Страх призывателя

Назаров Дмитрий

– Так не уходите.

– Давай я лучше тебе сказку расскажу, - неожиданно предложил Верховный. Я растерянно кивнул.
– ты поймешь, надеюсь. Жил был мальчик, звали его... ну скажем, Гелт. И все у мальчика было хорошо, тренировался исправно, друзей было много, родители любили. Пока не открыл в себе мальчик одну способность, которая тогда была довольно распространена - он чувствовал волю зверей, и даже мог ими управлять. Только вот не нравилось это мальчику, потому что только чувство вины помогало ему оставаться собой.

А чтобы чувство это возникало, нужно было совершать проступки.

И совершал он их немало, да все по

мелочи, конечно. Но его прощали, ибо обладал он в общем-то открытым сердцем, и жалостливым мог быть, когда захочет.

А потом мальчик стал расти, да замечать разное. Что не он один проступки совершает, а многие. И понял он, что недоволен он делами в Городе, ой как не доволен. И Верховный дурак мягкий, ничего не замечает, и круговые идиоты, да и простые воины круга слабые. И что воровство процветает, и убийства... Да ты не перебивай, дослушай, было такое. В общем, понял Гелт, что только за счет вольных Город еще и не сгинул в кругах. Что не правильным показалось нашему парню, так как он был редким представителем вольных, обладал вместе с волей и силой, и хотел пройти до горизонта с силой на кончике меча, как учили...

А потом, в один ужасный день, открыл в себе мальчик одну интересную способность, которой ни один призыватель не обладал. Он мог призывать существ не только из текущего круга, но и из других. И бурю он увидел, глаза имел наглость открыть, и взял кусочек с собой старого мира...

Тогда мальчика начали преследовать. Но, как я уже говорил, старый Верховный был мягкий и глуповатый, поэтому преследовали его не сильно, а так, чтобы не наглел. Больше у себя держали, на самом деле, на расстоянии вытянутой руки. И задумал тогда Гелт совсем нехорошее дело...
– голос старика прервался, он закашлялся. Затем продолжил, и только в глазах его плескалось два огромных озера тоски, - В общем, не надо подробностей, но сверг он с помощью верных друзей старого Верховного. Да так, что мостовые кровью окрасились....

Верховный замолк окончательно. Я сидел, боясь пошевелиться. Стало так жутко от этой сказки, что перед глазами возник образ окровавленной мостовой, главной дороги Города, на которой стоял со звериным оскалом этот Старик, и держал в руке отрубленную голову...

– Что молчишь?
– после долгого молчания спросил старый Верховный понуро, - Давай, кричи, осуждай, проклинай...

– Не могу, - наконец сказал я, - Не знаю почему, но не могу.

– А я могу, - скривился старик, - Не могу не осуждать себя. Каждую ночь во снах все это вижу, уже сколько кругов, круговоротов мимо прошло, а все никак не отпустит. И гложет, и гложет... пытаюсь убедить себя, что искупил, но нет, не могу.

– Синеволосый... тоже?

– Сам-то как думаешь?
– в упор посмотрел на меня Верховный.
– Чтобы он да такое пропустил...

– Почему же вы меня тогда не убили? Сразу, пока еще я не открыл все свои способности?

– Ты нас обманул, - грустно улыбнулся старик, - Меня обманул, что на замену Синеволосому пришел, а его, что на замену мне. Я как его вижу, так всего скручивает от воспоминаний, так надеялся, что ты станешь новым хранителем. Да и мы думали, раз ты страхом живешь, не посмеешь ничего сделать, легко сможем направить, или убить, когда придет время. Или сам умрешь. А ты не трус оказался, боишься, но отбиваешься до последнего, цепко за жизнь держишься и даже вперед прешь.

– Хорошо, а почему вы не попробовали мне все объяснить. Я же до сих пор не претендую на Город, и кровавый переворот тоже не мой путь. Вроде как все мои действия говорят о том, что я не собираюсь развязывать войну.

– Мы часто судим других по себе.
– Верховный наклонил голову, - Когда я узнал о твоих способностях, решил, что мне конец, потому что я поступил в твоей ситуации иначе, со мной разговоры разговаривали, да, я кивал, соглашался, а сам в уме свое держал, да с друзьями обсуждал.

А так честно тебе признаюсь, я до сих пор хочу тебя убить. И не верю тебе... Умом понимаю, что не должен так поступать, но отказаться от всего, от власти, от Города... Но дело такое, что Город обречен, и мне пора уйти, раз того хотят сами круги. Мы задумали способ, как спасти Город, не меняя текущих порядков, но ты не дал нам его осуществить, значит, твоя воля сильней выходит, раз круги за тебя.

– То есть?
– я жадно подался вперед, желая узнать спасительный рецепт. Но Верховный молчал, не желая рассказывать. Наконец он все-таки заговорил.

– Город стал слаб, Эльт. Очень слаб. С каждым круговоротом растет количество бесполезных. Способные принять силу становятся все беспомощней, и все больше их личные ограничения, после которых останавливается развитие. Круги уносят все больше жизней, если раньше потери исчислялись десятками, то сейчас сотнями и тысячами. Гусеница и страж предназначались не для вас, ты правильно все понял. Гусеница должна была вторгнуться в город, сжечь к каргару квартал бесполезных и всех, кто будет вмешиваться. Страж должен был потушить пламя и накрыть волной весь круг, чтобы смыть всех, кто не сможет удержаться. Все. Только так мы могли остановить нарастающую слабость Города, без ввода смертных казней или других мер.

– Вы?!
– я вскочил, совершенно другим взглядом смотря на старика. Одно дело, когда рассказывают про давнюю историю, другое дело - когда сообщают о запланированном убийстве тысяч людей.
– да как???

– А как иначе?
– Верховный сгорбился, - Проклятые круги... Они подлые и беспощадные, Эльт. Горизонт забирает у нас самых крепких и сильных, тех, кто может дать свежую сильную кровь. Но они уходят, почти не оставляя потомства. Остаются те, кто остаются. И мы не можем заставить бесполезных и просто слабых умирать, не для этого я свергал прошлого Верховного.

– А если убедить всех, что горизонт зло? Итак много сомнений на его счет.

– И тогда Город сойдет с ума от количества людей, не будет хватать пищи и снаряжения. Мы ограничены кругом, не забывай. Да и не просто так горизонт же открывается...

– И что делать?
– растерянно спросил я, - Но людей убивать нельзя.

– Это ты мне скажи. Ты же теперь новый верховный.

– Я... я не знаю. Но должен быть какой-то выход.

– Я просчитывал несколько вариантов. Первый я уже назвал. Второй - изменение отношения людей, чтобы стали возможны убийства. Не смотри на меня таким взглядом, ты не поверишь, насколько это легко осуществить. Сложней было сделать наоборот, это да, но, как ты понимаешь, я справился. Сейчас даже бесполезные не убивают друг друга. Третий - введение смертных казней или обязательное направление бесполезных и слабых в самое пекло кругов. Как ты видишь, все эти варианты не слишком добрые. С твоим появлением я рассматривал еще один плохой вариант - раскол, война между собой, в процессе которой слабые погибнут, сильные продолжат путь.