Страх призывателя
Шрифт:
Но боберам не было страшно, мой страх просто окатил их и смыл все чужое, также, как это происходило со мной. Теперь они просто растерянно топтались, словно не понимая, что же на них нашло. Похоже, кто-то проделал с ними тот же трюк, что и с ежами, зарядив их ненавистью.
Кто-то? Что за глупые вопросы... Я прикрыл глаза, стараясь успокоится. Меня еще немного колотило от пережитого потрясения. Я окончательно убедился, кто проделывает все это с зверями круга. Синеволосый. Как он был доброжелателен ко мне, как трогательно рассказывал, что устал от собственной ненависти! А на самом деле он грубо перемалывает через жернова своей
Но как? Как он это делает, как он может одним махом подчинить и зарядить своей ненавистью такое огромное количество созданий, которые обитают в наших мирах? Может, и не человек он вовсе, а сам каргар в человеческом обличье?
– Эльт, держись!
– раздался совсем близко громкий крик, и из леса буквально выломился Тандрим, размахивающий мечом. Следом за ним уже спешили девушки, причем на сплетенных пальцах Мариды уже плясали огненные искры, рассыпающиеся во все стороны, и готовые сплестись в единый огненный шар. Фарида готовила какую-то ледяную или водную атаку, так как ее пальцы были покрыты толстой прозрачной коркой.
Тандрим растерянно замер, не понимая, что же случилось, и только потом увидел свору боберов, и сразу же собрался их атаковать.
– Стойте!
– я закричал, - Они уже безобидны!
Я постарался настроится на боберов, и понял, что это очень легко, они были довольно открытыми существами, и на самом деле не таили в себе никакой злобы. Усилием воли я попросил их скрыться, и они подчинились, скрывшись где-то в чаще.
Моя команда чуть успокоилась, но подходили они все равно с опаской, остерегаясь таких же ловушек, что настигли меня.
Мила присела возле меня, помогла стащить броню и осмотрела огромный распухший синяк, в которое превратилось мое плечо. Потребовала пошевелить рукой, но у меня это не вышло, наоборот, все ожгло такой невыносимой болью, что я невольно застонал.
– Ну вот куда ты без нас?
– пробегая пальцами около поврежденного участка, пробормотала Мила. Ее прикосновения были крайне приятны, и даже когда она стала прикасаться к больному месту, вместо обжигающей боли возникло ощущение прохлады.
– Спасибо.
– Я посмотрел на свое тело, уже изрядно поврежденное, - Да, без вас я бы пропал.
– Да уж, странный ты, Эльт, - Фарида присела рядом, - С одной стороны у тебя такие силы и способности, что просто дух захватывает и подкрадывается зависть. Если честно. А с другой - ты беспомощней бесполезного.
– Спасибо, - уже совсем другим тоном сказал я. Могла бы и не напоминать.
– Не обижайся, - попросила Фарида, - так что здесь произошло?
– Да ничего, попался в ловушку... Эти боберы тут такого наворотили, видите же, сколько болтается всего. На целую команду могло хватить. Потом еще погрызли бы тех, кто выжил. Я просто вовремя с них сбил ненависть. Синеволосый, гад, ни одно создание круга похоже в покое не оставил, всех заразил своей злобой... Разве что птиц не тронул, поленился, наверное.
– Что?
– Фарида недоуменно посмотрела на меня, и я вкратце объяснил, в чем суть моих размышлений.
– То есть ты хочешь сказать, что во всем виноват Синеволосый или еще кто-то, а так на самом деле мы могли бы жить вместе с тварями круга, не воевать и не охотится?
– девушка недоверчиво хмыкнула.
– Не. Не со всеми. Вот помнишь во втором круге были двухголовые собапсы? Вот те сами по себе сама злоба были. Там не было никакого вмешательства в волю. Так что не со всеми можно ужиться. А вот боберы и ежи - эти сами по себе совсем не злые создания, но кто-то сделал их такими.
– Ну хорошо, но ты же говоришь, что это Синеволосый сделал. Зачем ему это? И ты говоришь, он спас тебя в конце первого круга, помог не сойти с ума. Не сходится что-то.
– Причем тут это? Как я понял, они просто хотят, чтобы мы были сильней и брали силу без колебаний, вот поэтому так и поступают с зверьми.
– Ты ломаешь эту систему, обзавелся целым зверинцем. То есть ты не выгоден не только Верховному, но и Синеволосому. Я почему-то подумала, что он воспринимает тебя как соратника, а так выходит - как вредного соперника. Мне только одно не ясно - почему они так исподволь действуют. Этот круг не столь и большой, найти нас для Синеволосого не должно составлять труда, так почему нельзя снова прийти и поговорить? Объяснить, в чем ты может быть не прав. Зачем вместо этого объявлять охоту, когда ты даже не бросал им вызов?
– ответила Фарида.
– Может, они считают, что Эльт все равно все будет делать по-своему?
– предположил Тандрим.
– Я так не думаю, - Фарида отрицательно покачала головой.
– Да какая разница вообще. Если они придут, мы все равно сделать ничего не сможем, - с горечью сказал я, - Я уже чувствовал волю Синеволосого, она настолько сильна, что он может меня походя переломить и даже Бир побежит за ним. И у круговых такие силы, что никто из нас не выстоит против них.
– Именно, Эльт, именно. Поэтому важно понять - что происходит. Мы не можем противопоставить ничего ни Верховному с его круговыми, ни Синеволосому с его волей. Оба из них имеют все основания быть тобой недовольными. Но ты еще жив - почему?
– Не хотят лично принимать в этом участие. Или, действительно, думают, что сам умру, и были бы правы, если бы не вы.
– Ох не знаю... Думай, Эльт, думай. Еще вчера я считала, что тебя защищает Синеволосый, поэтому ты еще жив. Видимо, он не в ладах с Верховным. Но сейчас я предполагаю другое, либо идет какая-то игра в темную, либо у тебя есть другие покровители. Но мне с трудом верится, что, зная о твоих способностях, они предоставили тебя самому себе.
– Может мы лучше доставим Эльта в лагерь?
– Тандрима явно утомил наш разговор, - Собственно, какая разница, кто и как, если мы все равно не можем на это повлиять. Я так, например, есть хочу. Но из вашего разговора я понял только, что обязательно нужно найти Синеволосого и хорошенько его расспросить.
Фарида нехотя согласилась, и Тандрим с Милой помогли мне встать. Я пошел, опираясь на плечо толстяка.
Когда мы дошли, я уже начал чувствовать изменения, которые стали проявляться после связи. Возникло просто нестерпимое желание накинуться на какое-нибудь дерево и начать его грызть, иступлено и самозабвенно, подъедая кору и стружку, а потом потащить куда-нибудь и разместить так, чтобы было красиво и прочно, устроить какую-нибудь заводь или домик...
– Домик!
– я невольно произнес это вслух, и Мила торопливо поднесла руку к моему лбу, проверяя, не начался ли у меня жар. Но я уже продолжил осмысленно, - Эти боберы отличные строители. Даже ловушки смогли построить, какие не каждый человек сможет. Надо их привлечь.