Страх и отвращение предвыборной гонки – 72
Шрифт:
Едва спаслись. Я в 1968-м голосовал за Дика Грегори, и, если каким-то образом Хамфри удастся в этом году снова выдвинуться, я буду голосовать за Ричарда Никсона.
Но Хамфри не будет выдвинут — уж, по крайней мере, не от Демократической партии. Он, конечно, может закончить тем, что будет конкурировать с Никсоном, но все шансы будут против него. Даже Никсон не в состоянии опуститься до уровня Хьюберта.
Так что же Хамфри делать с самим собой? Неужели наверху не найдется местечка для абсолютно бесчестного человека? Для сенатора Соединенных Штатов? Для лояльного члена партии?
Ну… Хотя я терпеть не могу отходить от объективности в журналистике, даже ненадолго, однако нет иного способа объяснить, почему этот коварный ублюдок, по-видимому, на этот раз наколол сам себя, кроме как обратиться
Но сперва несколько фактов: во-первых, Джордж Макговерн настолько близок к выдвижению на первом туре голосования в Майами, что все, кроме Хьюберта Хамфри, Джина Маккарти, Ширли Чисхолм и Эда Маски, кажется, готовы принять это как данность… Во-вторых, национальная Демократическая партия больше не контролируется «старой гвардией» — политиканами в стиле «босс», такими как Джордж Мини и мэр Дейли — или даже потенциально либеральными типами из той же «старой гвардии», такими как Ларри О’Брайен, который не далее как полгода назад думал, что у них все под жестким контролем… В-третьих, Макговерн ясно дал понять, что хочет большего, чем просто выдвижения на пост президента: он намеревается разделить Демократическую партию на части и вновь выстроить ее в соответствии с собственным планом… В-четвертых, если Макговерн победит в ноябре Никсона, он получит возможность делать с партийной структурой все что хочет… И в-пятых, если Макговерн в ноябре проиграет, контроль над Демократической партией немедленно вернется в руки «старых добрых парней», а сам Макговерн будет помечен клеймом «очередного Голдуотера» и лишен всякой власти в партии.
Схема была разработана еще в 1964 году, когда мозговой трест Никсона — Митчелла уже строил планы на 1968-й — отступить, сложить руки и позволить механизму Великой старой партии на несколько месяцев попасть в руки берчистов [93] и безумцев правого крыла… А когда Голдуотера растоптали на выборах, толпа Никсона — Митчелла выдвинулась вперед и захватила партию без всякого сопротивления… И четыре года спустя Никсон въехал в Белый дом.
Глухие угрозы такого толка уже раздавались со стороны фракции Дейли — Мини. Дейли в частном порядке угрожал сдать в ноябре Иллинойс Никсону, если Макговерн продолжит настаивать на отводе делегации послушных рабов Дейли в 85 человек на съезде в Майами… А Мини время от времени бормочет вслух, что, может быть, профсоюзам в долгосрочной перспективе было бы лучше вынести еще четыре года при Никсоне, чем подвергаться риску того, что Макговерн обрушит на них какое-либо радикальное безумие.
93
Берчист — член Общества Джона Берча или его сторонник. Общество Джона Берча — правоконсервативная политическая группа в США, один из основных представителей радикального правого крыла. — Прим. ред.
Еще одним человеком, который предательски высказался о переходе на сторону Никсона в ноябре, стал Хьюберт Хамфри, который уже публично угрожал — на слушаниях партийной мандатной комиссии в Вашингтоне на прошлой неделе, — что его друг Джо Алиото, мэр Сан-Франциско, бросит всю Калифорнию к ногам Никсона, если партия не выделит Хьюберту 151 делегата от этого штата, притом что он там проиграл, а победивший на предварительных выборах получает в Калифорнии все.
Хьюберт сразу же понял, что Калифорния означает все или ничего. Он постоянно называл ее «первостепенной» и «Суперкубком предварительных выборов»… Но, проиграв, изменил свое мнение. Один из лучших за многие месяцы сюжетов в тележурналистике появился в вечерних новостях CBS в тот же день, когда Хамфри официально огласил свое требование предоставить ему половину делегации от Калифорнии. Это было интервью Уолтера Кронкайта, которое он брал у Хьюберта в Калифорнии за неделю или около того до дня выборов. Кронкайт спросил Хамфри, есть ли у него какие-либо возражения по поводу того, что «победитель получает все» на предварительных выборах в Калифорнии, и тот ответил, что, на его взгляд, это было бы совершенно замечательно.
— Таким образом, даже если вы проиграете здесь — если вы потеряете всех делегатов, — вы не будет оспаривать правило, что победитель получает все? — спросил Кронкайт.
— О, боже мой, нет! — ответил Хьюберт. — Иначе я стану тем, кто портит другим все удовольствие.
На первый взгляд, у Макговерна сейчас все находится под контролем. Менее чем через 24 часа после того, как были объявлены окончательные результаты по Нью-Йорку, главный делегат-майстер Рик Стернз объявил, что Джордж уверенно победил. Нью-йоркский блицкриг помог ему перевалить отметку в 1350 голосов и почти уничтожил риск того, что кто-нибудь продолжит серьезно говорить о движении «Остановите Макговерна!» в Майами. Политический альянс Хамфри — Маски отчаянно пытался сварганить что-то вместе со стареющими консерваторами, такими как Уилбур Миллс, Джордж Мини и мэр Дейли, надеясь остановить Макговерна на отметке чуть ниже 1400, но в выходные после триумфа в Нью-Йорке Джордж получил еще 50 или около того голосов с последних партийных собраний штата, не участвовавших в предварительных выборах, и к воскресенью 25 июня ему оставалось всего 100 голосов делегатов до 1509, что могло бы все решить в первом туре голосования.
В этот момент число официально «неприсоединившихся» делегатов еще колебалось в районе 450, но среди них уже намечалось мелкое дезертирство в стан Макговерна, а все остальные явно нервничали. Единственная цель избрания в качестве «неприсоединившегося» делегата заключается в возможности прибыть на съезд, чтобы торговаться. С идеологией это не имеет ничего общего.
Если вы, например, юрист из Сент-Луиса и вам удастся стать «неприсоединившимся» делегатом от Миссури, в Майами вы начнете всех разводить и прощупывать почву на предмет того, с кем там можно заключить сделку… Много времени это прощупывание не займет, потому что каждый кандидат, все еще принимающий участие в погоне за большим кушем, будет отправлять десятки своих посредников бродить в барах отеля и обхаживать «неприсоединившихся» делегатов, выясняя, чего они хотят.
Если ваша цена — пожизненное назначение на пост судьи в окружном суде, то ваша единственная надежда — это иметь дело с кандидатом, который настолько близок к магической цифре 1509, что больше не может появляться на публике из-за неконтролируемого слюнотечения. Если он застрял на отметке примерно 1400, вам, скорее всего, не удастся получить это назначение… Но если он уже добрался до отметки 1499, то не колеблясь предложит вам первую же вакансию в Верховном суде США… А если вы поймаете его на отметке 1505 или около того, то сможете развести почти на все что угодно.
Эта игра иногда бывает непростой. Вы же не хотите бродить вокруг, разводя людей, если не абсолютно чисты. Никаких скелетов в шкафу, никаких тайных пороков… Потому что если ваш голос важен, а ваша цена высока, то человек кандидата проверит вас уже к тому моменту, как предложит купить вам выпивку. Если вы два года назад подкупили секретаря дорожного суда, чтобы похоронить историю о вождении в нетрезвом виде, посредник может неожиданно ткнуть вас носом в фотокопию вызова ответчика в суд, которая, как вы думали, была сожжена.
Если такое случится, все кончено. Ваша цена не просто опустится до нуля — вы перестанете быть «неприсоединившимся» делегатом.
Возможны и варианты «обратной разводки»: подставы с дорожными инцидентами; сумки со шприцами для подкожных инъекций, найденные горничной в вашем гостиничном номере; уличное задержание фальшивыми полицейскими по обвинению в изнасиловании девочки-подростка, которую вы никогда раньше не видели…
Всякий раз вы рискуете налететь на что-то вроде этого: в понедельник днем, в первый день съезда, вы — амбициозный молодой юрист из Сент-Луиса, без скелетов в шкафу и тайных пороков, стоящих того, чтобы о них беспокоиться — проводите время у бассейна в «Плейбой Плаза», наслаждаясь солнцем и потягивая джин-тоник. И вдруг слышите, как кто-то окликает вас по имени. Вы оглядываетесь и видите улыбающегося пухлого чувака лет 35, который направляется к вам, протягивая руку для пожатия.
— Привет, Вирджил! — говорит он. — Меня зовут Дж. Скуайн. Я работаю на сенатора Бильбо, и мы хотели бы рассчитывать на ваш голос. Как насчет этого?
Вы улыбаетесь, но ничего не говорите — ждете продолжения от Скуайна. Он хочет знать вашу цену.
Но Скуайн смотрит в море, щурясь на что-то на горизонте… Потом вдруг снова поворачивается к вам и начинает быстро рассказывать о том, что всегда хотел стать речным лоцманом на Миссисипи, но политика встала на его пути…
— А сейчас, черт возьми, мы должны получить эти последние несколько голосов…