Страдания юного Вертера. Фауст (сборник)

фон Гёте Иоганн Вольфганг

Король жил в Фуле [67] дальней, [68] И кубок золотой Хранил он, дар прощальный Возлюбленной одной. Когда он пил из кубка, Оглядывая зал, Он вспоминал голубку И слезы проливал. И в смертный час тяжелый Земель он отдал тьму Наследнику престола, А кубок – никому. Со свитой в полном сборе Он у прибрежных скал В своем дворце у моря Прощальный пир давал. И кубок свой червонный, Осушенный до дна, Он

бросил вниз с балкона, Где выла глубина. В тот миг, когда пучиной Был кубок поглощен, Пришла ему кончина, И больше не пил он.

67

Фуле(Ultima Thule) – название сказочной страны у древних римлян; ими, видимо, имелась в виду Исландия, во всяком случае, страна, «далеко отнесенная на север от Британии».

68

Песня о фульском королебыла создана независимо от «Фауста» в 1774 году; но уже при первом ее напечатании в 1782 году (в музыкальной обработке композитора Зеккендорфа) под заглавием этой песни-баллады значилось: «Из „Фауста“ Гёте».

(Отпирает шкаф, чтобы повесить платье, и замечает шкатулку.)

Откуда этот милый сундучок? Как он здесь очутился? Просто чудо! Я шкаф замкнула, помню, на замок. Наверно, мать взяла его в залог, Кому-нибудь давая денег в ссуду. А вот и ключ. Что может быть внутри? Открою-ка. В том нет греха большого. О господи! Смотри-ка ты, смотри, Я отроду не видела такого! Убор знатнейшей барыне под стать! Из золота и серебра изделья! Кому б они могли принадлежать? О, только бы примерить ожерелье!

(Надевает драгоценности и становится перед зеркалом.)

Ах, мне б такую парочку серег! В них сразу кажешься гораздо краше. Что толку в красоте природной нашей, Когда наряд наш беден и убог. Из жалости нас хвалят в нашем званье. Вся суть в кармане, Все – кошелек, А нам, простым, богатства не дал бог!

На прогулке [69]

69

Сцена написана в 1775 году.

Фауст прохаживается, погруженный в раздумье. К нему подходит Мефистофель.

Мефистофель

Постылые! Исчадья преисподней! Мне жаль, что нет ругательств попригодней.

Фауст

Да что с тобой? Что у тебя за вид? Тебя какая муха укусила?

Мефистофель

Я б чертыхался на чем свет стоит, Когда бы не был сам нечистой силой.

Фауст

Вот сумасшедший! Что за кипяток! Не горячись! Здоровье б поберег!

Мефистофель

Подумай, у попа шкатулка наша! Все это Маргаритина мамаша. Лишь глянула – и на пол чуть не бах, Такой напал на богомолку страх. Она благочестивая матрона. По праздникам поет святым каноны. Без промаха ее наводит нюх, Где чистый скрыт и где нечистый дух. Смекнула, поглядев на изобилье, Что невидали этой не святили, И говорит: «Дитя, не тронь серег, Неправое имущество не впрок. Пожертвуем-ка эти украшенья Заступнице небесной в приношенье». Дочь смотрит на каменьев перелив И думает: «Ужель так нечестив Даритель

и его проступок грубый? Дареному коню не смотрят в зубы». Был совещаться вызван капеллан, И он одобрил материнский план. «Вы приняли разумное решенье, Мир вашей добродетельной душе: Кто жадность победил, тот в барыше, А церковь при своем пищеваренье Глотает государства, города [70] И области без всякого вреда. Нечисто или чисто то, что дарят, Она ваш дар прекрасно переварит».

70

Это изреченье заимствовано из антипапистской религиозно-политической литературы времен немецкой реформации и крестьянских войн в Германии.

Фауст

Как и всеядец ростовщик-еврей И главный королевский казначей.

Мефистофель

Затем, минуты не промешкав, Премного умиленный поп Браслеты, цепь и кольца сгреб, Как горсть каких-нибудь орешков, На женщин милости небес Призвал и был таков, исчез.

Фауст

А Гретхен?

Мефистофель

С места не встает. Покоя ларчик не дает, И неизвестность беспокоит, Кто тот даритель-доброхот? Весь день сидит, догадки строит.

Фауст

Меня томит ее печаль. Достань ей что-нибудь другое, Пропажи первого не жаль.

Мефистофель

Для вас, конечно, все пустое.

Фауст

И вот мой план: веди подкоп Обходный под ее соседку, А Гретхен снова в гардероб Цепочку сунь или браслетку!

Мефистофель

Да, милостивый государь. Фауст уходит. Влюбленных мания – подарки. Хоть небо все ему обшарь На звезды для его сударки.

Дом соседки [71]

71

Написано до 1775 года. Краткий монолог Марты, поверяющей публике свои житейские горести, напоминает аналогичные монологи, разъясняющие зрителям драматическую ситуацию, которыми изобилуют комедии немецкого драматурга и поэта, нюрнбергского сапожника Ганса Сакса (1494–1576).

Марта

(одна)

Прости господь, мой муженек Женою бедной пренебрег! Соломенной вдовою вяну, А сам уплыл за океаны. А видит бог, я ль не жена? Любила и была верна.

(Плачет.)

Небось уж помер на чужбине! Иметь бы справку о кончине. Входит Маргарита.

Маргарита

Ах, Марта!

Марта

Гретхен, что с тобой?

Маргарита

От ужаса дрожат поджилки. На полке ящик костяной, И в нем сокровищ, как в копилке! Вещей в шкатулке без числа, Полней, чем первая была!

Марта