Страна грез

Райс Луанн

— Ты можешь кое-что сделать для меня?

— Да, — угрюмо отозвался Бен, вытирая слезы.

— Скажи им, что ты один. Скажи им, что я сошла в Чикаго или где-то еще. Дай мне немного времени…

— Гандикап… — Он посмотрел на дверь. Полицейские приближались, их голоса раздавались уже рядом.

— Да. — Сейдж бросилась к люку, который они вдвоем обнаружили еще в первый день. Они знали, что смогут использовать его как аварийный выход в случае опасности. Теперь Сейдж приняла решение и знала, что надо действовать быстро. Она схватилась за болт

и потянула его на себя — безрезультатно: болт был толстым и ржавым. Но тут Бен отстранил ее и вытащил неподатливый кусок железа.

Дверь люка выглядела тяжелой, но Сейдж знала, что должна поднять ее. Она могла бы сделать почти все, когда ей страстно этого хотелось. Люк был достаточно широким для того, чтобы туда можно было просунуть велосипед и рюкзак. Бен помог ей, и Сейдж решила, что ляжет на путях и подождет, пока все отойдут. Бен отвлечет их внимание, и, когда весь этот гвалт утихнет, она уже спрячется в кукурузном поле.

— Я думаю, тебе надо пойти со мной, — проговорил Бен.

— Я знаю, — ответила Сейдж. — Но я не пойду. Даже не пытайся меня уговорить.

— Но…

— Пожалуйста, Бен, — проговорила она, и слезы вновь наполнили ее глаза. — Не надо, ради меня.

— Вот дерьмо… — Бен покачал головой.

— С тобой же все будет в порядке, ведь так? — Сейдж слышала, о чем разговаривали полицейские, но не могла поверить, что они и правда арестуют Бена, ведь он был таким добрым и мягким. — Я расскажу им, что ты ничего не сделал. Как только доберусь к папе…

— Со мной все будет в порядке, я обещаю.

Сейдж кивнула.

— Я знаю, как ты хочешь попасть туда, — произнес Бен и шагнул к ней.

— Да, очень хочу. — Сейдж знала, что ничто не сможет разделить ее и Бена.

Его глаза были широко раскрыты, каштановые волосы спадали на лоб. На шее Бена был плетеный кожаный шнурок, на котором висел коготь медведя. Ее отец прислал ей это ожерелье несколько лет назад, и она подарила его Бену. Это был самый ценный подарок, который она когда-либо делала. Сейдж прикоснулась к ожерелью одним пальцем, как будто хотела получить себе в помощь медвежью силу, силу своего отца и Бена. Она взглянула на люк, который помог открыть Бен.

— Ты можешь еще кое-что для меня сделать? — прошептала она.

— Да.

— Обними меня. — Бен нежно заключил ее в объятия, и его теплое дыхание коснулось ее волос. Сейдж ощущала, как их сердца бьются вместе, и их ребенок оказался между ними. — Сильнее, как будто ты меня больше никогда не отпустишь, — проговорила она, задыхаясь.

— Мы слишком молоды, — произнес он. — Я не хотел, чтобы так случилось.

«Но это уже случилось», — думала Сейдж. Она запечатлела в памяти ощущение его объятий, запах его свитера, звук его дыхания и влажность его слез у нее в волосах.

— Тебе надо идти.

— Я знаю.

— Обмани их, — проговорила она. — Не дай им увидеть тебя рядом с этим вагоном…

— Я постараюсь.

Бен направился к двери. Сейдж понимала, что очень важно, чтобы он выпрыгнул из вагона и побежал

быстрее подальше от него, чтобы увести полицию от нее. Сейдж отвернулась. Она могла наблюдать, как он будет покидать ее, или могла действовать, придерживаясь своего плана. Она могла воплотить свою мечту в реальность.

— Сейдж… — позвал Бен, как будто передумал или хотел увидеть ее лицо в последний раз.

— Иди! — проговорила она, всхлипнув, не поворачивая головы.

Сейдж услышала, как дверь скользнула в сторону, а затем последовал глухой звук, когда ноги Бена оказались на земле. Подбежав к образовавшемуся проему, она посмотрела на улицу, в ту сторону, куда побежал Бен. Проем был неширокий, но для Сейдж он показался бездонным. Ее глаза застили слезы, и Сейдж не могла четко видеть.

Она слышала, как Бен убегал, и ее сердце сжалось от того, что она, может, больше никогда его не увидит. Сейдж думала о том, как сильно любила своего отца и брата и как однажды они исчезли из ее жизни. Присев на колени, Сейдж посмотрела на пыльную землю рядом с рельсами и увидела следы Бена, а потом услышала голоса. Полицейские стали кричать и выбегать отовсюду. Они пронеслись мимо ее вагона, как стадо обезумевших животных.

Обняв живот, Сейдж пообещала своему малышу, что все будет хорошо. Скоро они будут в Вайоминге, на ранчо, в своем собственном бревенчатом доме; она позаботится о них двоих, пока они будут в дороге, и не позволит, чтобы с ними что-нибудь случилось. Сейдж старалась говорить как можно более уверенным голосом. И самое странное было то, что чем больше она говорила, тем больше верила сама.

Несколько машин сорвались с места, и Сейдж поняла: это ее шанс. Сердце бешено билось. Сейдж еще раз оглядела вагон — он стал первым домом для нее, Бена и их ребенка, и она надеялась, что не последним.

Обхватив себя едва двигающимися руками, Сейдж бросилась в люк. Она мягко приземлилась на рюкзак и попыталась собрать свои вещи. Слева Сейдж услышала голоса. Посмотрев в ту сторону, она увидела группу полицейских, образовавших круг. Сейдж знала, что они окружили Бена. Она пыталась напрячь слух, но его голоса так и не смогла разобрать. Это был шанс, который подарил ей Бен.

Выкатившись из-под днища вагона, Сейдж вытащила за собой велосипед. Воздух был сухой и холодный, и от непривычки у нее заболела грудь. Сейдж набросила рюкзак на спину и, уже забираясь на велосипед, затянула лямки.

Патрульные машины находились на другой стороне поезда, но было видно, как голубоватые вспышки включенных маячков отражаются в низких облаках. Занимался рассвет.

На горизонте показалась полоска красного цвета. Сейдж на секунду задержалась и посмотрела на нее. Солнце было там, хотя она и не видела его. Небо еще оставалось темно-синим, но постепенно светлело снизу. Сейдж смотрела на восток, и от вида восхода у нее захватило дыхание. Она знала, что в Силвер-Бэй солнце уже взошло, что ее мама там, в Коннектикуте, и все ее мысли, наверное, с ней, с Сейдж.