней с такой свирепой силой, что весь мир исчез в огненной вспышке; Хёрдис не ощущала ни своего тела, ни держащих его рук.
И вдруг мужчины с криками отшатнулись от нее. Полотенце на голове Хёрдис разом вспыхнуло и мгновенно сгорело. Сама Хёрдис даже не успела заметить огненное облако, обнявшее ее голову и в тот же миг пропавшее; легкий серый пепел осыпал ее всю и исчез. И она снова стояла в углу, прижавшись к стене, тяжело дыша и показывая зубы в уголке рта.
– Осторожнее! – тревожно, но не теряя головы, призвал всех Альрик. Бегло оглянувшись, он убедился, что Фрейвид стоит совсем рядом, держа наготове меч и факел, и продолжал: – Это очень сильная ведьма. С ней нужно быть осторожнее. Это…
Низкий свирепый рев потряс вдруг стены дома. Он шел откуда-то снаружи, и воображение каждого тут же нарисовало страшное чудовище, дракона, оголодавшего за века. Раздались вскрики, люди с ужасом оглядывались на дверь, и каждого давил и пригибал к земле необоримый страх.
– Не бойтесь! – уверенно кричал Альрик, перекрывая вопли и даже сам драконий рев. – Это снова морок! Вам только кажется!
– Отойди, Альрик! – крикнул Фрейвид. – Довольно! Я отрублю ей голову!
Фрейвид наконец сбросил с себя наваждение и шагнул к Хёрдис, торопясь разделаться с ней, пока снова не начал видеть в ней самого себя. Но Альрик не подпустил его к ведьме.
– Ты не убьешь ее сейчас! – строго сказал Альрик. – Ее не возьмет оружие. А с открытыми глазами она не умрет вовсе, ее дух будет преследовать нас бесконечно и всех передушит во сне или лишит рассудка. Сначала ее нужно обезвредить.