Стоящие за твоим плечом
Шрифт:
– Совил это… Старый. Барсэг ему жилы на ногах порвал – оттого и крови много вытекло. Вот он и ослаб… Не смог далеко уйти. Я раны посмотрел… Странно…
– Чего странного-то? Кот же! Чуток менее рыси – а та, например, может здорово человека когтями исполосовать! Так и не обыклый же кот – эвона какой он у тебя здоровенный-то!
– Раны не закрылись – а тако не должно быть! Человек ли, зверь – у всех рана когда-никогда, а затягивается! – старик покачал головою.
– Так это… Однако ж… И раны вельми обширные… – протянул Игорь и усмехнулся. –
Дед призадумался.
– И тако может быть… – тут он кивнул в сторону совила. – Сжечь его надобно. Даже мёртвый – он опасен! Много кого к себе привлекает… И не всяк пришедший тебе другом будет!
– Распоряжусь, – согласился боярин. – Ин, верно глаголешь, мне и самому с ним рядом неуютно…
Костёр запылал уже к вечеру – дров натащили изрядную кучу…
Трещали, сворачиваясь в жарком огне ветки, взлетало к небу яркое пламя.
И нехороший дух пошёл от костра, народ аж назад попятился. Но совсем не ушли, воевода накрепко приказал – смотреть в оба! Чтобы ничего не уцелело бы!
Угли копьями поворошить, всё тщательно проверить…
Посмотрев на яркое пламя, старик повернулся и пошёл в деревню. Там, около безмолвного кота он и остался. Даже вечерять не пришёл…
Игорь не приставал к нему ни с какими расспросами – зачем?
Захочет – скажет сам. А не захочет…
Кто ж ему судия?
Выйдя поутру во двор к колодцу, боярин, было, нахмурился – на лавке сидел один из отроков, коего наладили смотреть за Барсэгом.
Почто он тут?
Но тот быстро приподнялся, ломая шапку перед старшим.
– Говори! – кивнул воевода.
– Так это… Помер-от кот… Ночью и окочурился… Дед сказал, мол, боярина не беспокой – ему передых нужон…
– А сам он где?
– Кота с собою забрал… И – в лес…
– Давно?
– Светать ещё не начало.
– Ладно, ступай… – Игорь, позабыв за чем вышел, тяжело опустился на скамью у ворот.
Ну, кот, понятное дело, не жилец был – это-то сразу видно было.
Сколько там, бают, у них жизней?
Да сколько ни будь – а всё больше, чем у человека-то…
Ан и это не помогло…
Боярин вздохнул: «Вот, поди ж, ты – тварь! А как за товарища переживаю! Словно за павшего рядом воина…».
По уму, так надо было бы зверя схоронить. Не как человека, понятно, но хоть не в яме за околицей – и это было бы правильно.
Но…
Старик унёс его с собой. И более не будет мелькать рядом серая молниеносная тень. Не встретишься уже взглядом с внимательными зелёными глазищами…
Но Дед вернулся. Совсем незаметно возникнув уже около дома, он словно соткался из марева жаркого воздуха.
– Здрав буди, боярин! – вежливо наклонил он голову, приветствуя Игоря.
– И тебе здравия! – почтительно поклонился воевода. – Сядь, еды отведай… Я сей же час кого-нито кликну…
– Позже… – выставил руку в отрицающем жесте гость. – С просьбой я к тебе.
– Говори, – кивнул тот. – Исполню!
– Пусть меня к Горелой пади проводят. Хочу на место сечи глянуть.
Зачем это вдруг понадобилось гостю – боярин выяснять не стал: у всех свои секреты. А в том, что таковых у гостя имелось в избытке – он был абсолютно уверен.
– Сей же час и распоряжусь. Коней дам – к вечеру уже на месте и будете. Всё лучше, чем пешедралом топать-то!
– На том благодарствую тебе, боярин! – наклонил голову гость.
– Ин, и я с вами поеду! – вдруг поднялся Игорь с места. – Дела тут все сделаны, раненым дня три-четыре – и в путь уже трогаться можно… Чего тут сиднем сидеть?
Он говорил сущую правду: только вчера утром отправился к князю небольшой отряд – Храбр перенял-таки подсылов, коих вражий атаман ожидал.
И были это люди далеко не самые последние!
Сам Гнат Митрич – один из богатейших торговых гостей – самолично к воровскому атаману в гости наладился!
Что уж могло такого человека на измену толкнуть – тайна сия велика есть. И разбираться в ней лучше самому князю – не по рангу воеводы тут поперёд старших забегать…
Выехали рано утром – конно и оружно.
Мало ли…
Хоть и попереловили большинство татей – да и главарь разбойников ныне в порубе сидит – но кто-то вполне мог и уцелеть. Не один же отряд отдельно от прочих в лесу таился?
То-то же…
Так что воевода прихватил с собою десяток крепких дружинников – хуже точно не станет.
Дед на удивление ловко управлялся с конём – а по внешнему виду и не скажешь!
А на седло он приторочил большой берестяной короб, с которым обращался исключительно бережно.
Что уж там у него было…
Но следил старик за ним крайне внимательно!
Ближе к полудню встали на короткий привал – лошадям надобно было чуток передохнуть, да и напоить их следовало.
А тут – как раз и ручей сыскался! Что бы не встать?
Заодно перекусили и люди – наскоро, но вполне сытно.
Не задержавшись более необходимого, продолжили путь.
– Вот, – опёршись на луку седла, указал перстом Игорь. – Тут вся сеча и была…
Спустившись на землю, старик отвязал короб и осторожно вскинул его на плечо. Осмотрелся и, тщательно выбирая дорогу, пошёл к давно потухшим кострам и размётанным шалашам.
Оглядев поле недавней битвы, воевода кивнул – тут уже кто-то успел побывать!
Видно было, что неведомые гости порылись в развалинах шалашей. Да и всякая хурда, брошенная дружинниками за незначительностью, тоже малость поуменьшилась в числе. Возвращавшиеся в деревню воины попросту побрезговали тряпьём да скудными пожитками разбойников – они не стоили того, чтобы их брать с собой.