Страна мечты
Шрифт:
— Ваша предвыборная кампания проведена успешно! Кто проголосует не так, может сразу заказывать себе гроб!
Лючия Смоленцева (Винченцо).
Мадонна, как хорошо, что я не послушалась мудрую тетушку Софию, которая в ожидании тревожных событий звала меня приехать к ней в Неаполь — а послушала брата Марио, сказавшего что для приличной девушки лучшее место там, куда немцы не доберутся, партизанский край вблизи Альп! Мне страшно сейчас представить, что я бы не встретила моего рыцаря, самого лучшего из всех мужчин на земле, да все те, за кого меня пытались сосватать, вместе взятые, не стоят и его мизинца — о, мадонна, я все не могу поверить, что сейчас он мой законный супруг, и сам Папа венчал нас в Соборе Святого Петра, как королевских особ! Я бы не стала участницей самых захватывающих событий, как поимка самого главного врага рода человеческого, Адольфа Гитлера, объявленного самим Папой «воплощением нечистого на Земле», не попала бы в русский «спецназ», где мой рыцарь учил меня
А ведь все могло быть иначе. И взял бы меня замуж, даже не спрашивая моего согласия, какой-нибудь сицилийский лавочник! Глупые южане, когда я была еще в Италии, попадали к нам их газетенки, а пару раз и с приехавшими оттуда довелось говорить — так они убеждены, что тут на севере ужасные русские ведут себя как дикие гунны — завоеватели, убивают за косой взгляд, грабят открыто, забирая все что понравится, ни одна женщина не может выйти из дома без риска подвергнуться насилию — и это еще лишь предвестье Большой Беды, когда русские всех загонят в «колхозы» и заставят работать, как римских рабов! Как мы смеялись, читая и слушая этот бред — те, кто сражались с этими русскими плечом к плечу, против отродий дьявола! Интересно, это правда, что самые одержимые из нацистов перестают быть людьми даже физически — под кожей у них зеленая змеиная чешуя, под маской лица звериная морда, как на известном русском плакате? Слышала, что во Второй Гарибальдийской даже решили проверить — поймав какого-то эсэсовца, содрали с него кожу, как во времена инквизиции, чешуи не нашли, может еще не успел обратиться?
Так я свидетельствую — русские, это никакие не варвары, а очень приличные люди! Своей эмоциональностью и непосредственность они похожи на нас — в отличие от чопорных англичан и машиноподобных немцев — и смотрят на нас, как на боевых товарищей, равных себе! А как можно своего товарища, которого искренне уважаешь — убить, ограбить, обидеть его жену, сестру или дочь? Слышала, что были отдельные, очень редкие случаи — что поделать, люди не ангелы — но всегда это вызвало самое суровое осуждение у русского же командования и властей; никак не сравнить с немецким разбоем, когда отродья сатаны совершали свои гнусные преступления совершенно открыто, толпой, и этим гордясь! Знаю, что не все немцы такие, и побежденная Германия вроде как союзник русских — но в Италии еще долго сохранится память о нации воров, разбойников и убийц, учинивших в нашем прекрасном Риме дикие бесчинства, и пройдут наверное века, прежде чем мы это забудем. А русские никогда не были нам врагом!
Так вот, эти южане… Это надо совсем ума не иметь, чтобы голосовать за бандитов! Знаю, что формально в южной Италии гражданскую власть осуществляет какой-то «временный» комитет, или администрация — но всем известно, что реально на Юге все решает Дон Кало, и его покровители в Америке. А муниципальными выборами вы сами посадили себе на шею людей этого мерзавца, может даже не все они члены Мафии, но слушают Дона Кало, получают от него подачки и делают все, что он велит. Знаю, с какой «честностью» эти выборы проводились, в русских газетах уже выражение появилось, «демократия по — сицилийски» — но вот убеждена, что одним жульничеством не обошлось, был и глупый страх южан перед ужасными русскими, которые если придут, то всех перережут, а кого пощадят, то загонят в колхозы! Ведь у Дона Кало не так много верных ему собственно сицилийских бандитов — вся «жандармерия» Югоиталии, как и младшие члены банд, это в большинстве, бывшие солдаты королевской армии, дезертировавшие или капитулировавшие! А как же американцы, спросите вы — так ведь, насколько мне известно, они брезгливо отодвигались от грязных дел, не желая портить репутацию «освободителей», вряд ли бы они стали открыто воевать не с отдельными «нарушителями порядка», а со всем итальянским народом?
Анна, слушавшая мою гневную
— Люсенька, ну ты просто меня удивляешь! Если это нужно, не только Народной Италии, но и СССР?
Я еще недостаточно разбираюсь в русской иерархии. Если Анна Лазарева, Инструктор ЦК, как это перевести на итальянский? А ее начальник, Пономаренко, Член Политбюро, это вроде министра? Хотя нет, русские министры называются «наркомы». Как бы то ни было, уже через два дня меня пригласили в радиостудию. Я ужасно нервничала, но мне сказали, что мой голос не пойдет сразу в эфир, а будет записан на особый аппарат, «магнитофон», можно послушать, и если не понравится, повторить.
— Да ты не бойся — ободрила меня Анна, поехавшая со мной — представь, что перед тобой толпа народа, кому ты хочешь сказать. А ты сейчас, без шуток, национальная героиня Италии — многих ли у вас венчал сам Папа, в соборе Святого Петра?
И я сказала! Сначала правду о русских и о России — а затем про Дона Кало, его прислужников, и всех прочих, кто лижет ему зад и сапоги — не стесняясь в выражениях, о мадонна, прости мне грех сквернословия, но я всего лишь назвала мразь теми словами, которых она заслуживает! Я не из благородных дам, которые называют отхожее место кабинетом задумчивости — и разве это грех, что я во всеуслышание заявила, само имя этого сицилийского головореза по — русски звучало бы как Дон Дерьмо, ну а по — латыни, Дон Задница?! Присутствующий товарищ в штатском, переводчик с итальянского, выразил было сомнение, можно ли так называть первых лиц государства, с которым СССР все же не находится в состоянии войны. На что Лазарева ответила — а какой официальный пост занимает дон Кало, разве он король, президент, премьер? И эти мои слова остались — но все же, о мадонна, я никак не думала, что прозвище, данное мной для главного итальянского бандита, подхватит вся Италия, и Север, и Юг!
— Ты не боишься, что Мафия тебя заочно приговорит, как меня ОУН? — после спросила Анна — я слышала, что сицилийские доны очень щепетильны во всем, что касается их авторитета.
Я лишь рассмеялась. Хотела бы я взглянуть, как сицилийцы явятся за мной в Россию?! Так что пусть выносят любой приговор — мне все равно! Хотя — они же моим родным будут мстить!
— Не бойся — сказала Анна — римские товарищи за твоим Марио и всеми прочими проследят, прикроют. Ну а когда ты все же решишь посетить Италию — будь осторожна!
Ой, когда это еще будет? После отъезда моего рыцаря на войну — мадонна, только бы с ним ничего не случилось! — мне было тягостно оставаться в гостинице одной. Скучать не приходилось — вместе с отцом Серджио, я встречалась с гарибальдицами, участниками Парада Победы, эти бравые парни смотрели на меня, как на богиню, и готовы были носить на руках! Затем, опять же вместе со святым отцом и какими-то русскими чиновниками, я осматривала собор на Грузинской улице, возвращаемый Католической Церкви. И конечно, я часто составляла компанию Анне, обычно мы вместе обедали, один раз вечером ходили в театр — но я понимала, что ей тоже хочется побыть наедине с любимым мужем, а кроме того, у нее были и какие-то секреты, к которым я не была допущена — тогда я впервые услышала слово «Рассвет», еще не зная, что оно означает. И вот наконец мы летим из Москвы куда-то далеко, на север — признаюсь, мне было немножко страшно, ведь в Риме почти не бывает морозов и очень редко выпадает снег!
В день нашего отлета погода резко испортилась, если раньше было солнечно и ясно (ну кроме того дня, когда мы попали в грозу), то теперь с утра лил дождь и дул сильный ветер. Лазарева с мужем заехали за мной, по пути на аэродром, и когда я спешила от дверей отеля к их машине, у меня едва не унесло шляпу и согнуло зонт куполом вверх. Автомобиль был, комфортабельный лимузин марки ЗИС, в отличие от армейского вездехода, на котором неделю назад уезжал мой Юрий с друзьями. Рядом с шофером сидел офицер, адъютант или для охраны, он вышел и помог мне впихнуть внутрь чемодан, это было весьма любезно, поскольку мой зонтик снова вывернуло тюльпаном, я отчаянно пыталась его сложить, не позволив вырваться из рук.
— Ветер, ветер, на всем белом свете — сказала Анна, когда я наконец уселась рядом — и никак от него не укрыться, в отличие от дождя и холода, остается лишь терпеть, относясь философски, что он нас треплет.
Лазарева была в том же платье, что в Киеве, черный горошек на желтом фоне, под распахнутым плащом. Шляпка ее лежала на коленях, прическа была в ветреном беспорядке — но это совершенно не мешало моей лучшей подруге выглядеть, как королеве. И все счастливые женщины красивы — ведь Анна летела вместе со своим мужем, в отличие от меня. О, мадонна, когда я выходила замуж, то думала, что теперь мы навеки будем вместе, пока смерть не разлучит нас, но это случится очень нескоро! И вот, мой рыцарь снова где-то, и это правильно, ему же воевать надо — хотела бы я иметь мужа всегда под боком, вышла бы за того лавочника, приятеля отца, даже не помню, как его звали, Паоло или Паскуале? Но я получила мужа — воина, а с ним и целый мир, намного более яркий, богатый и интересный — вот только как мне найти свое место в нем? Я смотрела на московские улицы, омываемые дождем, а из приемника слышалась песня: