Страхи мудреца. Книга 1

Ротфусс Патрик

Он показал мне книгу.

— Здесь имеется текст указа о роспуске ордена амир.

Он открыл заложенную страницу и принялся читать вслух:

— «Их деяния отныне подлежат суду согласно законам империи. Никому из членов ордена впредь не дозволяется разбирать дела либо выносить решения в суде».

Он самодовольно взглянул на меня.

— Видал? Раз их лишают права суда, значит, изначально у них было такое право. Логично будет предположить, что

они были частью атуранского чиновничества.

— Вообще-то говоря, — извиняющимся тоном возразил я, — в Атуре церковь всегда обладала правом суда.

Я показал одну из своих двух книг.

— Забавно, что ты нашел именно «Альпура пролиция амир». Потому что я ее тоже принес. Указ-то этот был издан именно церковью.

Вилем помрачнел.

— Ничего подобного! Здесь написано, что это был шестьдесят третий указ императора Нальто.

Мы были озадачены. Сравнив книги, мы обнаружили, что они прямо противоречат друг другу.

— Ладно, я так понимаю, что эти две книги друг друга отменяют, — сказал Сим. — Что у вас есть еще?

— Вот «Свет истории» Фелтеми Рейса, — буркнул Вилем. — Там все однозначно. Я не думал, что мне потребуются другие доказательства.

— А это вас не смущает? — спросил я, постучав костяшками пальцев по двум противоречащим друг другу книгам. — Они не могут утверждать противоположные вещи!

— Да мы только что пролистали двадцать книг, утверждающих противоположные вещи! — заметил Симмон. — Что удивительного в том, что их стало на две больше?

— Предназначение серовиков наверняка никому не известно. Так что по этому вопросу и должно быть несколько разных мнений. Но «Альпура пролиция амир» — это официальный указ. Он в одночасье превратил в изгоев тысячи самых могущественных людей Атуранской империи. Он стал одной из первопричин падения империи. Противоречиям тут взяться неоткуда.

— Но ведь орден распущен более трехсот лет тому назад, — сказал Симмон. — За это время могли возникнуть некоторые разночтения.

Я покачал головой, листая обе книги.

— Одно дело — противоречивые мнения. А другое дело — противоречивые факты.

Я показал свою книгу.

— Это «Падение Империи» Греггора Меньшего. Он пустослов и ханжа, но при этом лучший историк своей эпохи.

Я взял в руки книгу Вилема.

— Фелтеми Рейс — далеко не столь прославленный историк, но куда более серьезный ученый, чем Греггор, и крайне тщательно относится к фактам.

Я обвел взглядом обе книги, нахмурился.

— Ерунда какая-то выходит…

— Ну и что теперь? — спросил Сим. — Снова ничья? Так

неинтересно!

— Нам нужен третейский судья, — сказал Вилем. — Кто-нибудь более сведущий, чем мы.

— Более сведущий, чем Фелтеми Рейс? — переспросил я. — Не думаю, что нам стоит обращаться с подобными пустяками к Лоррену.

Вил покачал головой, встал и разгладил складочки на своей рубашке.

— Похоже, тебе пора познакомиться с Куклой.

ГЛАВА 40

КУКЛА

— Главное — быть повежливее, — вполголоса говорил Симмон, пока мы пробирались по узкому проходу, заставленному книгами. Наши симпатические лампы бросали широкие полосы света на полки, тени нервно плясали и дергались. — Но не вздумай разговаривать с ним свысока. Он немного… немного странный, но он далеко не глуп. Обращайся с ним точно так же, как с любым другим человеком.

— Только вежливо, — ехидно заметил я, устав от непрерывной череды советов.

— Именно, — серьезно кивнул Симмон.

— А куда мы идем-то? — спросил я, в основном затем, чтобы прекратить нотации Сима.

— На третий нижний, — сказал Вилем и повернул к длинной лестнице, ведущей вниз. За века каменные ступеньки истерлись и теперь выглядели прогнутыми, точно полки, нагруженные книгами. Когда мы принялись спускаться, игра теней сделала ступени гладкими, темными и бесконечными, точно опустевшее речное устье, прорытое водой в скале.

— А вы уверены, что он там?

Вил кивнул.

— По-моему, он почти не выходит из своих комнат.

— Из своих комнат? — переспросил я. — Так он там живет, что ли?

Они ничего не ответили — Вилем свернул на другую лестницу, потом провел нас длинным и широким коридором с низким потолком. И наконец мы дошли до неприметной двери где-то в углу. Если бы я не знал, что это не так, я бы принял ее за одну из бесчисленных читальных норок, разбросанных по хранилищу.

— Только смотри не делай ничего, что может вывести его из себя! — нервно предупредил Симмон.

Я придал лицу самое наипочтеннейшее выражение. Вилем постучал в дверь. Ручка повернулась почти что в тот же миг. Дверь чуточку приоткрылась, потом распахнулась. На пороге стоял Кукла. Он был выше любого из нас. Рукава его черной мантии живописно развевались на сквозняке, дующем из открытой двери.

Он надменно посмотрел на нас сверху вниз, потом лицо его сделалось озадаченным, и он схватился за голову.

— Ой, погодите, капюшон забыл! — сказал он и пинком захлопнул дверь.