Страдания Адриана Моула

Таунсенд Сьюзан

обезжиренный йогурт (2 пинты),

картошки “Король Эдуард” (20 фунтов),

коричневый рис (2 фунта),

курагу (1 фунт),

плавленый сыр (1 банку),

маргарин “Крона” (полфунта),

очень большую капусту (1 штуку),

баранью вырезку (2 фунта),

громаднейшую брюкву (1 штуку),

пастернак (4 фунта),

морковку (2 фунта),

лук репчатый (2 фунта).

Понятия не имею, как я все это допер до остановки. Кондуктор, ясное дело, даже не почесался помочь. Картофелины по полу разлетелись, так хоть бы одну поднял, гад.

А эти свиньи из супермаркета “Сейнсбери” у меня еще получат свое. Накатаю жалобу, будут знать, как гнилые

пакеты покупателям подсовывать. Что это за пакеты, в которых картошку полмили нельзя протащить, чтобы не рассыпать. Отдал маме пятнадцать фунтов сдачи, а она разнылась, что зеленый горошек забыл купить и еще какую-то дребедень французскую. Дождешься от нее благодарности, как же.

А как увидела, что батон белый не купил, так и вовсе истерику закатила. Я, конечно, попытался втолковать, что теперь она сможет сама хлеб испечь.

– Ты уж меня прости, Адриан! – рявкнула мама. – Не я, а тытеперь можешь хлеб свой печь! Сколько душе угодно!

До ночи месил тесто и распихивал по формочкам. И что это такое с тестом вышло? Каждые пять минут туда-сюда мотался, духовку открывал, проверял, как там мои булочки, испеклись или нет. А они даже не поднялись.

11 июля, воскресенье

Пятое после Троицы.

Пандора говорит, не надо было без конца в духовку заглядывать.

Отец воротит нос от бараньего бульона. Вместо того чтобы поесть здоровой домашней пищи, давился в пабе разогретым в микроволновке луковым пирогом и чипсами.

Эти забегаловки его до коронарной недостаточности доведут, точно!

12 июля, понедельник

Выходной день (в Ирландии).

Умник Хендерсон из 5-го “Б” опять выпендрился! Решил при молодежном клубе выпускать поэтический журнал. Я отнес ему кое-что из своего раннего творчества, а также одно стихотвореньице из недавних. Называется

ОДА ЭНГЕЛЬСУ,

или

ГИМН СОВРЕМЕННЫМ НИЩИМ

Энгельс! Описал ты несчастья нищихво дни твои,Не ведая, что нищие будут житьИ в восемьдесят втором.Но чу! Что вижу я сегодня?Змеится длинная хвостень голодных,Бездомных, безработных.Пусть крысы и палочки Коха осталисьВ прошлом,Но и нынче нищие матери катят коляскиС бледными больными детьми,Нищие отцы не могут заплатить налоги,А старики тоскливо смотрят, как жизнь проходитМимо зеркальных окон их смрадных приютов.О, Энгельс! Если б жил ты среди насС пером в руке, разящим злобу мира,И острым нюхом к порокам наших дней!

Пандора прочла стихи, когда мы сидели у Берта. Сказала, что это гениально.

Я переписал стих и оставил Берту Бакстеру. Он любит потрепаться про Энгельса.

13 июля, вторник

Умник Хендерсон показал мне позорные стихи, которые Барри Кент состряпал для журнала. Кент, осел, думает, что получит первый приз – пять фунтов.

ТЮЛЬПАНЫ

Красивые, красные, высокие, крепкие,В вазеНа столеВ комнате,У нас дома.

Хендерсон такое ляпнул! Будто бы в стихах Кента ощущается влияние японской культуры. Вот тупица.

Где Барри Кент и где Япония? Вот разве что угонит “хонду”, в седле покрасуется, – может, тогда у него с японцами и будет что-то общее.

14 июля, среда

Луна в последней четверти.

Всю эту неделю я вечерами выгуливал чудище Берта – по четыре мили со Штыком наматывал. Все, хватит, с меня довольно. Видеть не могу, как люди от нас через дорогу шарахаются. Штык уже сто лет никого не кусал, просто у него вид такой, будто первому встречному готов в глотку вцепиться. Даже другие овчарки, как Штыка увидят, по стенке размазываются. Хоть бы старушенция Квини поправлялась побыстрее – ей со Штыком гулять ни капельки не стыдно, даже наоборот. Пословицу сочинила: “Овчарка на поводке – лучше дома на замке”.

15 июля, четверг

Сегодня предки Пандоры повезли Берта к старушке Квини, а мы с ней провели два (!!!) часа полноценного кайфа на их огромной кровати, крутили по видаку “Рокки”. Я держался в рамках: ни разочка даже не дотронулся до Пандориных эротических точек. После фильма серьезно побеседовали о будущем. Пандора, само собой, прежде университет закончит, а потом отправится помогать бедолагам из “третьего мира” – скважины водяные буравить. Как работает артезианский колодец, она продемонстрировала с помощью зажженной сигареты. К сожалению, сигарета упала и прожгла дырку в покрывале. Пандора жуть как сдрейфила – предки у нее закоренелые противники курения.

Читаю “Счастливчика Джима” какого-то чувака по имени Кингсли Эмис (18). Папа говорит, что этот Эмис когда-то в “Нью стейтсмен” работал, главным редактором. Ну и дела. Книжек папа не читает, но в литературе рубит только так. А все потому, что ему за рулем приходится слушать Радио-4. У нас в машине переключатель программ сломался. Для Терри Уогана починить – раз плюнуть, но папа никак Терри не поймает.

16 июля, пятница

17.30. Только что позвонила Стрекоза Сушеная, отца спрашивала – он в это время как раз домой возвращается. Я объяснил, что теперь он каждый вечер после работы заруливает к Берту Бакстеру.

– Спасибо, – сказала Стрекоза Сушеная, – тогда я перезвоню.

Как-то очень грустно это у нее вышло. Наверное, испытывает муки совести из-за своих беспорядочных половых связей.

Маме я сказал, что ошиблись номером. Беременным женщинам вредно волноваться.

17 июля, суббота