Страдания и Звёздный свет
Шрифт:
Дарси резко вдохнула, недоверчиво глядя на его возвращение, а в следующую секунду Джеральдина закричала, и ее голос разнесся среди толпы. Следом Наследники и Орион разом закричали, обращаясь к Дариусу в шоке, восторге и неверии. Бесчисленные другие голоса доносились до него тоже, но его внимание не ослабевало ни на секунду.
Я встретилась взглядом с глазами моего мужа, когда он опустился перед нами на одно колено, прижав острие своего топора к земле и низко склонив перед нами голову.
— Я клянусь посвятить свою жизнь служению вам.
Его слова были как призыв, и внезапно они все оказались
— Я клянусь посвятить свою жизнь служению вам, — громко сказал Калеб, и снова наступила тишина, так как толпа, казалось, росла и росла, наседая на нас со всех сторон, пока перед ними разворачивался этот судьбоносный акт.
— Я клянусь посвятить свою жизнь служению вам, — повторил Макс, опустившись на колени по другую сторону от Дариуса, склонив голову, и всепоглощающее чувство любви и уважения, которое исходило от него, почти ошеломило меня.
Дарси крепко сжала мою руку, мы обе были слишком ошеломлены, и просто смотрели на последнего Наследника, когда он шагнул вперед, глядя между нами двумя и на невозможность возвращения Дариуса, прежде чем опуститься на колени по другую сторону от Калеба.
— Я клянусь посвятить свою жизнь служению вам, — почти благоговейно произнес Сет, и я резко вдохнула, чувствуя, как в груди нарастает жар.
Звезды вспыхнули в знак неповиновения над головой, когда ощущение этой силы усилилось. Джеральдина упала на колени с криком преданности, за ней последовал Орион, который понимающе ухмыльнулся. Затем Габриэль, Ксавье, Тайлер, София и вся школа за ними, каждый из них упал на колени перед нами.
Только тогда я заметила нашу армию, которая пришла сражаться вместе с нами, их ряды простирались от нас в сторону Стенающего Леса и по всему кампусу, и они тоже падали на колени. Среди них были и бывшие члены Совета, которые колебались лишь долю секунды, прежде чем обменяться взглядами и опуститься на колени как один.
— Да здравствуют истинные королевы! — воскликнула Джеральдина.
Ее словам вторили все, и в тот же момент солнце взошло над горизонтом, и мы засияли в первых лучах рассвета.
Сила, окружавшая нас, нарастала, и я задохнулась, почувствовав прикосновение рук к своей щеке. Я повернулась и посмотрела на Дарси, когда на ее лбу появилась корона из голубого пламени.
Отражение в ее зеленых глазах подсказало мне, что и для меня появилась такая же красная корона. Мы смотрели друг на друга, осознавая истину нашего вознесения, и присутствие наших родителей казалось ближе, чем когда-либо прежде, как будто это они короновали нас.
Громоподобный пульс нарастал в моей груди, и Дарси внезапно посмотрела на мое горло, ее рука потянулась, чтобы коснуться Императорской Звезды, которая начала светиться несметной силой.
— Мы можем использовать ее, — вздохнула я, мои глаза расширились от того, что могла дать нам эта невозможная сила.
Дарси в шоке уставилась на амулет, затем ее взгляд вернулся к моему, и улыбка, которой мы обменялись, была пьянящей и прекрасной, быстро перешедшей во взрыв смеха.
Мы смотрели на людей, только что присягнувших нам на верность, готовясь призвать их к себе, но не успели мы произнести ни единого слова, как по небу пронеслась вспышка света.
Я была ослеплена этим светом, толчок в животе оторвал меня от земли, и когда крик вырвался из моего горла, единственное, за что я смогла ухватиться, была рука моей сестры в моей.
Небо словно раскололось, засасывая нас с Тори в темный разлом, который жадно поглощал нас, пробуя на вкус грехи на наших костях.
Я ничего не видела. Или, возможно, я была ничем. Потому что бездна, в которой я стояла, казалась бесконечно большой частью меня, и я больше не чувствовала пальцев сестры на своих руках. Я попыталась ощутить свое тело, потянулась к Тори, уверенная, что она здесь, но в то же время совершенно не уверенная в этом.
— Все, чем вы когда-либо действительно обладали, находится сейчас здесь, с вами, — шептали звезды, их слова, как капли дождя, падали на меня, ударяясь повсюду, и уносились в вечность. — Кожа, кости и бьющееся сердце — все это не имеет никакой ценности здесь, за пределами вашего мира. Вы — огонь, который горел задолго до того, как вы узнали о собственном существовании. Одна разделенная душа, свет и тьма, идеальный баланс. Но там, где есть равновесие, есть и дисбаланс…
Я попыталась ответить голосу, который не имел ни пола, ни вообще какой-либо истинной идентичности. Но мой собственный голос был потерян, его фрагменты были разбросаны вокруг меня в безграничной пустоте. Я была едина со всем этим, и по мере того, как я проникала в него, мне открывалось ощущение каждого живого существа на земле, словно их жизни искрились в этом пространстве, с голодной, почти высокомерной потребностью существовать. В этом была какая-то цель, которую я не могла понять, и когда я потянулась к ней, голос заговорил снова.
— Осторожно, дочь пламени. Знания, подобные этим, не можно будет разучить.
Я заставила свои слова сформироваться, вытолкнула их в небытие и заставила коваться. — Где моя сестра?
— Я здесь, — произнесла она в ответ, и темнота уступила место ее ощущению, словно ее тело формировалось рядом со мной, но я все еще не могла ее почувствовать.
— Изменительница судьбы, — шипели на нее звезды. — Цена, которую нужно понести, бремя, которое нужно нести. Разрушат ли сожаления фундамент твоего выбора, связанного кровью?