Страна без волшебства
Шрифт:
— А я говорю, это были вы и вы что-то замышляете! — кричал Кит и умоляюще посмотрел на Генри.
— Ты помнишь, как он рассвирепел, когда я дал тебе покататься на ковре? Вспомни, Генри! А все потому, что ковер волшебный. А он ненавидит волшебство. А еще он передавал тайную информацию своим сообщникам — спроси его об этом, Генри!
Генри зевнул.
— Что вы на это скажете, мистер Скиннер?
— Тайную информацию? — с улыбкой отвечал Скиннер. — Я бы так не сказал, сэр. Ваш друг не так меня понял. Я сообщал в Центр о том, как проходит
— Я слышал, вы злорадствовали, что меня нет. Что избавились от волшебника. Разве не так?
— Я не злорадствовал. Я просто сказал, что рад этому обстоятельству.
— Интересно, почему? — спросил Генри, оживившись.
Детектив повернулся к принцу:
— Потому что, сэр, страна Кара-Лабаса, в которую мы направляемся — куда вы летите для участия в коронации в качестве почетного гостя, — это страна, в которой всякое волшебство категорически запрещено. Поэтому я был рад, что с нами на борту нет волшебника. Это было бы очень некстати.
Этого было достаточно. Генри посмотрел на Кита.
— Видишь, Кит, как все просто объясняется. Можно я пойду еще посплю?
Кит был потрясен тем, что сказал Скиннер. И тихо повторил:
— Страна без волшебства… Не может быть.
— Может, — ответил Скиннер. — Малейшее колдовство — и вы в темнице.
Скиннер повернулся к принцу:
— Осмелюсь предложить, сэр, высадить вашего друга. Это не займет много времени.
— Но это невозможно. Посмотрите в окно, — сказал Генри, глядя в иллюминатор. — Это ведь, если я не ошибаюсь, Альпы? Что же, он будет сидеть тут на снежной вершине один-одинешенек? Нет, пусть уж лучше летит с нами.
— Но… но Кара-Лабаса, сэр, законы этой страны…
— Подумаешь! Придумали какие-то дурацкие законы… — Генри презрительно скривил губы. — К тому же, если Кит притворится, что он не волшебник, будет держать руки в карманах и не станет размахивать волшебной палочкой, кто догадается? Я попрошу Комильфорда утром дать ему обычную одежду — он обычно набирает с собой много лишнего барахла. Скажи, Кит, как насчет того, чтобы походить в брюках? Выдержишь?
Кит улыбнулся:
— Будет очень трудно, но, думаю, я как-нибудь переживу.
— И никаких чародейств, пока не вернемся в Англию!
Кит согласно кивнул:
— Ясно. Никаких чародейств и ходить в брюках.
— Должен сказать вам, сэр, что я недоволен таким решением, — проговорил мистер Скиннер.
— Говорите что хотите, мистер Скиннер, только я больше не желаю ничего слушать, потому что иду спать. Спокойной ночи. И тебе, Кит, тоже.
И принц, зевая, пошел к себе в каюту.
Мистер Скиннер повернулся к Киту, глаза его холодно блеснули.
— Поосторожнее, молодой человек, — сказал он. — Я буду следить за каждым вашим шагом. Но вы еще наделаете глупостей. Запомните мои слова.
С каменным лицом он зашагал прочь по коридору. Кит не удержался и показал ему язык.
— А я не боюсь! — сказал он вслух. — И мы еще посмотрим,
Глава пятая
Лететь в Кара-Лабасу пришлось при сильном встречном ветре. Полет занял целых два дня. Все это время Кит ни на секунду не забывал о том, что за ним наблюдают. Везде он натыкался на детектива. Бесстрастный взгляд прозрачных глаз мистера Скиннера преследовал его даже тогда, когда Кит уж точно был один, и постепенно Кит привык соблюдать осторожность и оглядываться через плечо.
В конце концов Кит приучил себя обходиться без магии. Это было непросто. Приходилось постоянно напоминать себе, что, если что-то вдруг срочно понадобится, нужно пойти и принести, а не щелкать пальцами и ждать, когда это сделается само. Но волшебную силу было очень трудно удерживать внутри. Она так и рвалась наружу.
И неудивительно, что Кит в результате стал резким и раздражительным. Генри говорил, что это просто хандра. Тщетно Кит пытался объяснить другу, какие муки он испытывает.
— Ты не понимаешь, каково это, Генри. Ты не волшебник, и тебе этого, наверно, не дано. Но когда тебя распирает от волшебства, это так естественно — дать ему выход. Иначе оно все равно как-нибудь прорвется.
Генри участливо улыбался, но Кит чувствовал, что он все равно не понимает.
Конечно, все это не могло обойтись без последствий. Кит понимал, что еще немного — и он выкинет что-нибудь этакое… И вот на следующий день ранним утром он вылез из постели и босиком, на цыпочках, прокрался в грузовой отсек. Если бы по дороге ему встретился мистер Скиннер или еще кто-нибудь, он бы соврал, что идет проведать свой ковер: он заснуть не может, беспокоится, как он там, и хочет проверить, все ли с ним в порядке.
Не встретив ни души, Кит проскользнул в грузовой отсек — пол здесь был металлический, и ноги сразу стали зябнуть. Начисто забыв о том, что обещал Генри не колдовать, он с порога ткнул указательным пальцем в черный кожаный чемодан. Волшебная сила наконец прорвалась — и до Кита донеслись ласкающие ухо звуки лопающихся лампочек.
Кит потер ладони:
— Теперь, мистер Скиннер, посмотрим, как вы будете передавать свои шифрограммы…
И, довольный, он пошлепал обратно в свою каюту.
Наконец аэролет прибыл в пункт назначения. Кара-Лабаса оказалась маленькой страной — ее с трудом можно отыскать где-то на самом краю географической карты.
Кит почти ничего не знал об этой стране и потому не переставал удивляться. Он с интересом глядел в иллюминатор. Вместо пристани для аэростатов он увидел посреди поля разрушенный замок, самая высокая башня которого была переоборудована в причал. К ней уже были привязаны два цеппелина: красный — с эмблемой в виде хищного черного орла (на нем прилетели гости из Гогенцоллернии) и другой — с гербом в желто-черную клеточку и с золотой короной (это был герб Бургурбундии).