Страна моего детства
Шрифт:
Лужи, лужи, лужи… Все выбоины, канавы, тропинки двора заполонили лужи, которые тут же превращались в полновесные реки и моря. Так, что, едва выйдя на крыльцо, сразу оказываешься посреди водной глади.
В те годы о «ливневках» и не мечтали, а к бытовым неурядицам относились с пониманием: были бы положены доски — вот тебе и готова дорога.
По ним, старым, замшелым или даже свежеструганным, как по волшебному мосту, пробирались люди по большим и малым хлопотам, спешили по делам или устремлялись на встречу судьбе.
То-то наступала пора сетований у бабушек и дедушек, в пух и прах поочередно костерящих местный ЖЭК и небесную канцелярию да поминающих свой ревматизм! То-то прибавлялось забот и хлопот взрослым, что обычный поход в булочную разрастался чуть не до бытовой драмы! То-то наступало веселье детям, открывался простор для полета фантазии, разворачивалось место для игр и шалостей!
Только дети, наперстники завтрашнего дня, всей душой ожидали наступления потопа и от всей души радовались ему. Только дети, целые и невредимые, скользили по мутным водам, не боясь промокнуть и слечь от простуды. Только дети, чистые сердцем, торжествовали при виде первозданного разгула стихии и наследовали землю после окончания потопа.
Вот он — мой двор… Такой привычный, знакомый, родной… Уже излазанный вдоль и поперек, который вдруг открывается непривычно необжитой и неприрученной стороной.
Тогда впервые в жизни я осознал, что нежданные события могут обрушиться и потрепать, размочалить, как ледяной дождь ветки деревьев. Но я ничего не боюсь. Нет ни сомнения, ни страха. Вся вселенная лежит у ног.
Вот, врываешься в неведомый мир ледяных вод в новеньких резиновых сапогах и все равно начерпываешь воды через голенища. Очень скоро ноги начинает ломить, и зарекаюсь опускать в воду руки, потому что нестерпимо мерзнут пальцы, но все равно до покраснения и посинения кожи шарю ладонями в беспредельных потоках. Придумываю события и сочиняю легенды для каждой проплывающей мимо ветки, для каждого случайно выхваченного взглядом осколка стекла…
Так закаляю характер и считаю настоящим подвигом, когда через весь двор удается добраться до затопленной песочницы и забраться на возвышающийся над водами пестрый купол мухомора. И часами, часами, часами следую за странствующим по волнам корабликом, сделанным из спичечного коробка и тетрадного листа.
Потом… потом ко мне присоединяются припозднившиеся друзья, а после и те, кому удалось выреветь у родителей разрешение «погулять по лужам».
И вот тогда, с воодушевлением и полной самоотдачей, дни напролет мы погружались в пучины вод, радуясь и торжествуя приходу великой воды.
Боже, как же мы грезили морями и океанами, попеременно становясь пиратами и первооткрывателями, подражая Джону Сильверу и Христофору Колумбу. О, как же мы были благородны, честны, самопожертвенны и в то же время коварны, хитры и изворотливы! Бури чувств бушевали в наших сердцах, жгучая смесь полыхала в умах, которая от ледяной воды только сильнее разгоралась!
Азарт и тайна — две главные стихии нашего детства. Помноженные на воображение, они переворачивали мир так, что в самых нелепых словах и обещаниях нам чудилась великая тайна, которую мы обязаны хранить всю свою жизнь.
Жизнь меняла прежний распорядок и становилась волнующе неудобной и даже опасной: едва узнавшие о жизни и смерти, мы наперебой рассуждали, можно ли на самом деле захлебнуться утонуть в нашем дворе.
Каждый из нас был верен своей фантазии, наивной и нелепой, которую пробуждали обычные лужи. Пусть они и были больше, чем наш двор, пусть они и были глубже, чем по щиколотку.
Время унесло и прежние воды, и прежние лица… Мир изменился, стал непохожим, другим… Странно ходить по знакомым местам и вместо близких видеть тени, вместо дорогих голосов слышать лишь отголоски эха…
Мы были детьми не лучше и не хуже предшествующих нам поколений или пришедших на смену. Но мы были особенными, как бывают особенными цветы на Купальскую ночь.
И когда сегодня меня с головой накрывает волнами событий так, что утлый ковчег жизни трещит по швам и дает течь, я верю и знаю: «Потоп скоро пройдет, и нас встретит новый, прекрасный, обновленный мир».
И тогда я повторяю героические строки, которые долгие годы моего детства были сродни молитве:
Глубины стонут. В путь, друзья, Еще не поздно новый мир искать. Садитесь и отталкивайтесь смело От волн бушующих; цель — на закат И далее, туда, где тонут звёзды На западе, покуда не умру… Уходит многое, но многое пребудет; Хоть нет у нас той силы, что играла В былые дни и небом и землею, Собой остались мы; сердца героев Изношенны годами и судьбой, Но воля непреклонно нас зовет Бороться и искать, найти и не сдаваться.