Страх падения

Дженнингс Сайрита Л.

Блейн.

Я услышала, как дверь моей спальни открылась шире, но решила притвориться спящей, опасаясь встретиться с ним лицом к лицу.

— Не-а, мужик, она все еще спит, — прошептал Дом.

— Хорошо, я просто оставлю ее вещи, — ответил Блейн столь же тихо.

Я услышала, как он легким шагом пересек комнату и, как можно тише, положил мои вещи на комод. Потом он более уверенно подошел ко мне. Я старалась, чтобы мои веки не дрожали, а дыхание оставалось спокойным и глубоким. Вот дерьмо, я, должно быть, выгляжу ужасно. После душа я надела старые

хлопковые шорты и безразмерную футболку, даже не причесав свои жалкие волосы. Прекрасно. Я просто идеал неряшливости.

Сначала я услышала его аромат, от чего у меня во рту рефлекторно выделилась слюна.

Этот запах пробудил во мне что-то знакомое. Комфортное. Безопасное.

Заставил меня почувствовать... дом. То, чего у меня никогда не было прежде. Но чего я всегда желала.

Когда он подкрался ко мне так близко, что я смогла почувствовать его теплое дыхание на своей коже, я подумала, что могла бы...

Я все еще его хотела. Проклятье, этого не должно было случиться. Я не должна была испытывать таких чувств. Или хотя бы не настолько сильно. Он легко провел своими мягкими теплыми губами, немного задев меня щетиной, по моему лбу. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не растаять от этого прикосновения.

Я хотела утянуть его к себе в постель и уютно устроится в его руках.

Я хотела, чтобы он покрепче меня обнял и пообещал, что никогда не оставит меня, не смотря ни на что.

Что, как бы я не облажалась, он меня не покинет.

Еще мне бы хотелось, чтобы он сладко любил меня, долго-долго, пока бы я не обессилела настолько, что смогла бы лишь улыбаться от счастья...

Нет. Я этого не хотела. Что за мысли?

Пока я терпела поражение в споре сама с собой, Блейн удалился из моей спальни, закрыв за собой дверь.

Нет! Я не могу... дышать... Боже... нет.

До того как паника охватила каждый мой мускул и сустав, дверь, щелкнув, быстро открылась.

Я глубоко облегченно вздохнула, сжимая свою грудь, чтобы унять бешеное сердцебиение.

— Эй, мужик, — начал Дом по ту сторону двери. — Прости за то, что я наговорил ранее. Я запаниковал. Меня захлестнули эмоции, и я поспешил с выводами. Заметано?

Вслед за этим последовала многозначительная пауза, а потом я услышала звук, похожий на хлопок. 

— Да, мужик. Заметано.

— Спасибо, что принес ее вещи назад. Я это ценю.

— Без проблем, — ответил Блейн. — Я пришел бы раньше, но хотел дать ей время, ведь она сказала, что позвонит...

— Да, гм. Я хотел с тобой об этом поговорить. — О, нет, Дом. Не делай этого, Пожалуйста, не надо. Он сделал глубокий вдох. — Не знаю, как много Кам тебе уже рассказала о своем прошлом...

— Она вообще ничего не рассказывала, — вмешался Блейн.

— Хорошо. Ладно... думаю, есть вещи, которые ты должен услышать от нее, если она захочет, чтобы ты знал, конечно. Кроме меня, Анжелы и... специалистов, она никому о них не говорила. Но ты... нечто другое. Ну, я хочу сказать, что с тобой она другая. Я никогда не видел, чтобы Ками была поглощена

кем-то по-настоящему, всецело. Такая она только с тобой.

— Иногда я не могу понять, настоящая Ками со мной или нет. — В голосе Блейна я услышала боль.

Причиняла ли ему вся эта ситуация страдание? Беспокоился ли он обо мне достаточно, чтобы ему было больно?

— Поверь, чувак. С тобой она настоящая. Она принадлежит... тебе. Никто не мог до нее достучаться, открыть истинную душу Ками. Но с тобой она именно такая. Беззаботная. Она смеется, потому что ей смешно, а не потому, что от нее этого ждут. Улыбается, потому что счастлива, а не потому, что пытается скрыть свою боль. Она может быть самой собой. Для нее все это очень важно.

Я так усердно вслушивалась в наступившую тишину, боясь пропустить ответ Блейна, что у меня, казалось, заболели уши.

— Что с ней произошло? — наконец, прошептал он.

— Это не моя история, я не могу ее рассказать, — ответил Дом. — Но вот, что я тебе скажу: эта девушка — самый сильный человек из всех, кого я знаю. Это может показаться не правдой, но если бы ты знал, какое тяжелое бремя она несет каждый чертов день и все еще умудряется выдавливать из себя улыбку, то ты бы все понял.

— Хорошо... помоги мне понять. Помоги мне стать тем человеком, в котором она нуждается, — убеждал Блейн.

— Я не могу. Только она сама может показать тебе ту часть себя, которую скрывает. Но что-то мне говорит, что части паззла в конце концов сойдутся. Ты видел, что с ней творится, верно?

— Да.

— И ты все еще здесь.

— Да.

Еще одно мгновенье тишины.

— Ты любишь ее? — спросил Дом тихо.

Я затаила дыхание в ожидании. Проходили секунды. Затем минуты.

И ни слова от Блейна.

— Хорошо, — пробормотал Дом. — Я только надеюсь, что ты понимаешь, что делаешь.

— Понимаю, — уверенно ответил Блейн.

Они начали отходить от моей двери, голоса становились тише.

— Можешь убедить Ками, когда она проснется, мне позвонить? Я действительно хочу...

Знаю, я должна была быть счастлива, что он не сказал, что любит меня.

Я с самого начала говорила ему не влюбляться. Так почему же я не испытывала облегчения от его бездействия? Почему из уголков моих глаз потекли слезы, эти бестолковые слезы, а я разочаровывалась все больше? И зачем, черт подери, он меня целовал, прекрасно зная, что не останется со мной?

Он не может остаться. В противном случае он был бы дураком.

— Кам? — прошептал Дом, просовывая голову в дверной проем моей спальни.

Я, трепеща веками, открыла глаза и притворилась зевающей.

— Да?

Дом опустился на кровать рядом со мной, мягко мне улыбаясь.

— Ты же не подслушивала наш разговор, не так ли?

— Какой разговор?

— Здесь был Блейн.

При одном только упоминании его имени и воспоминании о его губах, меня охватило волнение, но я постаралась сохранить лицо невозмутимым. Мой лоб все еще покалывало от его прикосновения.