Страна без волшебства
Шрифт:
Тут дежурный по аэролету зазвонил в звонок.
— Леди и джентльмены, просим вас занять свои места. Пожалуйста, занимайте места… последний звонок…
Кит и Генри торопливо поднялись вверх по трапу — и как раз вовремя, потому что в следующую минуту трап стал отъезжать, а дверь корабля наглухо закрылась. Ребята кинулись к иллюминатору и стали махать родным, оставшимся внизу, а в это время «Веселый король» отошел с причала и стал плавно набирать высоту.
Команда лайнера была почти целиком занята взлетом, и
Через, несколько секунд Букингемский дворец стал маленьким, почти игрушечным, во всю ширь под ними раскинулся ночной Лондон, словно покрытый живой паутиной из крошечных мерцающих огней. Заработали пропеллеры, и «Веселый король», недолго повисев на одном месте, развернулся и взял курс на юго-восток — на Париж.
Кит оглянулся и обнаружил, что ковра-самолета нигде нет (а он хорошо запомнил, что положил его на стул, когда спешил к иллюминатору). Где же ковер? Оказывается, Кит вовремя спохватился: мистер Скиннер с ковром на плече был уже одной ногой за дверью, при этом у телохранителя было такое суровое выражение лица, словно это не он прихватил чужое, а, наоборот, сам поймал воришку.
Кита разобрало.
— Эй, куда вы тащите мой ковер? — закричал он.
Мистер Скиннер оглянулся и смерил его холодным взглядом бесцветных глаз.
— В трюм, сэр, — отвечал он невозмутимо. — Прошу прощения, но ковер очень грязный, а вокруг нас ценные вещи.
Кит насупился. Ему совсем не нравился ни этот человек, ни его глупые речи. Он бы мог на это ответить, что ковру более трех сотен лет, что это трижды антиквариат и вообще вещь бесценная — любой уважающий себя чародей подтвердит это. Но что-то подсказывало Киту, что спорить с мистером Скиннером бесполезно: он не послушает.
— Ладно уж, только поосторожней с ним, — буркнул он и отвернулся.
Мистер Скиннер молча закрыл за собой дверь.
Когда он ушел, Кит надул щеки и пожаловался принцу:
— Кем он себя возомнил? Что он тут распоряжается? Как он схватил мой бедненький старенький коврик — как засохшую селедку! Конечно, говорить можно что угодно, но на самом деле ковер не грязнее меня.
Генри осторожно, двумя пальцами, вынул листик из спутанной шевелюры Кита.
— Ну, мне кажется, мистер Скиннер действовал из лучших побуждений, — с улыбкой ответил он.
Хотя на «Веселом короле» было пять спален и в каждой стояла широкая кровать с балдахином, Кит и Генри решили, что в такую душную ночь нет смысла прятаться под одеялом, а лучше всего подремать на диване. За ночь они два раза просыпались: один раз — чтобы поглядеть на звезды, второй раз их разбудил шум морского прибоя.
Каждый раз, когда они открывали глаза, они видели, что мистер Скиннер по-прежнему стоит у дверей — сторожит их сон. Шляпу он, по-видимому,
— Интересно, он спит когда-нибудь? — шепнул Генри на ухо Киту.
— Может, он умеет спать с открытыми глазами, как крокодил, — предположил Кит.
И мальчики захихикали.
Тут мистер Скиннер вежливо кашлянул и напомнил им, что он находится в этом же помещении и слух у него острее, чем они думают.
Проснувшись наутро и выглянув в иллюминатор, Кит в первый раз в жизни увидел Париж. Он узнал этот город по необычной башне с причалами для аэролетов. Больше ничего особо красивого Кит не заметил, но подумал, что все равно побывать за границей не так уж плохо.
«Веселый король» причалил к Эйфелевой башне. На открытой площадке собралась странная компания: несколько старичков, похожих друг на друга как две капли воды: с пышными седыми усами, в котелках и в красно-бело-голубых, под цвет французского флага, шарфах.
— Кто это? — спросил Кит.
Генри тихо застонал:
— Какие-то важные французские шишки решили устроить мне встречу. И знаешь, что они сейчас будут делать? — Генри вытянул губы трубочкой и зачмокал, изображая церемониальный поцелуй.
— Фу, какая гадость! Ты будешь целовать эти сизые бороды? — скривился Кит. — Это все равно что целоваться с веником.
— И даже хуже, — покачал головой Генри. — Веник, по крайней мере, не воняет табаком.
Пока аэролет причаливал, старички устроили настоящую потасовку за право стать первым у трапа. Угомонившись наконец, они стали приводить себя в порядок: один расчесывал бороду, другой вытирал губы платком, а третий даже вынул вставную челюсть, потер ее о рукав и сунул обратно.
Генри передернуло.
Киту стало жаль бедного принца, и он предложил дерзкий план — удрать.
— Как? — спросил Генри.
— Проще простого. Пойдем со мной. Главное, чтобы Скиннер Острый Глаз нас не засек.
С этими словами он повел Генри в грузовой отсек, где в дальнем углу за мотками канатов и тросов приткнулся старый ковер-самолет. Заслышав голос хозяина, он развернулся и зашевелил кистями от радости.
Ребята уселись на ковре, Кит ткнул пальцем в грузовой люк, и тот плавно отъехал в сторону.
— Вуаля, как говорят французы. Теперь, Генри, выбирай: или посмотрим город, или будешь обниматься со старыми мухоморами.
— Все, что угодно, только не мухоморы!
Через минуту ковер купался в солнечных лучах.
Французские бородачи заметили их побег и кинулись в погоню, крича «Принц! Принц!» и толкаясь у лифтов.
Генри притворился, что не слышит, и ковер продолжал кружить вокруг башни — он рад быт возможности снова полетать.
Кит лежал на спине, заложив руки за голову, и слушал «обзорную лекцию» принца.