Страх перед страхом
Шрифт:
Его усадили за стол, предложили выпить. Парень страшно волновался – Женя сразу это отметила. Просто не знал, куда себя деть, и ерзал на стуле, поглядывая на нее, как будто она ему мешала. Женя сообразила, что Василий хочет поговорить с братом о чем-то важном, но при ней – не хочет. Однако она осталась в комнате, тем более что Петр не собирался ее выгонять. Он был пьян – вероятно, поэтому ему было все равно, здесь она или уже ушла.
Наконец Василий заговорил. Комкая в руках край скатерти, он признался, что у него неприятности. Нет, он никуда не вляпался, это старые грехи. Беда в том, что у кредитора осталась их расписка на руках и вот теперь она вдруг
Петр возмутился. Он считал, что расписки уже нет, она порвана, аннулирована. Оказывается, братишка жил, подложив под себя мину замедленного действия! Он страшно раскричался, и Жене пришлось его успокаивать. Василий боялся подойти к брату поближе – он пересел на диван и выглядел так, будто готов заплакать. Впрочем, он легко пускал слезу, особенно в пьяном виде.
Немного придя в себя, Петр заявил, что если расписка на имя Лени (тогда Женя впервые услышала это имя), то пусть Леня и платит. С процентами или без – это как ему угодно. А Василий пускай не валяет дурака. Его имя там даже не упоминается. Тут Василий по-настоящему разревелся. Он заявил, что кредитору все равно, на чье имя расписка, что он прекрасно знает, что должали они вдвоем… Что разговор был тяжелый – кредитор вызвонил Василия и велел ему приехать в офис. А там будто и не было прежде никакой договоренности, спросил, не пришла ли пора наконец заплатить? Время идет, проценты набегают.
– Я тоже напомнил, что там записан только Леня. Но он сказал, что ему плевать, он будет трясти нас обоих. И не шутил, знаешь. Слушай, тебе хорошо, ты тут живешь отдельно, он даже твоего адреса не знает. А наш с матерью адрес у него есть. Ты чего хочешь? Чтобы ей в подъезде по голове дали? Он уже это пообещал…
Петр сидел красный – то ли от гнева, то ли от водки – и молча слушал. Потом процедил, почему все-таки кредитор обратился именно к Васе? Ответ был волнующий – Женя выслушала его, затаив дыхание. Вася, уже совершенно забыв о ее присутствии, напомнил брату, что кредитору не хочется встречаться с его компаньоном, так как он отбил у него невесту. Тот еще решит, что сводятся какие-то личные счеты.
– В общем он мне пообещал «хорошую жизнь», если я не найду денег. На пару с Ленькой или один – ему все равно.
– Здoрово, – сказал наконец Петр. – Значит, жадность у него проснулась? Так я и знал, что он только на время об этом забыл. О таких деньгах насовсем не забывают.
– Но что мне теперь делать?
Василий смотрел на брата с безоговорочной верой в то, что тот ему что-нибудь посоветует. Но Петр только пожал плечами:
– А мне откуда знать? Сам занимал, сам и плати.
– Да откуда же мне взять такие деньги?
Петр заметил, что восемь тысяч – деньги для Василия действительно немалые. И выход намечается только один – перезанять эту сумму у более покладистого должника. Тот будет настроен менее агрессивно, по крайней мере на первых порах.
Василий чуть не взвыл. У него началась настоящая истерика. Он начал кричать, что не собирается ничего перезанимать, особенно – на свое имя. Расписка все равно на Леню, на нем и лежит вся ответственность! Почему этот чертов кредитор наезжает именно на него, Василия, если все претензии должны быть к Лене?
– Да он же сказал тебе – примут за личные счеты, – лениво ответил Петр.
И вдруг оживился – с него как будто даже хмель слетел. Теперь он наконец заметил присутствовавшую при разговоре девушку. Посоветовал ей пойти на кухню и сварить очередную порцию пельменей – неужели она не видит, что на столе пусто?
Жене пришлось уйти. Но она отлучилась
– Может, парень врет? – предположил Петр.
– Да он вообще не выносит, когда упоминают ее имя… Понятно из-за чего.
И Петру тоже было понятно. Причем о ревности он не сказал ни слова – Женя подозревала, что это чувство ему вообще не знакомо. Зато он очень хорошо понимал, что такое чувство собственничества, – ведь если Петр до сих пор удерживал ее при себе, то только повинуясь этому чувству.
– Ну да, его напрягает, что девчонка замолвила за него словечко, – согласился Петр. – Так давай разберемся – чего этот мужик вдруг встал на дыбы? Он же вам обещал никогда о деньгах не напоминать. Может, он с женой поссорился? Или они вообще разводятся, как ты думаешь?
Василий уныло ответил, что таких подробностей он не знает. Одно ясно – тот не отступит, пока не получит своего.
– Ну а эта девчонка в курсе, что ее муж требует свои деньги назад? – спросил Петр.
Этого Василий тоже не знал.
– Так узнай!
– Как я узнаю, – заныл он. – У меня и телефона его нет… Только служебный.
– Козел ты, – снисходительно заметил старший брат. – Тебе еще в детский сад ходить. Как узнаю, да что мне делать… У Лени наверняка есть ее телефон! Если он сам ей звонить не хочет – позвони ты! Скажи ему, чтобы дал тебе номер. Поговори с девкой, если она нормальная, то поможет вам. Ну а если сама натравила мужа… Тогда все, вам крышка. Придется перезанимать.
И после паузы Петр раздраженно добавил, что нет хуже связаться с бабой. Одни проблемы. И вообще, где пельмени? Эта корова собирается их нести или нет? Женя на цыпочках убежала на кухню. Больше в тот вечер о долгах не говорили – парни как будто нарочно обходили эту тему молчанием.
Но она возникла еще раз – чуть позже, уже в конце января. Василий снова явился в гости и на этот раз сиял, как начищенный грош. Женя сразу поняла, что его дела поправились. Братья немедленно уединились в комнате, а ее опять отправили на кухню. Но она сгорала от любопытства. Рискуя нарваться на ругань, а то и на оплеуху, Женя подкралась к двери и прислушалась.
– Ну, взял телефон? – спрашивал Петр.
– Ни фига, – захлебывался от радости Василий. – У Леньки тоже нет его домашнего телефона!
– Так что ты сияешь, балда?
– А я и без телефона обошелся! – прыснул со смеху тот. – Приколись…
Он заговорил тише, но кое-что девушке расслышать удалось. Оказывается, Василий сперва впал в депрессию – он понятия не имел, как ему теперь выйти на связь с Ольгой. Ольгой звали невесту его компаньона. Все казалось ему безнадежно пропавшим, и он даже подумывал о том, чтобы на время слинять из Москвы, подставив под удар одного Леонида. Тем более что у парня довольно состоятельный отец. И если бы Ленька не был таким гордым и глупым – они с матерью могли бы жить намного шикарнее, чем сейчас. Но от этого намерения его удержала мысль о собственной матери – ее-то куда деть? Ведь все неприятности были обещаны именно ей – кредитор взялся за дело с умом и знанием человеческой психологии…