Страна Лимония
Шрифт:
— Что мне сказать, если спросит? — продолжал волноваться Олег.
— Старший лейтенант Филимонов, может, вы за меня совещание проведёте? — прервал его шёпот Стрельцов.
Олег отшатнулся от Германа и принял позу отличника церковно-приходской школы, обратив преданный взгляд в сторону ментора.
— Так вот, повторяю, наша недавняя чекистско-войсковая операция...
Участники совещания заулыбались, радостно встречая явные проявления старческого склероза своего руководителя.
— Николай Иванович, вы не успели рассказать о сложной военно-политической обстановке в мире, — помог старику капитан Гаджиев.
— Да, вот именно... — пытаясь вспомнить предыдущий запев, продолжил полковник. — Наша операция была проведена на фоне резкого осложнения мировой общественно-политической обстановки. Как вам уже известно, в Польше нарастают кризисные явления, — более уверенно выстраивал свою генеральную линию старый ветеран, — преступники из профсоюза «Солидарность»...
— Какие они преступники! Они же пролетарии! — выкрикнул кто-то с места.
— Кто сказал эту глупость? Какие в Польше могут быть пролетарии! — вскипел докладчик. — Это американские наймиты, получающие деньги из рук ЦРУ!
— Все? — опять не удержался диссидент, но тут же заткнулся под градом толчков, тычков и злобного шипения офицеров, желавших поскорее завершить совещание.
— Нет, не все! А их верхушка во главе с Лёхой Валенсой! Но, как вы знаете, ЦК ПОРП уже приняло адекватные меры, назначив председателем правительства генерала Ярузельского, искреннего друга Советского Союза, — продолжал гвоздить польских ревизионистов Стрельцов. — Американский империализм во главе с новым президентом... — старик скосил голову на газету «Правда», — ...новым президентом Рейганом не в состоянии разрушить нерушимые узы дружбы...
— Куда ему, актёришке задрипанному! — поддержала выступающего галёрка.
— Какому ещё актёру? — снова сбился с мысли полковник.
— Так этот Рейган, который Рональд, в боевике снимался! Помните, товарищ полковник?
Стрельцов растерянно оглядывался, сомневаясь, его разыгрывают или говорят серьёзно.
— Да, товарищ полковник, новый президент США снимался в фильме «Великолепная семёрка», — пришёл на помощь капитан Гаджиев, — я этот фильм без дубляжа в Париже видел, — не удержался он.
— Вы это серьёзно? — недоверчиво переспросил докладчик.
— Да, там он ещё эту актрису раздевает...
— Точно, и стрелял метко, лучше нашего Германа... — загалдело собрание, вспоминая эпизод фильма.
Герман, польщённый вниманием товарищей, решил внести свою лепту в обсуждение личности американского президента.
— Товарищ полковник, это хорошо, что президентом в Штатах сделали этого старого пердуна Рейгана. Только ваш заместитель неправ. Рейган играл шерифа в фильме «Закон и порядок», а «Великолепная семёрка» обошлась без него. Тогда ещё он был молодым. А сейчас он старый и ровным счётом ни черта не смыслит в политике.
Гаджиев злобно сверкнул маслинами глаз, а Стрельцов вдруг как-то насторожился, но Германа уже несло:
— Я в одном журнале читал, что после шестидесяти в мозгу у человека происходят необратимые изменения, ведущие к старческому слабоумию.
В воздухе повисла тишина. На следующей неделе руководителю «Тибета» должно стукнуть шестьдесят два года, и штабисты уже подыскивали достойный подарок своему шефу.
— Товарищи офицеры, тихо! Минуточку внимания, — спас положение капитан Гаджиев, — вернёмся к нашим задачам.
Старый партизан как-то вдруг осунулся и тихо сел на своё место.
— Докладываю, товарищи офицеры, — продолжил Гаджиев, — что наши коллеги в провинции Кандагар вчера вечером захватили два каравана с оружием и боеприпасами. Во время проведения операции все мятежники были уничтожены.
Гаджиев выдержал паузу и продолжил:
— Это достойный подарок XXVI съезду КПСС. Вы знаете, что многие трудовые коллективы...
— Но у нас в провинции караваны не ходят, — перебил Гаджиева Юрка Селиванов. — У нас до границы с Пакистаном рукой подать. Нам это оружие в «барбухайках» везут.
— Вот и надо парочку таких «барбухаек» захватить, — поддержал мысль молодой заместитель Стрельцова.
Тут вдруг совершенно неожиданно встал Володя Малышкин и попросил слова. Гаджиев встрепенулся и, сдвинув брови, пригрозил:
— Вами, товарищ Малышкин, и вашим собутыльником Филимоновым мы займёмся отдельно.
— Да послушайте, наконец, — возвысил голос провинившийся, — мы тут с Филом вчера совещались...
Громкий хохот потряс штабную палатку.
— Что вы ржёте, послушайте, наконец! — пытаясь перекричать развеселившихся офицеров, настаивал Малышкин. — Мы с Филимоновым перед тем как... В общем, мы вчера встречались с моим агентом «Фархадом».
— Где? — уже не скрывая улыбки, полюбопытствовал Гаджиев.
— В бассейне.
— Где-где? — переспросил ведущий совещания.
— Я же говорю — в бассейне. Там сейчас воды нет, и туда никто не ходит. Мы спустились и беседовали с агентом в условиях полной конспирации.
— Так вы «на троих» начали? — задала шутливый вопрос галёрка.
— Агент «Фархад» сообщил, — не обращая внимания на шутки, продолжил Малышкин, — что рядом с нами на высоте... — он указал её координаты, — в подвале одиноко стоящего дома располагается большой склад оружия и боеприпасов.
— Так-так, продолжайте, товарищ Малышкин, — вновь взял бразды правления в свои руки полковник Стрельцов. — А кто может это подтвердить?
— Съездим в ХАД, поспрашиваем, на обратном пути заедем в аэропорт, к ГРУшникам, потрясём советников Царандоя.
— Хватит, хватит. Достаточно подтверждения ХАДа, — оживлялся полковник. — Если всё совпадает, вечером организуем авианалёт.
Но тут боевой настрой руководства попытался развеять Виктор Колонок. Разглаживая бороду, он глубокомысленно сделал паузу и произнёс: